Чувствуя на своей шее его горячие губы и обжигающий кожу язык, я беспомощно ухватилась за тёмную рубашку, как за последний островок, удерживающий меня от полного погружения в предстоящий процесс. Тело пылало от жадных прикосновений и собственнических поцелуев. От его напора и моего возбуждения. Сходило с ума от совершенно необъяснимого ощущения тревоги, неопределённости и оцепенения, которые появлялись каждый раз, когда за мной закрывалась дверь.
В какой-то степени они даже будоражили, принося в мой с Джеймсом секс некую пикантность. Взволнованность, напряжение, выброс адреналина, от которого наша близость превращалась в американские горки.
Молния брюк приятно зарычала, и я почувствовала, как проскользив по внутренней стороне бедра оставляя после себя влажную дорожку, нежная головка коснулась половых губ. Джеймс не стал медлить и вошел в меня до самого предела, от чего тело тут же пробило приятным спазмом.
— Блядь… — прорычал, возобновляя наш рваный поцелуй. — Как же мне этого не хватало… — глубокие, грубые толчки отзывались моими несдержанными стонами, поощряя его хищный напор. — Обожаю брать тебя без резинки…
Принуждая двигаться в своём бешеном темпе, мужские руки крепко впились во вспотевшие ягодицы, плавя мягкую кожу. Больно и сладко. Неприятно и пьяно. В такие моменты я всегда чувствовала себя сумасшедшей. Но этот порочный, бесчувственный секс не казался чем-то дурным. С одной стороны было обидно, что Джей использует меня для разрядки и выплеска негатива, но с другой же… Смотря правде в глаза, я прекрасно понимала, что ничем другим я бы все равно его не взяла. Тем более, что на этот раз секс был далеко не так суров как предыдущий. Может сейчас Джеймс и не нуждался в отдаче, но и не уложил меня животом на стол, трахая в своё удовольствие.
Оторвавшись от его настойчивых губ, уходя из плена удушающего поцелуя, я ловила ртом горячий воздух совершенно неспособная утолить свою жажду. Напряженный член пульсировал во мне, доводя до исступления. Скользил, касаясь разгорячённых стенок, нажимая на самые чувствительные точки.
Впиваясь пальцами в шею Джеймса, вжимаясь щекой в его напряженные скулы, я чувствовала, что подхожу к пределу. Глубокое мужское дыхание переплеталось с моими рваными всхлипами, напрочь стерев все прочие звуки мира, не позволяя мне услышать ничего другого.
— Я хочу знать когда ты кончишь, — приказал своим тёрпким шипением, обжигая ключицу, — Хочу слышать это…
Стиснув зубы, рыча мне в шею в преддверии скорой разрядки, Джей тут же опрокинул меня на стол, входя ещё сильнее прежнего. Почувствовав, как от очередного сильного толчка его член увеличивается, врастая в меня каждой своей клеточкой, я уже не смогла сдержать гортанного стона, знаменуя о своём очередном безоговорочном поражении. Разгорячённую плоть заполнил немыслимый хоровод жалящих молний, пронзая меня насквозь. Разрывая на миллионы крошечных осколков.
Не знаю, сколько именно времени нам понадобилось, чтобы прийти в себя, но когда это случилось я, словно прозрела, возвращаясь в реальность. В какой-то совершенно другой мир, от которого я так быстро успела отвыкнуть.
— Твою мать… Даяна… — прохрипел Джей, переводя дыхание. Казалось, что я чувствую его бешеное сердцебиение даже через несколько слоев одежды. — Богом клянусь, что оторву голову любому, с кем ты решишь переспать…
От этих слов живот тут же пробило электрическим разрядом, отдаваясь лёгкой болью в разгорячённом теле. Тем более, что даже отстранившись, он всё ещё продолжал возвышаться надо мной, впиваясь мутным взглядом в сонное лицо, словно хищник в пойманную добычу.
Отодвинувшись, полностью выходя из меня, Джей обошел стол, рухнув на большое кресло, пока я продолжала лежать не в состоянии пошевелиться. Этот секс был похож на смертельный заплыв. Тело настолько ослабло, словно его обесточили. Вытянули совершенно все батарейки, лишив единственного источника энергии.
— Чёрт, — недовольно заёрзал Джеймс, — совсем забыл сказать Терезе, чтобы занесла салфетки.
Переведя взгляд с белого потолка на сидящего в кресле, взъерошенного мужчину, мне понадобилось пару безумно долгих секунд, чтобы подняться:
— Дай мне сумочку, — прохрипела пересохшим горлом указывая на отброшенный к креслу клатч. — Спасибо, — приняла его, доставая небольшую упаковку бумажных платочков.
Вытащив себе практически пол пачки, я отдала всё остальное Джею, убирая с влажных ног льняное платье.
— Да ты просто девочка-скаут, — усмехнулся, смахивая с брюк остатки спермы.
Ничего не ответив, я провела платочком по влажному бедру. Что-что, но на мне её всегда было гораздо больше:
— Неужели на этот раз на самом деле нельзя было обойтись секретаршей? У меня через два дня экзамен по экономике, а я, вместо того чтобы готовиться к нему, служу тебе в качестве резиновой куклы.
— Нельзя, — довольно грубо ответил, сверля меня голубыми глазами. — Когда я хочу тебя, то трахаю именно тебя. К тому же вряд ли бы она помогла мне расслабиться так же быстро, как это происходит с тобой.
— Приму за комплемент. И что же на этот раз тебя так сильно разозлило?
— Сволочи из Оптима Фармасьютик, перекупили наш контракт с оптовыми базами в Мичигане и Огайо, — разозлёно прицокнул, выкидывая скомканные салфетки. — Так что теперь снова придётся тратить деньги на поиски очередного компромата, продажных журналистов и подкупов экспертов, которые бы размозжили лица их владельцев, — застегнул брюки и сразу же потянулся за пачкой, поджигая сигарету.
— А может не стоит? — потянулась к сумочке, доставая бельё. — Подумаешь два штата, зато самые основные всё равно отдают предпочтение именно твоим антибиотикам.
— Дело не в количестве штатов куколка, — усмехнулся Джей, наблюдая за тем как, надев трусики, я снова заскочила на его стол, укладывая ногу на ногу, — а в том, что они должны знать своё место. Нельзя так просто встать между мной и тем, что мне необходимо и не заплатить за это соответствующую цену.
— Всегда? — недоверчиво вздёрнула бровь, складывая на груди руки.
— Всегда, — усмехнулся тот, пронзая меня холодным и по-настоящему пугающим взглядом.
И я тут же вспомнила, как именно он вёл себя, когда на пути ко мне стоял Николас. Словно взбешенный, теряющий самоконтроль бык. «Вижу цель — не вижу препятствий». Он сходил с ума, давил на меня, пытался изнасиловать и даже вступил в драку с отцом. Действительно всегда. Действительно с любым человеком.
— Знаешь, — попыталась перевести тему, испытывая внутреннюю дрожь. Тем более, что сейчас меня намного больше интересовало кое-что другое, — у моего дяди завтра день рождения. Пятьдесят лет и я бы очень хотела встретиться с ним хотя бы на пять минуточек.
— Забудь, — приказал так грубо, словно на живую отрезая от меня любую надежду получить желаемое.
- Почему? — спокойно поинтересовалась, точно зная, что начни я возмущаться или истерить и наш разговор уже ни за что не закончится ни чем хорошим. — Обещаю что Николас ни за что об этом не узнает.
