— Обычно, — начал пояснять мужчина то, что я слышал за этот бесконечный вечер уже, наверное, в сотый раз, — один высматривает жертву и сообщает своим подельникам о том, когда для похищения наступает самый удачный момент.
— Простите… — снова замешкалась Эллис, потирая лоб. — Мы не вели съёмки, но, может, у хозяина заведения установлены камеры или что-то подобное?
— К сожалению, нет, — выдохнул тот, делая пометку в рабочем блокноте. — В любом случае вот мой номер, звоните, если сможете что-нибудь вспомнить.
— Хорошо.
— Я отвезу тебя домой, — предложил ей, как только мы остались одни.
— Джей, — дернулась Элл от моего прикосновения к пояснице, словно это был удар тока. — Я… Не думаю, что после всего случившегося тебе стоит ехать со мной.
Её зелёные глаза наполнились таким отчаянием, что только бездушная тварь могла не отреагировать.
— Мы оба знаем, что это не твоя вина, — подтолкнул её к лифту, даже и не думая отступать от своего предложения. — Даяна с самого начала знала, что я спал с другими женщинами, и никогда не была против того, что я мог уйти к ним во время наших отношений. Поэтому её сегодняшняя выходка — скорее, каприз, нежели что-то на самом деле серьёзное.
— Джеймс… — прохрипела Эллис, словно ей сжимают горло лишая возможности дышать.
— Что?
— Ты действительно не понимаешь, почему она обиделась?
— Не понимаю и не хочу понимать, — отвлёкся от загоревшейся кнопки, переводя на неё пустой взгляд. — Так что давай-ка закончим эту тему. Сейчас я совершенно не в том настроении, чтобы обсуждать её поступки.
— Потому что ты больше ей не безразличен, — не дослушала меня Эллис в безуспешной попытке сделать приятно.
Ведь если я сейчас позволю себе почувствовать хоть что-то в отношении Даяны, то ее потеря станет для меня чем-то невообразимым. А ещё рано, слишком рано давать волю своей боли. Только не здесь, не на глазах чужих людей и не рядом с Эллисон. Я не переживу, если потеряю ещё одну важную женщину.
— Блядь! — стоило оказаться в зоне доступа, как вместе с кучей смс о пропущенных от матери я тут же получил очередной звонок. — Как же она меня достала! — снова сбросил её пятый вызов, не имея ни малейшего желания говорить.
Казалось, что в этот момент совершенно все обстоятельства были против меня. Отец находился в Вегасе, решая вопросы Infinity World Development, и даже и не думал выходить на связь. Зато мать трезвонила, словно сумасшедшая, не оставляя в покое в настолько патовой ситуации!
— Возможно, она узнала о случившемся и хочет убедиться с тобой всё хорошо, — прикрыла лицо Элл, когда мы вышли через парадные двери.
— А с чего бы со мной было плохо? Это ведь не меня увезли непонятно куда, — процедил, пробираясь к вызванной машине через толпу папарацци. Как и ожидалось, эти мерзкие стервятники уже давно караулили нас на выходе в ожидании очередной «острой» статейки.
— Мистер Прайд! — просунула диктофон надоедливая журналистка. — Это правда, что вашу невесту похитили с требованием о выкупе?!
— Скажите, — заголосил кто-то другой, — в каких отношениях вы с Мисс Вуд?! Это правда, что мисс Мейер сбежала от вас из-за измены?
Одна секунда. Одно слово. Белая вспышка. Испуганный крик женщины. И вот уже мой кулак впечатывается в морду этого ублюдка. Его обмякшая туша висит в моих тисках, а по отключившейся физиономии стекает кровь. Десятки вспышек надоедливых фотокамер ослепляют меня, заставляя почувствовать себя зверем, на которого ведут охоту. Ещё немного — и я отключусь от всего этого шума и света, словно в очередном приступе эпилепсии. В том самом, когда я пришел в себя, изуродовав Мишель…
— Тише, Джей! Тише! — послышался голос Эллис, вырывая меня из цепких лап ожесточённого припадка. — Этот урод не стоит того!
Чувствуя, как она тянет меня за руку, пытаясь предотвратить ещё один крепкий удар, я разжал пальцы, позволяя ублюдку рухнуть на твёрдый асфальт. И тут же оказался закрыт от посторонних глаз появившимся телохранителем. Заскочил в двинувшуюся машину — мне понадобилось пару минут, чтобы окончательно прийти в себя.
Внутренняя дамба всё ещё держалась, несмотря на откровенное землетрясение. Но всего одна небольшая брешь. Всего одна крупная трещина, а я уже дал волю кулакам, практически размозжив этого сукиного сына всего за один неприятный вопрос.
— Дыши, Джеймс, — продолжала успокаивать меня Эллис, поглаживая по тыльной стороне ладони. — Просто дыши и не думай ни о чём плохом.
— Прости, Элл, — глубоко вдохнув, откинувшись на кожаное сидение, я подтянул её к себе, пытаясь показать, что всё в порядке. — Не нужно было реагировать на его болтовню.
— Не нужно было выходить к ним вместе со мной. Теперь заголовки всех таблоидов будут пестрить нашими фото со словами о том, что ты избил журналиста, который вывел тебя на чистую воду.
— Да пошли они на хуй со своими гнилыми статейками! Ни мне, ни тебе, ни Даяне не стало бы легче, если бы я оставил тебя один на один с их обвинениями! И хватит уже сходить с ума из-за чувства вины, — прижал её ещё крепче, пытаясь почувствовать, что не один. Но онемевшее тело отказывалось принимать хоть кого-то, помимо Даяны. Отказывалось чувствовать около себя других женщин. — Я найду её, — прорычал, говоря это скорее для себя, нежели для лежащей на груди Эллис. — Обязательно найду. Землю переверну, но верну Даяну домой.
Больше мы не говорили. Элл всегда знала, когда стоит замолчать. Знала, что в такие моменты мне нужно было отключиться от всего происходящего, и лишь напевала какую-то непонятную мелодию, под звуки которой в моём сознании начался глубокий штиль. Она убаюкивала мою бушующую сущность, словно заклинатель змей, играющий на дудке перед ядовитой коброй.
Так и есть, в очередной раз мне приходится на своём собственном опыте убедиться в том, что Эллисон Вуд — это нечто! Настоящий мастер своего дела. Удивительно, и как только её тупой муженёк мог позариться на простую прислугу, когда около него столько лет жила такая потрясающая женщина?
Наверное, выбери я ее, и моя жизнь превратилась бы в настоящую сказку. Да только мир не устроен так, чтобы в нём было легко и просто. Этот мир — самая настоящая мясорубка. Злая шутка Господа, в которой нам не суждено выбирать, кого любить, а кого ненавидеть. В какой семье родиться, в какой стране жить, к какой социальной группе принадлежать.
Выбор — лишь иллюзия несуществующей свободы. Игра разбушевавшегося воображения. Цепи, заставляющие нас играть по чужим правилам. Ведь, забери у нас этот обман, что останется? Миллионы трупов. Растерзанные души тех, кого в одно мгновение ока лишили надежды на лучшее. Надежды, на которой мы все сидим, как на героиновой игле.
«Всё изменится», «Мы справимся», «Мой ребёнок выживет», «У меня ещё есть время завоевать её прощение»… Сколько раз мы говорим себе нечто подобное? Сколько людей живет, веря в то, что завтра настанет лучший день. А если не настанет? Если…
