— Макс, давай видеосвязь, — скомандовал Алекс, когда в трубке ругнулся Макс. Тот молча переключился, а у Алекса руки похолодели и позвоночник вмиг скрутило как пружину. Входная дверь не заперта.
Макс толкнул приоткрытую дверь и вошёл внутрь.
Темно. Тихо. Слишком тихо…
Не отрываясь от экрана, Алекс схватил ключи от машины и рванул прочь из ординаторской. Сварог шел следом.
— Айя! — позвал Макс. Ничего. Тишина резанула по сердцу, словно кинжал.
Не торопясь Макс шёл по квартире, которая всегда была неприступной крепостью Алекса, даже когда там были лишь голые стены; даже когда он сам воспринимал собственное жилье, как банальную ночлежку. А теперь?
Алекс слетел со второго этажа клиники в считанные минуты, сел за руль и ударил по газам, едва дождавшись, когда Сварог сядет рядом. Телефон по-прежнему зажимал в одной руке. И с каждым шагом Макса по коридору в сознании оживало то мерзкое и опасное, что жгло затылок еще в кабинете. И страшно становилось до онемения пальцев. Не за себя — нет. За себя Алекс давно перестал бояться. Ещё шестнадцать лет назад, когда чудом остался жив после обстрела и разорвавшейся под ногами «лягухи».
Он боялся за Айю. А с ней явно что-то случилось. Теперь Алекс знал это наверняка.
Главное, чтобы виной было не его прошлое, которое сегодня так некстати тронуло и его память. Ибо прошлое Алекса Туманова не должно воскресать. Не сейчас.
Он вывернул руль, входя в крутой поворот, краем уха уловив отборную ругань Сварога.
— Никого нет, — подытожил Макс то, что Алекс и сам видел: Айи в квартире не было.
Везде порядок, никаких следов борьбы, только…
— Макс, стой! — рявкнул Алекс, когда тот обошел кухню. На столе лежали какие-то бумаги. — Что на столе? Покажи.
Макс придвинул камеру.
— Черт, черт, черт! — прорычал, саданув по рулю. Телефон выпал из пальцев. Сварог нашел, сам глянул на дисплей.
А Алекс вдруг ощутил себя загнанным зверем. А ведь он до последнего надеялся, что прошлое давно и надежно похоронено. Ошибался. И все эти бумажки тому подтверждение. Айя…где же ты, девочка? Искать нужно. Срочно. Она же беременная. В таком растрепанном состоянии с ней может произойти все, что угодно. Проклятье!
— Как?! — взревел он. — Как, вашу мать, вы ее упустили?! Макс!
Тот попытался что-то сказать, но связь вдруг оборвалась диким писком. Сварог выругался. Алекс поморщился.
— Что за херня?
Алекс глянул на хмурого друга.
— Что с телефоном? — показал свой «мертвый» мобильник, а потом вдруг: — Твою мать, Эльф! Срочно выметайся из машины!
Сварог вышвырнул из машины телефоны, распахнул на ходу дверцу.
— Давай, живо!
Алекс глянул в лобовое стекло: впереди школьный автобус, забирающий детей. И разношерстная детвора с рюкзаками за плечами. Рядом Сварог, ревущий о взрывчатке. А в голове — Айя. Ее нужно найти. Ее нужно защитить. Он же обещал. Он распахнул дверцу, пролетев мимо автобуса. И вдруг взгляд выхватил знакомый мандариновый плащ. Тот самый, что он купил два дня назад. Купил и сошел с ума, когда Синеглазка, примерила его… Он едва не порвал его к чертовой матери, пока добирался до ее обнаженного тела. Один удар сердца. И время замедлилось, сгустилось вокруг точеной фигурки, с ужасом наблюдающей за ним. Еще один удар сердца и сильный удар вытолкнул его навстречу осеннему вечеру. Вдох, и пружина внутри лопнула, оторванными кольцами впиваясь в отупевшее от напряжения тело. Разорвала в хлам все внутренности, раздробила кости. Выжгла, разламывая грудь ором. Одна секунда, за которую он успел оглохнуть от собственного крика. Еще одна, и он услышал хруст ломающихся костей. Своих собственных. Удар сердца и огонь обнял так крепко, что мир превратился в рыжий костер, подернутый черным дымом.
— Уберите детей! — злой голос звучал далеко, но Алекс слышал его отчетливо. — Разошлись быстро! Скорую! Пожарных! Да хоть Бога, вашу мать!
Сварог…Алекс попытался улыбнуться, но ничего не вышло, только боль довольно осклабилась, утягивая его в свои объятия.
— Леха!.. — сорванным голосом проорал Сварог, впервые за кучу времени называя его по имени, ненадолго выдирая из цепких лап забытья. Ощупал, пробежался по сонной артерии в поисках пульса. Нашел. О да, тот еще трепыхался на последнем издыхании — Алекс чувствовал. Как и то, что его позвоночник сломан как минимум в трех местах, а от лица не осталось ничего, кроме огня. Все горело. Но сейчас Алексу было важно другое. Нужно, чтобы Сварог увел отсюда Айю. Спрятал. Уберег. Больше некому. Только Тим сможет защитить его Синеглазку, потому что он сам уже ничерта не сможет. И острое отчаяние подвинуло боль, клыками равнодушия цапнуло еще бьющееся сердце.
Алекс больше никогда не сможет играть с сыном в футбол, как представлял тихими вечерами, не будет гонять с ним на велосипедах или взбираться на горные пики, как мечтал, когда было дерьмово так, что выть хотелось. Не будет слышать счастливый смех его женщины. Он никогда не станет самым лучшим папой во Вселенной, как убеждала его Синеглазка. Не станет самым лучшим мужем. Не сможет, потому что у костлявой свои планы на этот счет. Он это знал. Как и то, что в этот раз ему не повезет. Все, иссяк его лимит удачи.
— Эльф, не вздумай мне тут подохнуть, — злился Сварог, щелкая по носу приближающуюся смерть. — Тебе еще сына растить, слышишь?
Он слышал, только сказать ничего не мог. Не получалось. Вдохнуть попытался, и по глотке прокатилось пламя, растеклось за ребрами да там и застряло, обращая в пепел его сердце.
— О жене подумай, — уговаривал Сварог. — Она же без тебя пропадет, слышишь?
Пропадет? Нет, она сильная, справится. Если только…
— Айя… — вытолкнул, разрывая оголенные связки.
И другая мысль тут же толкнулась в виски: почему ее нет рядом? Он же видел ее здесь, рядом? Где она? Что с ней? Неужели зацепило…
Паника окатила льдом, сковала цепями страха, заглушив ревущее внутри пламя.
— Айя… — повторил он, не надеясь, что друг услышит. И кровь затопила горло.
— Я найду ее! Найду! Ты только не подыхай, понял?
Сварог услышал. Алекс проглотил вязкую кровь. Проклятье! Как же ему сказать, что она здесь, рядом. Она…
— Леша! — отчаянный женский крик, переполненный болью и ужасом, взорвал реальность, прошелся по опаленным нервам и лопнул в затылке, погружая в темноту.
22
Конец ноября.
— Александра Михайловна, — раздражённо говорил следователь, которому Леся позвонила узнать, как продвигается расследование смерти брата, — как только мне станет известно что-нибудь новое, я поставлю вас в известность. Но ничего не обещаю. Ведется следствие. Ну, вы же юрист, должны сами понимать, что быстро только кошки родятся.
