— Зачем? — Тимур спиной откидывается на бок черного джипа. — Смерть для Погодина слишком простой выход. Игнат его посадит. Доказательств достаточно. Стася, есть кое-что, о чем ты должна знать, — он закуривает, делает затяжку и выдыхает облачко дыма. — Твой отец, Стася.
Напрягаюсь, всматриваясь в хмурое лицо Тима. Он перекатывает в пальцах сигарету, а я вдруг понимаю, что ничего не хочу знать о своем отце. Для меня он перестал существовать с того дня, как продал меня и своего любимого сыночка.
— Я беременна, — выдыхаю, воспользовавшись паузой.
Как в замедленной съемке Тимур поворачивает голову и смотрит на меня глазами, в которых отражаются звезды.
— Что ты сказала? — просевшим голосом спрашивает он. А я смотрю в его глаза и медленно схожу с ума от понимания, какой дурой была тогда, десять лет назад. Ведь еще тогда у нас могла быть семья. И этот ребенок не был бы первым. Выдыхаю. Нет, он не первый. У нас есть замечательная Юлька, которая буквально утром по скайпу хвасталась мне своими рисунками и мечтала попасть в мой тату-салон. И это наша Юлька. Наша дочь. А сейчас…сейчас он смотрит на меня так, словно я вложила ему в ладони целую Вселенную.
И это подкашивает ноги. Но сильные руки обнимают за талию, прижимают к мощному телу. Я утыкаюсь лицом в его рубашку, слыша, как размеренно стучит его сердце.
— Тим?
— Ты, правда, беременна?
— Да, любовь моя. Срок – три недели. И на этот раз я не позволю тебе исчезнуть на десять лет. Я больше никогда тебя не отпущу.
Он берет мое лицо в ладони, наконец, не затянутые в кожу перчаток, касается губами щеки, мягко, проникновенно, от чего приятно ноет в низу живота и затуманивается в голове от накатившего желания.
— Не отпускай, — улыбается он, зарываясь носом в мои волосы.
— Черта с два, – выдыхаю и целую, наслаждаясь его вкусом и запечатывая обещание.
