Как приятно липнут мои пальцы к окровавленной рукояти!.. Как содрогается его тело, когда острый нож входит в вибрирующую грудь!.. Как меркнет блеск в серебряных глазах!.. И как он хрипит, извиваясь у моих ног, хватая ртом последние капли покидающей его жизни!..
А теперь… Теперь вид его пропитанного кровью пластыря заставлял меня дрожать, пробивал коленки лёгкой волной шока. Не знаю, что именно в тот момент стало самой главной причиной моей обеспокоенности: личная симпатия или же страх, что без него я не верну маму. Но потянувшись испачканной рукой к позолоченной ручке, я всего за долю секунды прошла внутрь.
— Выйди! — приказал Прад, прижимая к животу скомканную рубашку.
— Нет, — проигнорировав его тяжелый тон, я подошла прямиком к ванной и опустилась к деревянному шкафчику. — Далеко не все об этом знают, но в каждом гостиничном номере есть набор для оказания первой медицинской помощи, — поднялась с колен, выставляя на мраморную раковину пластиковые пузырьки и ватные диски.
— Спасибо, а теперь уходи.
— Дай мне тебе помочь! — его упрямство начало меня откровенно нервировать! Нет, я, конечно, понимаю мужчину, но не до такой же степени!
— Поверь мне, бемби, лучше тебе этого не видеть, — сделал он шаг к мусорному ведру, отправляя в него рубашку.
— Я уже не маленькая девочка, Николас, и не стану падать в обморок из-за вида человеческого мяса!
Сама не знаю, что именно в моих словах заставило его улыбнуться, но после них его напряженное лицо наконец-то расслабилось, растягиваясь в снисходительной улыбке.
— Да уж… Тут и не поспоришь, малышка.
Удивительно, сколько уже мужчин называло меня малышкой: Джеймс, Морган, Кристофер, Алекс… Но только от «малышки» Прайда я чувствую себя по-настоящему смущенной. Словно это слово такое же интимное и пошлое, как если бы он сказал мне, что хочет заняться любовью…
— Говори, что нужно делать, и я выполню любое твоё распоряжение.
Чёрт! А в моей голове это звучало куда менее откровенно. Всё-таки стресс делает своё дело, заставляя язык работать куда быстрее правильных мыслей.
Шумно выдохнув, явно не желая продолжать со мной столь бестолковый спор, Николас наконец-то поддался на уговоры и сделал шаг навстречу.
— Для начала вымой руки, — присел он на опущенную крышку унитаза. — Кровь я уже остановил, так что теперь нужно убрать лишнее и обработать анестетиком. А там уже видно будет, в чём именно проблема.
Включив горячую воду, практически обжигая руки под дымящейся струёй, я смыла остатки мыла и потянулась за небольшим полотенцем, чтобы как следует его намочить. Делать всё это под пристальным мужским взглядом оказалось настоящей каторгой. Ник следил за каждым моим движением. Каждым вдохом и выдохом. Казалось, ещё немного — и он сумеет подсчитать даже удары моего сердца!
Выжав махровую ткань, я наконец-то смогла подойти к Прайду, опускаясь перед ним на колени.
— У тебя всё ещё есть время отступить, малышка, — улыбнулся Ник, буравя меня своими пронзительными глазами.
— Всё хорошо, Ник, правда, — сделала я вдох, прихватывая отклеенный конец широкого пластыря.
Бледная кожа потянулась за липкой стороной, заставляя красивый мужской живот напрячься от лёгкого дискомфорта. Из распухшей раны торчали толстые нити наложенных швов. Но из-за того, что всё оказалось в крови, было достаточно сложно сказать, то ли причиной стала разорванная нить, то ли разорванная плоть.
— Кто это тебя так?
— Ну, ты же меня знаешь, — усмехнулся Прайд, напоминая мне безумно наглого и самоуверенного мальчишку. — Не могу удержаться, чтобы не встрять в очередную драку, — в уголках его глаз появились вполне заметные морщинки. Но даже это не смогло испортить моего о нём впечатления.
Странно, но рядом с Николасом я совершенно не чувствовала разницы длиною в целую жизнь. Ни наше общение, ни его возраст, ни тем более внешность никогда не создавали между нами дискомфорт.
Уверенный. Сильный. Надёжный. Красивый. Напористый…
Я могла перечислять его положительные качества до самого утра. Ведь мне на самом деле нравилось с ним говорить. Нравилось проводить время. Нравилось на него смотреть, нравилось к нему прикасаться. Но самое главное, что рядом с ним мне всегда было по-настоящему хорошо. Не было ни неловкости, ни напряжения, ни страха.
И, наверное, встреться мы с ним при других обстоятельствах и не с такой существенной разницей в возрасте, я бы наверняка влюбилась в него, словно самая настоящая дурочка!
— Почему ты больше не носишь кольцо Джеймса? — довольно неожиданно поинтересовался Прайд, застав меня врасплох.
— Ношу. Просто они там, где их никто не увидит, — поднялась, чтобы ещё раз намочить полотенце.
— Они?
— Ваши кольца, — стряхнув остатки воды, я запустила пальцы за ворот рубашки, доставая цепочку с двумя обручальными колечками. — Я знаю, что первое купил ты, а второе Джеймс подарил мне после взрыва. И если честно, то меня до сих пор удивляет, почему их так и не забрали люди Моргана.
— Даяна, — после упоминания о моём дяде голос Прайда приобрёл непривычную жесткость. — Когда ты была там, не заметила ничего странного?
— Чего именно? — снова опустилась около него, убирая остатки кровавых подтёков.
— Да хоть что-либо, — разочарованно выплюнул Ник, потирая лоб. — Не нравится мне, как именно там всё происходило.
— Извини, но тогда я слишком сильно боялась умереть, чтобы обращать внимание на то, как меня спасали.
— Да, прости, — шумно выдохнув, он откинулся на бочок, запрокидывая голову. — Что-то я не туда направил наш разговор.
— Что ж, в таком случае я верну его обратно, — поднялась, выбрасывая полотенце в корзину для грязного белья. — У тебя два шва разошлись. Так что нужно вызывать врача.
— Не нужно, — последовав моему примеру, Ник подошел к зеркалу и начал перебирать пальцами кончики кетгута. — Просто принеси мне нитки, — взяв пузырёк с хлоргексидином, подставляя под рану полотенце, он практически залил её ударной дозой антисептика. — Я просто скажу тебе, что сделать, и ты вернёшь их на исходную. Только для этого мне уже придётся лежать, так что теперь нам придётся переместиться в спальню.
— Это ведь шутка, верно? — последовала за ним, напрочь отказываясь поверить собственным ушам! Всего пару минут назад я доказывала ему, что уже не маленькая. А сейчас начинаю задыхаться от мысли, что мне придётся втыкать иглу в человеческую плоть! — Я не смогу, Ник! Я ещё никогда в жизни не шила человека!
— Не бойся, тебе не придётся никого шить, — включив свет, он неспешно пошел к кровати, снимая ботинки. — Просто принеси мне моток и бокал шотландского скотча. Только смотри не перепутай, на этикетке должно быть написано семьдесят градусов. Поняла?
— Да.
