— Будет исполнено, сир, — склонил голову мужчина и тут же удалился.
После того как Гуро ушел, Норберт еще какое-то время сидел, приложив кулак ко рту. Он догадывался, каким в итоге будет результат разведки, и давился досадой. А запертый в нем дракон ворочался, наполняя его противно дрожащими внутри отголосками обиды и ярости.
Усилием воли Норберт задвинул вглубь эти чувства. Не будет какое-то проклятое наследие предков диктовать ему как жить. Он мужчина, и он сильнее каких-то идиотских инстинктов.
Несколько минут ушло на то, чтобы дать себе успокоиться.
Потом он приказал доставить все накопившиеся счета и еще час вслушивался в доклад канцлера. К тому моменту, когда подходило время обеда, королю сообщили, что высокие гости изволили встать, откушать завтрак и собрались в большой утренней (еще бы, у них когда встал, тогда и утро!) гостиной за наливкой и сладостями.
Видеть никого не хотелось. Однако гостеприимный хозяин не должен надолго оставлять гостей одних. Норберт поднялся с места и отправился в утреннюю гостиную. Уверенный вид и чуть кривоватая улыбка на губах, черта с два король Аргантара показал бы, что в душе все переворачивается от обидных слов прадеда. Или что его страшит собственное будущее.
Плевать он на все хотел! Пле-вать.
Как мог тепло поприветствовал всех этих венценосных сплетников, решивших пустить корни у него дома. Так и хотелось спросить:
— Когда же вы все уберетесь отсюда к чертовой матери?
Но король снисходительно улыбался, поддерживая светскую беседу.
Не трудно было догадаться, почему так упорно у него торчат все эти Сараготские и Валензисские, и герцогиня Кирасская, и герцогиня Пауль. Он же теперь снова перспективный холостяк! Приложение к короне Аргантара, завидная добыча. Чертовы стервятники.
От этого общения зубы ныли. Потому что беседа их величеств раз за разом возвращалась к прелестям семейной жизни, при этом все незамужние принцессы старательно улыбались ему и строили глазки. Интересно, думалось Норберту, как быстро прыгнут к нему в постель эти невинные создания, стоит им только намекнуть?
Однако король был настороже, не дай Бог, случайное слово, взгляд, оглянуться не успеешь, как тебя припрут брачными обязательствами. Единственная, с кем он мог переговариваться относительно безопасно, пятикратная вдова герцогиня Пауль. Но и то, судя по тому, как хищно светились глаза прекрасной вдовы, она могла оказаться тут еще опаснее остальных.
Чувствовать себя куском мяса было отвратительно. И тошно было на душе от этих мыслей, а память, как назло, подбрасывала одно и тоже.
…Я разрываю все добрачные договорные обязательства…
Плевать! Хотелось рявкнуть ему. Пусть катится к черту. Не пойдет он на поводу у своей проклятой внутренней сущности.
А сопротивляться было все труднее. Как будто приходилось преодолевать пустыню, по грудь застревая в песке. И все же он шел к своей свободе. Шел… Однако и получаса не прошло, а Норберт был на пределе, изнывая от сиропных взглядов незамужних принцесс и липкой паутины речей их коронованных родичей. Но же он дал себе клятву, что сможет это перебороть, что пойдет до конца.
Приближался обед, король уже минуты считал. Серхио Валнзисский что-то говорил, его величество сидел, удерживая на лице подобие вежливой улыбки и закрывая ладонью лицо, и вдруг увидел, как в дверях гостиной возник капитан Гуро.
Король отреагировал сразу. Начальник секретной службы никогда на позволил бы себе появиться так явно, не будь дело безотлагательным.
— Одну минуту, — сказал он, прерывая Серхио.
Встал и подошел к капитану Гуро, замершему в дверях.
— Говори, — тихо, одними губами.
Тот кивнул и так же тихо выдал:
— Сир, обе интересующие вас особы находятся сейчас на лесном тракте и движутся по направлению к границам Савостии.
Что…?!? Норберт уставился на него.
Безмолвный рык раскатился в душе. Мужчина мгновенно забыл к чертям обо всех своих обетах и клятвах. Осталось только одно — цель. Однако король все еще владел собой.
Он обернулся к гостям и с перекосившей рот усмешкой проговорил:
— Прошу извинить, я вынужден вас оставить. Неотложные дела.
***
Приказ седлать коней он отдал на ходу.
Норберт смолоду привык воевать, облачиться в легкие походные латы, взлететь в седло и выдвинуться галопом во главе отряда его личной охраны — обед толком начаться не успел. А дальше — гнать!
Марио Сараготского, наследного принца, он настиг первым. Тот как раз собирался срезать по лесу дорогу к границе с Савостией. Выволок засранца из седла, пока люди Норберта придерживали особо ретивых из охраны, сопровождавшей наследничка.
— Куда это вы, принц Марио, собрались? — спросил, наступая на него.
Тот понял. Но с чего-то решил вдруг приосаниться и встать в позу:
— Леди Изабелла отказала вам, а это значит…
— Это значит, что ты, малыш, хочешь от лица Сарагота объявить мне войну? — прошипел ему в лицо Норберт.
Мальчишка такого оборота не ожидал. Сразу побледнел и скис, испуганно хлопая глазами. А Норберт глухо рыкнул:
— Чтобы духу твоего здесь не было! Увижу поблизости, шкуру спущу.
Подействовало. Спустя пару минут Марио Сараготский с ускорением двигался уже в обратном направлении. Но расслабляться было рано, Норберт знал, что где-то здесь, на этом тракте, должен находиться еще и герцог Линдосский. Старина Карл. И он действительно обнаружил его, стоило проехать дальше вдоль границы Савостийского княжества.
Мозги вскипели, когда он увидел у развилки герцогский кортеж со свитой, гербами и штандартами. Только идиот бы не догадался, что Линдосский ехал свататься. Он врубился своим отрядом в них как в масло, притер к обочине кортеж. А потом рванул на себя дверь повозки и уставился Карлу в глаза. Тот напрягся, но не дрогнул. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.
Руки чесались вытряхнуть его оттуда к чертовой матери, но старина Линдосский, каким бы фатом он ни казался, тоже был опытным бойцом. И Норберт понял, что Карла, как щенка Марио, не запугать.
Тем лучше! Беззвучно взревел в его душе дракон. Едет туда же?! К ЕГО невесте свататься?! Значит, он размажет его там! Прямо у нее на глазах!
Норберт захлопнул дверь. Вскочил на коня и вместе со своим отрядом поскакал во весь опор в сторону Савостийского княжества.
глава 30
В первый момент, когда Карл узрел в дверном проеме Норберта Аргантарского, конечно, слегка растерялся и даже опешил. Не ожидал увидеть его здесь. Не думал, что тот вообще сунется… Да еще с такой перекошенной от злости физиономией!
А потом подумал, черта с два!
