Вот ведь будет обидно, если она превратилась в бесполезный хлам. Получается, таскается с четвертью центнера никому не нужного металлолома.
Жук поднял голову и осклабился:
– Они уже были здесь. Прошли перед нами.
– Как ты это понял? – заинтересовался Читер.
– На дне трубы скопилось немного осадка. Он водой прикрыт, не видно. Рыхлый, а течение тут есть. Оно хоть и чахлое, должно быстро его выравнивать. А он неровный. Очень неровная поверхность. Вытоптали его. Здесь не один человек прошёл, и не два. И случилось это недавно.
– И что дальше? – спросил Читер.
– Дальше всё зависит от твоих приятелей. Они, я так понял, о подземных путях не знают. Пошли напрямую через черноту, кратчайшей дорогой к Первой ступени. Она самая безопасная для тех, у кого нет ничего, кроме обычных карт.
– Вы Первой ступенью называете тот уступ? – на всякий случай уточнил Читер, не объясняя, о каком, собственно, уступе идёт речь.
Уже не первый раз танкист упоминает. И так понятно.
– Угу, – кивнул Жук. – Не знаю, чего вас туда понесло, но перебраться на уступ можно только по поваленному зданию.
– По небоскрёбу, – кивнул Читер. – Я видел его.
– Нет, для небоскрёба низковато, – возразил Жук. – Просто здание. Крепкое, раз не рассыпалось.
– Какая разница? – сказал на это Читер. – Я всё высокое называю небоскрёбами. Небоскрёбы крепкими строятся и они высокие. Так проще.
– Да, ты прав, точное название нам тоже неинтересно, – признал Жук. – Это зда… этот небоскрёб почти всегда падает в сторону ступени. Он не разваливается полностью, удобно лежит. Если надо наверх, по нему можно легко подниматься. А твоим дружкам надо именно наверх. Так себе дорога, но лучше поблизости нет. И пройти к небоскрёбу можно только по черноте. Причём напрямую вряд ли получится, если строго по ней двигаться. Там по границе она мокрая, даже не знаю, есть ли брод. Вряд ли это проверяли, никому эти проверки не нужны. Значит, мокроту они должны обойти. А это много времени занимает. Как много, я не знаю, но понятно, что караулить их должны у небоскрёба. Зачем где-то вылавливать, если им по любому придётся там появляться. А из этой трубы можно возле него выбраться. Там есть несколько люков, у каждого свои плюсы и минусы. Если определим, из какого вылезли охотники, может быть поймём, что у них за тактика. Ну а там устроишь им сюрприз. Может сольёшь их всех из своей знаменитой винтовки, может сам сольёшься. Как по мне, лучше самому слиться. Не так больно будет.
– Ты это сейчас к чему сказал, насчёт боли? Что за намёки?
– Ты что, вообще не уточнял, куда идёшь, и что здесь творится? – задал Жук встречный вопрос.
Читер покачал головой:
– Такими делами у нас занимается только Март. Всё, что касается границ, висит строго на нём.
– И он вам не сказал?
– А что он должен был сказать?
Жук скорчил гримасу, в которой промелькнула неописуемая гамма сильнейших чувств, после чего угрюмо заявил:
– Отсюда ещё можно развернуться на запад. И если чуть повезёт, выбраться без потерь. А вот если на Первую ступень забраться, это, обычно, без шансов. Чистый слив. Говорят, там нет тихих уголков, в которых можно хотя бы больше часа прожить. Конечно, никто там всё не исследовал, но я таким заявлениям доверяю.
– Веришь в то, что никто не изучил? – спросил Читер. – Это похоже на доверчивость.
– Да, похоже, – согласился Жук. – Но только не в этом случае. Ты разве не знаешь, что в этих местах никто и никогда через границу не проходил? Я ведь об этом говорил. Не раз говорил. С самой первой нашей встречи. Вот и получилось белое пятно.
– Я думал, что есть пути попроще, потому и не ходят, – ответил Читер. – Ты тоже об этом говорил.
– Да, есть, – кивнул Жук. – Но ведь это не ответ. Народ любит проходить там, где никто не ходил. Дополнительные бонусы и всё такое. Да ты лучше меня про это знаешь.
– Конечно знаю, – подтвердил Читер.
– Вот только здесь не бонусы, здесь только смерть, – мрачно продолжил Жук. – Даже перед ступенью очень опасно, а на ней, это вообще нет вариантов. Если поднялся, спуститься не дадут. Здесь мы хоть что-то можем решать, а там решать уже будем не мы. Я не шутил, когда предлагал отсюда сваливать к барыгам. Здесь дороги на восток нет. Даже тебе не пройти.
– Да что там такое, на этой ступени? – нетерпеливо спросил Читер. – Только не говори, что на ней пастбище неназываемого.
Жук покачал головой:
– Того, кого нельзя называть, здесь никогда не видели. Я думаю, он боится Троицы. Мы все её боимся. И тебе тоже придётся бояться, если наверх сунешься. Только бояться ты будешь недолго…
Глава 25
Жизнь девятая. Лежачий небоскреб
Последние слова Жука Читера, мягко говоря, удивили. И даже заставили призадуматься о полнейшей ненормальности спутника. А всё потому, что про Троицу слышать доводилось, и упоминание о ней в таком контексте смотрелось, мягко говоря, неуместным.
Игроки — народ поголовно суеверный и нередко верующий. Среди них хватает как приверженцев созданных здесь самобытных культов, так и тех, кто чтят традиционные религии. В том числе разнообразных христиан, или непонятных сектантов, использующих элементы христианства.
А какой же христианин без Святой троицы?
Жук, пробираясь по сырому туннелю, рассказал о другой Троице.
Ни разу не святой. Настолько не святой, что некоторые игроки, дабы не оскорблять чувства верующих, предлагали называть её Трио. Ну а верующие, естественно, это требовали. Пока что безрезультатно.
О такой Троице Читер услышал впервые.
Даже удивился, что столь сенсационная информация пролетела мимо глаз и ушей. Ведь в Радуге о Троице обязаны были болтать если не на каждом углу, то через угол точно. И уж люди, собирающиеся идти на восток, о столь зловещем явлении просто обязаны знать всё.
Ну да, Март, разумеется, знал. Не мог не знать. Однако лидер не счёл нужным поделиться этим знанием с отрядом.
Ничего удивительного, это ведь Март.
Тот ещё темнила…
Игроки восточной части региона полностью исследовать эту часть пограничья не смогли. Но зато открыли Троицу и кое-что о ней узнали.
Ценой сотен слитых жизней.
Если не тысяч.
Пока что о полноте информации не могло быть и речи. Некоторые фантазёры даже уверяли, что Троица на самом деле никакая не Троица, а Квартет, или даже Квинтет. Мол, то, что очевидцы видели не больше трёх особей, ещё ничего не значит. Да, по приметам все твари вроде сходятся, но кто знает, может кто-то из здешних хозяев вообще никому ни разу на глаза не попадался.
В общем, Троица — от слова "три". И ни малейшей мистической подоплеки в этом названии нет.
