Он перевел взгляд на ее потрескавшиеся губы. Обжигающая волна прокатилась по телу, огненным клубком скатилась по животу в пах. И остро захотелось поцеловать эти губы снова, но уже так, чтобы до утра не вылезать из постели. Как минимум. Макс усмехнулся.
— Поцелуй меня, — попросила она едва слышно, коснувшись дрожащими пальцами его шрама на щеке.
И Макс поцеловал. Голубую жилку на ее шее, тонкие нити ее родового узора, ключицу. Коснулся губами
ее темного соска, слегка прикусил. Мирра застонала, выгнувшись ему навстречу. А он опускался все ниже, прокладывая дорожку из поцелуев по ее плоскому животу к ее плоти. Кончиком языка провел по клитору. Мирра вцепилась пальцами в его волосы. Раздвинула ноги, открывая Максу всю себя. Живую, настоящую и горячую. Макс хрипло застонал. Схватил Мирру за бедра и резким движением вошел в нее. Она закричала. Он оборвал ее крик долгим поцелуем.
Она коротко дышала и двигалась вместе с ним. Гибкая, влажная, она вся словно перетекала в нем, растворялась. И это сводило с ума. И Макс все жестче и глубже проникал в нее, присваивая, утверждая свое единоличное право на эту женщину. Где-то снова завыли волки. Лунный свет разлился по комнате, выхватив из полумрака огненно-зеленые глаза. Ведьмины глаза. И она обжигала его взглядом, прикосновениями. И что-то было не так в ее взгляде. Что-то настораживало…
Макс уже почти понял, но Мирра вдруг напряглась, обхватив его ногами, прижав к себе. И он забыл обо всем. Ногтями Мирра вонзилась в его спину и закричала, содрогаясь в волнах оргазма. Макс кончил одним резким толчком и перекатился на спину, уложив на себя Мирру. Она подняла голову и заглянула в его глаза.
А потом мир вспыхнул и рассыпался на лунные осколки. И где-то на грани сознания Макс услышал детский смех.
Часть 3. Чёрная волчица
Кира.
Весна полгода спустя.
В просторном светлом кабинете с видом на городской парк, витал горьковатый аромат туалетной воды, смешанный с запахом табака и кофе. Пахло Максом, хотя он давно не входил в мой офис. Даже странно, но я везде ощущала его присутствие.
За дверью на вешалке висела белая с позолотой трость ручной работы с рукоятью в виде волка. Эту аристократическую вещицу Максу подарил армейский друг — Глеб, кажется — когда Макса подстрелили во время очередной операции. Я хорошо помню тот день, когда он залихватски метнул трость на вешалку и с гордым видом, стараясь не показать мне, как ему больно, не хромая прошёл до своей машины почти пятьсот метров. Как мальчишка…
На улице в каждом мало-мальски похожем мужчине мне чудился Макс с его неизменным насмешливым выражением лиловых глаз.
Даже в собственной квартире, где мы провели ни одну бессонную ночь, ломая головы над делом Стрелка, повсюду были вещи Макса. На кухонном столе стояла его любимая большая жёлтая кружка, из которой он пил неимоверно горячий и ужасно сладкий кофе. Холодильник пестрил разноцветными записками, написанными его рукой. На подоконнике до сих пор лежала золотая зажигалка, подаренная мной, а пепельницу рядом заполняли сточенные до огрызков простые карандаши, какими всегда писал Макс.
Только фотографий не хватало. Фотографии… Что-то я уже слышала о каких-то снимках, причём недавно…
Звон посуды вернул меня в реальность. Глаза сфокусировались на разложенных на столе фотографиях, а память — на последнем разговоре. Примерно часа полтора назад ко мне в офис пришла Каролина с просьбой помочь ей найти Макса. Поначалу я была удивлена, ведь она уже приглашала меня в прокуратуру в качестве свидетеля. Несколько раз я отвечала на одни и те же вопросы: где, когда, при каких обстоятельствах я виделась с Максом последний раз и чем занималась последние полгода? В ответ все как по сценарию: с Максом виделись в ночь на семнадцатое ноября, говорили в основном о деле Стрелка. Потом я была в длительной командировке по делам Фонда, и подробный отчет Каролине предоставила, но вернулась сразу после новости о землетрясении. Работала на месте трагедии, помогала спасателям. От подполковника Бурого, командира спасательного отряда, к которому была прикреплена, и узнала, что меня разыскивают по делу об исчезновении Макса. Сразу приехала в прокуратуру. Все. Эту историю я и повторяла на каждом нашей встрече, как таблицу умножения.
А теперь Каролина пришла ко мне с просьбой, что вообще не укладывалось ни в какие рамки наших с ней отношений.
— Каролина…
Лина перестала мешать ложечкой кофе и посмотрела на меня.
— Я, правда, не знаю, чем тебе помочь. А эти снимки…
— Эти снимки сделаны камерами наблюдения отеля Амадей, — сухо перебила меня Каролина. — Знаешь такой?
— Конечно, — кивнула я. — Я останавливаюсь в нем как минимум раз в два месяца. Но это не значит…
— Кира! Хватит водить меня за нос! — Лина резко встала и подошла к окну.
Я вновь взглянула на фотографии. Кровь стыла в жилах, а кожа мгновенно покрывалась мурашками от смотрящих на меня безумных глаз Макса. Совсем как в ту ночь…
На глянцевых снимках была и я, без него. Но дата на всех одна, как и место. Как же я так упустила из виду эти дурацкие камеры? Прошляпила, как бы сказал Макс. Вот именно, прошляпила, и теперь нужно как-то исправлять ситуацию.
— Я пришла к тебе, потому что Макс доверял тебе, — говорила Лина, прохаживаясь по кабинету. Цоканье каблуков отдавалось в ушах, а шорох ткани милицейской формы раздражал.
— Что бы с ним ни случилось, он бы обязательно сообщил тебе.
— Вряд ли, — покачала я головой. — Мы с Максом чужие друг другу. Так что ты зря тратишь время.
— Значит, не хочешь мне помочь? — одернув форменную юбку, она села в кресло.
— Нечем…
— А я думаю иначе. Ну да ладно, — она вздохнула, — оснований, чтобы возбудить уголовное дело у меня достаточно. Так что будем действовать по закону, гражданка Лист.
— Уголовное дело на основании каких-то снимков, — я усмехнулась, встав из-за стола. — Не смеши меня, Каролина. Ты же опытный следователь и прекрасно понимаешь, что одних фотографий прокурору будет мало.
— А как насчет свидетелей, видевших тебя вместе с Максом уже после его исчезновения? И потом, у меня в запасе целый Уголовный кодекс статей, по которым тебя можно посадить за решетку пожизненно. Например, за убийство. Думаю, многим станет интересно узнать, куда исчезла миллионерша Миранда Брайс и почему все свое состояние завещала никому неизвестной Кире Лист.
Я усмехнулась.
Теперь стало ясно, на чём строились её подозрения и неприязнь ко мне. Ей не давало покоя моё второе я
— Миранда Брайс, бесследно исчезнувшая девять лет назад вдова известного медиамагната Квентина Брайса. Каролина действительно очень похожа на Макса, который, чтобы узнать правду, мёртвого из-под земли достанет. Видимо Лина и проделала нечто подобное, потому как все, кто знал меня как Миранду Брайс, давно покоятся с миром.
