— Не звонила и никаких попыток встретиться не предпринимала? — допрашивал Алекс.
— Нет. А должна была?
— Полагаю, что — да.
— Думаешь, она что-то задумала?
— Уверен. Или ты решил, она спокойно проглотит тот факт, что я женат на её дочери?
— Почему нет? По-моему, ты блестящая партия!
Корзин искренне говорил. Туманов и правда был отличной партией для такой светлой и невинной девочки, как Айя. Даже если у друга корыстные мотивы.
— Как посмотреть…
— Да как ни смотри! — возразил Корзин снова совершенно искренне.
— Представляешь, она считает, что это у меня месть такая, — задумчиво проговорил Алекс, словно сам не верил, что кто-то может так подумать.
— А разве ты не мстишь? — не смог промолчать Корзин. — По-моему, неплохо совместить приятное с полезным.
— Иди ты…
— Далеко? — усмехнулся Корзин. Не верил он сейчас другу.
— И надолго желательно, — неожиданно холодно заговорил Алекс. — И чтобы в ближайшее время я тебя не слышал и не видел. Я не ожидал, Серега. Только не от тебя.
— Лёха…
И тут Корзин подумал, что зря, наверное, он решил, что все это месть.
— Мне очень жаль, что тебе я должен это объяснять, — в голосе друга слышалось разочарование.
— Лёх, я…
— Всё, отбой, — перебил Алекс.
И с тех пор они действительно не виделись и не разговаривали. Сейчас больше стали, когда Алекс снова начал оперировать. Только теперь Корзину это было не нужно. Тогда он был прав, даже не зная всей правды.
Алекс мстил Марине. И не за их последнее расставание, а за то, как она поступила с ним двадцать лет назад. Как предала его, а он до последнего верил, что она пойдёт против воли родителей и сбежит вместе с ним. Не судилось. Родители отправили Марину заграницу, а Алекс так и не узнал, куда. А потом она вышла за Димку Корсака и родила Айю. Ребята ещё всё сомневались, а Димкин ли это ребёнок. Но девчонка была невероятно похожа на него. Тогда Алекс полностью ушёл в медицину, а после окончания медиком в горячие точки подался. Там и…
Серёга мотнул головой, отгоняя неприятные воспоминания. Сергей старательно избегал друга. Хотя теперь вряд ли имел право считать его таковым. На работе они говорили о пациентах, операциях, что спасало от мрачных мыслей. А за пределами клиники у них начиналась своя личная жизнь. У Алекса беременная жена. У Сергея любимая Леська, которая донимала его, что между ними произошло. И это напрягало.
Сергей выдохнул.
Нужно решать проблемы по мере их поступления. Сейчас на очереди клиника. У него через три часа операция. Это первоочередная проблема.
А с Алексом всё как-нибудь утрясётся. Если будет нужно. А нет — Сергей много не потеряет.
Корзин захлопнул журнал, подхватил ноутбук и встал из-за стола. И тут же сел назад.
[1] ДЦП — детский церебральный паралич.
В аудиторию вошла невысокая женщина в деловом костюме. Каштановые волосы с медным отливом заколоты на затылке, взгляд изучающий и цепкий. И в животе неприятно похолодело от необъяснимого, совершенно неконтролируемого страха. Сергей медленно сглотнул, давя в себе приступ паники. Он никак не ожидал появления этой особы. Интересно, зачем он понадобился госпоже Нежиной?
— Привет, — Марина присела на угол стола.
— Зачем пришла? — с неподдельным интересом поинтересовался Сергей.
— Айю искала, — отвечала Марина с легкой полуулыбкой. — Не нашла. Муж, что ли, прячет? А тут увидела тебя и решила узнать, как она?
— А мне-то откуда знать? Она не моя жена, — пожал плечами. Зато теперь понял причину появления Марины в его скромной обители. Контроль над дочерью. Ничего нового. Впрочем, в данный момент преимущество было явно не на её стороне.
— С учёбой у неё всё отлично. Летнюю сессию сдала вовремя, — продолжал Сергей, встав из-за стола. — А сейчас ей прекрасно отдыхается в декрете. Я как-то даже не сомневаюсь в этом.
И хоть обида на Алекса все еще горчила на языке, Сергей получил колоссальное удовольствие, наблюдая, как изменилась в лице Марина. Когда-то давно она сломала жизнь Димки Корсака, отличного парня и друга. И Алекс прекрасно ей отомстил. Пусть только за себя, но всё же.
— Значит, академку взяла, все-таки, — покачала головой.
— Ректор — крыса, — ухмыльнулся Сергей. — Везде свой нос сунет.
— Ты бы поосторожнее со словами, Корзин. А то ляпнешь не то и не там, не тому.
— И что? — страх испарился, как и не было. И чего перепугался? А самое главное — кого. Смешно же. Ничего Марина Нежина ему не сделает, будь она хоть трижды хозяйкой этого города.
— Если моя дочь пострадает из-за того, что ты затеял — я от тебя мокрого места не оставлю, Сережа.
Корзин выпрямился, посмотрел на красивую женщину, не понимая, что Димка в ней нашел тогда. Что они все в ней нашли? Жестокая, циничная, не видящая на своем пути преград. Не женщина — бездушная машина, хоть и красивая, как с картинки.
— С каких пор ты стала беспокоиться о дочери?
— Мои отношения с Айей — не твоего ума дело. Твое дело позаботиться, чтобы разочарованная в муже девочка вернулась домой, под надежное материнское крыло.
— С чего бы?
— С того, что ты очень любишь свою работу и свою подружку, — усмешка скривила ее выкрашенные в алый губы. — Будет больно это потерять, не правда ли?
— Угрожаешь? — Корзин ответил ей тем же: усмешкой и холодным тоном.
— Ну что ты, — улыбнулась широко так и жутко, что у Сергея свело зубы. — Просто представила, что будет, когда Туманов узнает, кто «слил» его темное прошлое журналюгам.
Корзин тоже представлял, потому что слишком долго знал Туманова. Но идти на поводу у Марины — себе дороже. Уж лучше подохнуть от рук бывшего лучшего друга, чем попасться на крючок к этой акуле.
— Можешь и дальше наслаждаться собственной фантазией, — подхватил папку, глянул на часы. Не опаздывал пока. — А меня пациенты ждут, извини.
— Зря ты так, Сережа, — она покачала головой, но больше ничего не сказала — ушла.
И только когда за ней закрылась дверь аудитории — Сергей выдохнул облегченно.
Но едва успел перевести дух, как в кармане ожил телефон, а на дисплее высветилось родное имя. И тепло растеклось по венам, а губы сами расплылись в улыбку. Сергей уже знал: стоит ему услышать Леськин голос, и все проблемы рассыпаются, как и не было их. И решаются они действительно легче и быстрее. С ней все легче.
— Солнце мое, как же я соскучился, — выдохнул в трубку, попутно закрывая аудиторию.
— Сережка, — истеричный всхлип выбил воздух из легких. И в нем столько боли, что у Корзина все похолодело внутри. Ключи выпали из пальцев. И такая четкая мысль прошибла холодным потом. Он уже понял, что случилось. Ладонью уперся в стену.
