— В Гарфилд, — сухо ответил Прайд, растягиваясь на сидении, словно огромный кот.
Удивительно, и сколько же ещё у него квартир о которых никто не знает? Вжимаясь в дверь, я смотрела на него не в силах отвести глаз. Даже и не знаю кто именно сейчас пугал меня больше. Неуравновешенный Джеймс, или же хладнокровный Николас. Ведь если с первым я совершенно точно знала, чем именно можно смягчить свой проступок, то со вторым…
Он не хотел моего тела. Не хотел секса. А ведь это было единственным, чем я могла откупиться! Так что же будет дальше? Ведь я посмела предать его доверие. Обмануть его сына, обанкротить компанию, а затем ещё и сбежать…. Простить меня после подобного — всё равно, что показать свою слабость. И какими бы ни были чувства Ника в отношении меня, но сейчас от них уж точно ничего не осталось.
— Почему в Гарфилд? — прошептала, отводя взгляд.
— Чтобы привести тебя в порядок и переждать истерию Джеймса, — так быстро ответил Прайд, словно всё это время только и ждал, когда же я наконец-то подам голос. — Держать вас с ним сейчас под одной крышей — всё равно, что подписать тебе смертный приговор.
— Вы хотите отвести меня к Джеймсу?
Казалось, что от услышанного я начинаю задыхаться. Уж если сам Ник говорит что меня нельзя вести к нему, то Джей действительно невменяем… Неужели теперь он нова станет таким, каким был при моём появлении?
Нет… Хуже! Намного хуже! Тело задрожало в преддверии нашей встречи. Представляю как именно он оттрахает меня после случившегося. Сломает. Унизит. Переломит пополам. Превратит в живую игрушку, лишая любого подобия человечности…
— Не хочу, — устало выдохнул Прайд, потирая переносицу. — И не стану, но обо всём по порядку. Сначала отдохни, а уже потом будем решать дела насущные.
«Не станет?» — от его слов вялые мысли окончательно перепутались, превратившись в разорванный и заново скомканный клубок шерсти. Так чего же он тогда хочет? Неужели просто забрать казино отца и избавиться? Или оставить себе, взяв под полный контроль?
Добравшись до невзрачной многоэтажки в Гарфилде, мы с Ником направились к открытым дверям. Всё это время я пыталась идти быстрее или же оказаться у него за спиной, но Прайд мгновенно пресекал все мои попытки отстраниться. Видимо не исключая возможности моего полного безрассудства и желание сбежать даже у него из-под носа, Николас не отходил от меня дальше, чем на расстояние вытянутой руки.
Сделав глубокий вдох, я прошла через открытую дверь оказавшись в довольно узком холле… Нет, холлом это точно не было. Казалось, что я попала прямиком на лестничный пролёт запасного выхода. Это место серьезно отличалось от того, к чему я привыкла. Никакого консьержа и никаких цветов. Внутри было темно и прохладно, а ещё очень прокурено и сыро. И всё равно это гораздо лучше моего последнего убежища.
Ник нажал на кнопку вызова лифта, и мы застыли в терпеливом ожидании. Кровь на носках высохла, но ступни снова начали замерзать, стоило мне снова задержаться на бетонном полу. Поджимая пальцы до негромкого хруста, я напряглась стараясь абстрагироваться от того как стремительно начинает замерзать моё тело.
Блядь! Ну почему этот проклятый лифт опускается так долго?! Ещё немного и я совсем околею, а эта железная коробка так и не опустится! Зубы уже начали выбивать чечётку, заставляя меня сжимать челюсть, запрещая позориться перед стоящим около меня мужчиной.
— Замёрзла? — опустил на меня пустой взгляд Николас, доставая руки из карманов.
— Н-нет… — так откровенно сфальшивила, что и самой стало стыдно.
Ничего не говоря, он тут же подтянул меня к себе, прижимая к груди. В одно мгновение Прайда стало так много, что у меня началась паника словно я всю свою жизнь страдала клаустрофобией! Вот только в этот момент я была откровенно грязной, отчего мне совершенно не хотелось, чтобы он почувствовал запах моего тела. Тем более, что спутанные волосы вполне могли пропитаться сыростью и смрадом.
— Не нужно! — заёрзала в его объятиях, стараясь вырваться, когда немного приподняв, Ник поставил меня на свои начищенные ботинки. — Я!
— Заткнись, — приказал он, сжимая настолько сильно, что на мгновение показалось, что я попала в тиски удава, который всё больше и больше оплетается вокруг меня своими крепкими кольцами. — Иначе сделаю тебе больно.
Как же одуренно пахло от него в этот момент… Как же давно я не чувствовала такого приятного аромата отглаженной рубашки и новой кожи. Словно втягивала в себя запах бумаги со свежими чернилами. Было так тепло и уютно, что совершенно не хотелось никуда идти. Не хотелось думать ни о чём постороннем, а просто поддаться на прикосновения этого мужчины. Утонуть в них. Уйти с головой. Забыть о том, как его зовут. Забыть о том, что он сделал и просто плыть по течению…
Чёрт! Какой же уставшей я почувствовала себя в этот момент… Уставшей не физически, а душевно. Казалось, что моё сердце раскололось надвое! Одна его часть жаждала прикончить этих проклятых мужчин! Уничтожить! Стереть в порошок! Хотелось, чтобы им было больно и страшно! Чтобы каждый из них прошел через то, через что выпало пройти мне!
А другая… Друга была готова смериться с клеткой, в которую меня посадили. Успокоиться. Подчиниться. И я прекрасно понимала почему так происходит. Однажды, когда я практически поверила в свои чувства к Джеймсу, рука сама потянулась к клавиатуре ноутбука, вбивая всем известный термин «Стокгольмский синдром». И прочитанное, навсегда запечатлилось во мне, словно засечка на дереве.
Именно тогда я и поняла что происходящее со мной, как никогда подходит под данный термин. Мой разум создал защитно-бессознательную связь помогающую смириться с участью жертвы. Заставил взглянуть на происходящее под другим углом, под призмой своего хозяина. Заставил войти в его положение, заставил сочувствовать ему и верить, что он поступает правильно!
Звук спускающегося лифта стал громче, а шум от качающегося троса ближе. Противный скрип тормозов заставил Ника убрать от меня руки, оставляя совершенно беззащитной, перед открывающимися дверьми.
Что ж, реакция появившихся женщин оказался вполне ожидаемой… Обведя жаждущими взглядами стоящего возле меня мужчину, буквально сглатывая от вожделения, они буквально скривились когда перед ними появилась я. Их удивлённые лица так и кричали: «Ужас! И что же такой красавиц делает рядом с этим убожеством?»
— Бедный отец, — послышался приглушенный разговор удаляющихся барышень, — девочка-то, видимо наркоманка…
Нет, я, конечно, понимала, что выглядела не очень, но называть меня наркоманкой?! Это было уже слишком!
— Я… — повернулась в их сторону, открыв рот в попытке оправдаться, но Ник тут же подтолкнул меня вперёд, буквально впихивая в лифт.
— Пусть думают что хотят, — широкая спина перегородила мне выход, пока тот нажимал на кнопку седьмого этажа. — Не забывай, что ты всё ещё в розыске. И все медиа страны, крутят твои фото по несколько раз на день.
