Пока она не обмякает в моих руках. Уснувшая крепким безмятежным сном. Что ж, ее пробуждение будет не таким радужным.
Подхватываю ее на руки и снова выхожу через служебный вход, к которому меня выводит бармен.
Замираю на крыльце, жду, пока Кот подгонит машину ближе.
— Еще раз тронешь ее — кастрирую, — бросаю напоследок бармену.
Кот гонит, как сумасшедший, хотя опасности нет. Простое снотворное, от которого она проспит до утра. Выспится и выложит мне всю правду.
Но утром она просыпается измученная и потерянная, словно после долгой болезни. А я как дурак просидел у ее кровати всю ночь, изучая. Вспоминая ее вот такую раскрасневшуюся и умиротворенную после нашей брачной ночи. И только на рассвете я ловлю себя на мысли, что всю ночь думал о ней, как о своей Незабудке. И это почему-то злит. Это заставляет защелкнуть на ее запястье наручники.
— Зачем? — спрашивает тихо.
— Все просто. Я хочу знать, кто ты, Кира? И что тебе от меня надо?
— Мне нужен ты, — выдает совершенно искренне.
— Что, воспылала неземной любовью? — поддеваю я.
А она в ответ улыбается подрагивающими губами, и я ощущаю себя полным дебилом.
— Нет, хотя… — она не договаривает, но смотрит на меня так, что член моментально встаёт, и я невольно радуюсь, что сижу слишком далеко и ей не видна моя реакция.
Совсем обезумел, Чехов, хочешь больную девчонку, которая даже дышит едва и вообще непонятно чего от тебя хочет. Она вздыхает, словно набирает воздуха для погружения под воду.
Но звонок из лаборатории ее перебивает.
— Извини, мне нужно ответить.
Она прикрывает глаза, а я так и не выхожу из палаты, слушая в трубке свой собственный приговор. Отключаюсь, совершенно растерянный. Как тогда, десять лет назад, пытающийся отыскать ее среди обломков.
А она словно чувствует и, не открывая глаз, приводит приговор в исполнение.
— Я должна родить от тебя ребенка, а потом забрать у тебя все. Возможно, даже убить.
Подхожу к окну, упираюсь ладонями в холодное стекло и наблюдаю, как по нему скатываются капли летнего дождя. Когда я женился, на улице тоже шел дождь, и мы танцевали свой первый танец под теплым ливнем, босые и абсолютно счастливые. Тогда мне казалось, что это счастье не закончится никогда. Пока она не села в тот чертов самолёт.
Опускаю голову, всматриваясь в больничный двор. От центрального входа отъезжает черный седан, мельтешат врачи, пациенты торопятся укрыться в здании с передачками от близких. И никто из них даже не подозревает, что эта женщина, которую подложили под меня, чтобы лишить всего, — моя покойная жена.
Глава 10
— Что собираешься делать? — Тоха крутит в пальцах золотую зажигалку. Кот, скрестив на груди руки, смотрит вдаль, где зеленым полотном стелется плато, скалой обрывающееся в море. И молчит. Впервые не вставляет свои заготовленные на все случаи жизни цитаты.
Отпиваю остывший кофе. Пожимаю плечами. Я не знаю, что теперь делать. У меня только два желания и оба никуда не годятся.
Откидываюсь на спинку деревянной скамьи, рвано выдыхаю. Я забрал Киру из клиники Кота, где она пролежала сорок восемь часов, пока брали необходимые анализы, четыре дня назад и все это время она пытается свести меня с ума одним своим видом. Похоже, малышка задалась целью соблазнить меня.
— Она что-нибудь вспомнила? — это уже Кот, устало вытянувший ноги.
Мы сидим в беседке на заднем дворе уже около часа, и за все это время Кира и носа не показала из дома. Заперлась, наверное, на все замки. Или готовит очередной план по совращению меня. Вчера вот курьер привез ее заказ. Я бы не проверял, но привычка быть осторожным, особенно после ее сногсшибательного признания, почти рефлекс. Заглянул в пакет, а там нижнее белье. Кружево, кружево и кружево. Ах да, еще какой-то лоскуток на веревочках. И этих веревочек там столько, что я всерьез напрягся, представляя, как это все будет смотреться на ее смуглой коже. Представить оказалось не сложно. Гораздо труднее унять свое взбунтовавшееся либидо.
Качаю головой. Ничего она не вспомнила. И не пытается, похоже. Сутки сидела над результатами анализа ДНК, свидетельством о браке и свадебными фото. Разложила все это добро на кровати и просто смотрела на все. Молча. Даже от еды отказалась. А утром спустилась к завтраку в пеньюаре, который совершенно не прятал красивую грудь второго размера с призывно торчащими сосочками, упругую попку и чуть выступающий над плоским животиком наголо выбритый лобок.
Первым желанием было разложить ее прямо на обеденном столе и оттрахать так, чтобы ходить не смогла. И она с точностью снайпера поймала его в моем взгляде, улыбнулась и призывно облизала губы кончиком языка. Член тут же налился кровью, потяжелел. Кира опустила взгляд на мой пах, который я даже не пытался скрыть. А смысл? Я хочу ее и не намерен это отрицать. Но я хочу не только ее тело. Мне мало тупого траха. Мне нужна она. Моя Незабудка, а не Кира Леманн, совладелица секс-клубов и чужая любовница. А со стояком я и сам могу справиться. Поэтому в то утро я спокойно доел свой завтрак под ее изумленным взглядом. Что, не ожидала, малышка? Думала, я как твои кобели сразу встану в стойку? Хрен тебе, девочка. Верни мне мою жену и тогда я весь мир постелю к твоим ногам. А пока…
— Чех, ты чего молчишь? — Тоха толкает в плечо.
— Заболел, — фыркает Кот и кивает на мой напрягшийся член. — Жену хочет, а она не дает, да, Бес?
— Хуже, — морщусь я, изгоняя из своей головы картинки голой Киры в моей постели. — Ведет себя, как последняя шлюха.
— Ну а как ты хотел? — усмехается Тоха. — Это уже у нее в крови, Чех. Смирись или трахни ее и верни обратно Мэту. Мы его и без нее прижмем.
— Не, Тоха, Бес у нас свое не отдает. Он скорее Мэту яйца оторвет, чем…
— Заткнитесь оба, — рычу я. — Брата ее нашли?
— Ищем, — как-то безрадостно отвечает Тоха. Поднимается, бросив на столешницу зажигалку. — Не почуял ли чего наш сутенерчик, а? — злится. Оно и понятно. Тоха был постоянным клиентом клубов этого Мэта и никогда не задумывался, где он берет девочек для утех. А теперь, когда так зацепило их всех — бесится. Уверен, сам бы кулаки почесал об этого упыря, но, похоже, это моя привилегия.
— Слушай, Тох, а ты не думал расширить свою деятельность?
Друг оборачивается с немым вопросом в глазах. Кот тоже меняет позу, весь подается ко мне. Похоже, в последнее время я просто мастер всех удивлять.
— А что? Подобные места — хорошее подспорье для твоей научной деятельности. Будешь изучать секс в естественных условиях, — говорю и морщусь от формулировки.
Кот взрывается смехом, откидываясь на спинку скамьи. А Тоха же довольно скалится, явно уловив суть моего предложения.
