«Я все еще жду твой ответ. Мама».
«Ну почему она объявилась так не вовремя?!» — подумала Катя и поджала губы.
Она решила поговорить с Ярославом и рассказать ему об этих сообщениях. Возможно, он смог бы подсказать, как правильно поступить и стоит ли идти на встречу с человеком, которого Катя избегала несколько лет. Она ведь даже не знала, как теперь вести себя с матерью, после всего, что стало известно о бабушкиной сделке. Если одна часть Катиной души стремилась оправдать мать, то вторая все еще держала на нее обиду и не желала возвращаться в прошлое.
Часть 48
Запахи дорогого ликера и мужского мускусного одеколона смешались воедино, раздражая рецепторы. Ярославу пришлось сделать глубокий вдох и сглотнуть, чтобы хоть немного освоиться и привыкнуть к окружающей атмосфере.
Баюн сидел в просторном кожаном кресле, вытянув ноги на стоящий рядом пуфик. Он закурил трубку, когда вошел Ярослав и задал вопрос:
— Как Варваре Никольской удалось избавиться от своей сущности?
Сделав глубокую затяжку, Баюн выдохнул дым колечками и явно остался доволен собой. Запахло дорогим английским табаком. Ну конечно. Баюн частенько отправлялся с делегацией за границу, чтобы узнать, как справляются их комитеты и что новенького придумали их руководители. На самом деле, конечно, его не интересовал уклад политики других магических комитетов, он просто желал отдохнуть за счет командировочных.
— Ты же понимаешь, что начал лезть не в свои дела? — задал Баюн вопрос, сузив кошачьи глазки.
Он совершил очередную затяжку, выдохнул дым и поставил трубку на подставку.
— Я хочу знать то, что имею право знать. Она должна была начать и завершить цикл, верно? Баюн кивнул.
— Так вот почему вы так стремитесь поскорее все закончить — потому что это началось уже давно, а значит в уклад вашей привычной жизни введено что -то новенькое, верно?
— Это почти нарушение, — промурчал Баюн и потянулся за бокалом с ликером. — Выпьешь со мной?
— Я за рулем.
— Серьезно? Ты же можешь воспользоваться чарами, если захочешь...
— А если не захочу?
Баюн не стал спорить. Он знал, насколько это бесполезно, ведь Ярослав постоянно пытался отвергать свою сущность и не использовал магию.
— Ладно. Ты ведь уже получил то, что хотел. Знаешь, как она отказалась от своей сущности, раз пришел именно ко мне?
Ярослав кивнул и присел на невысокий кожаный диванчик, расположенный в противоположном углу кабинета.
— Мне больше нечего добавить. В записях я указал все, что требовалось. Остальное — мелочь, которая не так уж и важна.
— Мелочь? Любая мелочь может оказаться значимой. Кроме того, ты мог бы не оставлять свою подпись, но оставил. Тебя гложет случившееся, и ты ищешь способ изменить все.
— Для чего ты хочешь узнать правду? Думаешь, что у Кати получится отказаться, а заодно и ты попробуешь? Пойдет серьезное нарушение. Магия может прорвать защитные барьеры, и тогда в мир выберутся самые мерзкие и опасные существа. Ты этого хочешь добиться? Все должно идти своим чередом, с незначительными изменениями. Если произойдет что-то глобальное...
Баюн замолчал. Вероятно, на него сильно действовал алкоголь, раз он решился на столь откровенный разговор. Раньше Ярослав слышал о том, что магия создала защитный барьер между Землей и другими мирами, но если ее использовать не по назначению, то она иссякнет, а барьер ослабнет, и вся мерзость, скрывающаяся за ним, вылезет наружу. Говорят, что нечто подобное произошло в эпоху мамонтов и динозавров. Тьма заполнила Землю, уничтожая все живое на своем пути. В тот момент древнейшее существо — Создатель — решило взять все под свой контроль, сотворив магический барьер и наделив каждое из своих созданий определенными сверхъестественными способностями.
Ярослав сглотнул. Он хотел бы отказаться от своей сущности, но Баюн был прав — цикл «невесты» должен завершиться.
— Почему она сделала это? Неужели здоровая и умная женщина способна согласиться совершить такое с собственным ребенком? — поинтересовался Ярослав, вспомнив, какая боль отражалась на Катином лице, когда она рассказывала о своем детстве и бесчувственной матери.
— Я покажу тебе кое-что.
Баюн прошептал заклинание, и на столешнице перед ним появился ловец снов.
— Подойди.
Ярослав послушно поднялся и приблизился к столу. Не любил он все эти магические штучки, но если они позволяли узнать какую-то необходимую информацию, то не следовало сторониться их.
— А теперь смотри туда.
Баюн провел рукой вдоль поверхности ловца снов, и Ярослав мог увидеть добровольно отданное воспоминание.
Совсем еще юная хрупкая девушка в тоненьком ситцевом платье стоит у комитета магических существ. Она дрожит, но не от холода. Плечи содрогаются от всхлипов. Она слишком слаба. Сломлена. Перепугана. В ее внешности есть незначительные сходства с Катей. Девушка скрестила руки на груди и, кажется, читает молитву. Перед ней возникает кто-то в длинном темном балахоне с капюшоном.
— Я не хочу быть частью всего этого. Это слишком тяжело. Я не готова. Уж лучше умереть, чем стать чудовищем.
— Ты не станешь чудовищем.
Мелодичный женский голос незнакомки в балахоне позволяет предположить, что это и есть Жар-Птица. Ярослав никогда не встречался с ней лично. Мало кому из существ удавалось отыскать ее. Скорее она сама находила кого-то, если желала встретиться.
Девушка смотрит на незнакомку в балахоне и вытирает слезы.
— Я не хочу. Они сказали мне, кто я такая. Это просто сумасшествие. Я совершенно точно сошла с ума. С этим не живут. Уж лучше умереть.
— Ты не умрешь. Я предлагаю тебе сделку: я избавлю тебя от сущности, которая переродится в твоей внучке, а ты взамен согласишься отдать мне все эмоции и чувства своего первенца.
Девушка хлопает ресницами и принимается одобрительно кивать.
Баюн провел рукой вдоль ловца снов и изображение исчезло. Ярослав напряг скулы. У нее не было времени на раздумья. Катина бабушка ухватилась за соломинку, которая могла бы стать спасательным кругом. И он прекрасно понимал ее. Рядом с Катей оказался он, подставив свое плечо, а у ее бабушки в тот момент не было никого. Ярослав почувствовал на себе вину, ведь в какой-то степени он был причастен к такой плачевной судьбе Варвары Никольской, потому что это он должен был помочь ей, как сейчас помогал Кате. Однако глубоко в душе Ярослав не жалел, что все произошло именно так, ведь прими Варвара свое предназначение, и не было бы Кати, а без нее, он никогда не познал, что такое счастье.
— Я знаю, о чем ты подумал, — произнес Баюн и снова закурил трубку. — Не твоя это вина, а моя. Я должен был заняться поиском «невесты», чтобы подготовить ее, но вместо этого взвалил задание на плечи еще неоперившегося юнца — Царевича. Я думал, он сможет преподнести ей все как должное, но ничего не получилось. В итоге произошло то, что произошло.
