- Есть свои хитрости. Ночь – единственно время, когда мы можем открыто поговорить, - Браули зажег свечу, и бесшумно подошел ближе к сирене.
- О чем?
- Твои губы красноречиво свидетельствуют – господин уже близок к цели! – он сделала еще шаг, щурясь и внимательно всматриваясь в ее лицо.
- Какое тебе дело?! – сирена отодвинулась дальше, стараясь спрятаться от оценивающего взгляда.
- Я знаю о вашем договоре, - важно заявил лекарь.
- И? Как это тебя касается? – странный гость вызывал все большее раздражение.
- Мара, ты стоишь на краю гибели. Как только ты подаришь ему свою невинность, тебя ждет судьба в разы хуже смерти. Ты ведь еще этого не сделала?! – лицо Браули исказила гримаса страха.
- Позволь мне самой решать, как распоряжаться собственным телом! Говори зачем пришел. И уходи. Если я позову на помощь, можешь сам догадаться, что тебя ждет.
- Зови… - парнишка обессилено присел на кровать. – Думаешь, я чего-то опасаюсь? Я попал в замок не рабом, но даже у меня забрали все. Я остался без мужской силы, без шансов найти любимую и завести потомство. И я молчу о всех истязаниях, которым я подвергаюсь ежедневно, - Браули издал булькающий звук и вытер рукавом нос. – К тебе я пришел, желая помочь избежать подобной участи. Тебя еще можно спасти, пока это проклятое место не забрало твою душу.
- Ардок тебя мучает? – сирена придвинулась чуть ближе, растроганная стенаниями молодого человека.
- Не он лично. Но тут все, так или иначе, подчинено господину. Поверь, Мара – это страшное существо. Сейчас он с тобой милый и добрый, ты уже начала оттаивать, видеть в нем хорошие черты, которых нет и в помине! Ему главное победить, подчинить тебя. Вот именно тогда ты и узнаешь истинный облик дракона. И я от всего сердца хочу, чтобы ты так и осталась в неведении. А знаешь, какая участь ждет тебя дальше? – Браули закусил губу, и сочувственно посмотрел на сирену.
- Какая?
- Бесправной рабыни, готовой ублажать господина по первому зову. Ты не посмеешь говорить, никто не будет тебя выводить на прогулки под луной. Твоя участь – терпеть наказания и ублажать. И конечно не одна, дракон любит брать к себе в покои по две-три рабыни, иногда и больше. Порой отдает их на утеху своим друзьям. Если ты думаешь, что у него к тебе особенное отношение – ты заблуждаешься. Все это игра, чтобы ты сама пришла и своей невинной кровью подписала приговор.
Мара молчала в задумчивости. Браули же продолжал, не давая ей опомниться, наносил очередные словесные удары:
- Вы провели день вместе, и как думаешь где сейчас Ардок? – поймав вопросительный взгляд сирены, горько усмехнулся. – Его ублажают верные рабыни. Сейчас он отдается порокам, чтобы на утро, вновь обольщать тебя и играть в белого рыцаря.
- Откуда ты знаешь? – она прищурила глаза, подозрительно разглядывая лекаря, пытаясь понять, насколько незваный гость откровенен.
- Сам видел. Я не спрашиваю, что заставило тебя погубить его друга и других путешественников. Думаю, у тебя были свои причины. Но поверь, господин никогда этого не забудет. И если простым рабыням перепадает иногда его милость, то тебя будут мучить с особой жестокостью. Драконы помнят зло и никогда ничего не прощают. Или ты действительно решила – Ардок мог все забыть? – Браули издал нервный смешок.
- Если мое положение настолько плачевно, что ты предлагаешь? – Мара нервно теребила в руках край одеяла.
- Бежать, только бежать. И чем быстрее, тем больше шансов спастись.
- Смешной! Как ты себе это представляешь?
- У меня есть план. Все что от тебя требуется – только согласие. Об остальном позабочусь. Соберу все необходимое в дорогу, научу, как сбить ищеек со следа.
- Так почему ты тогда сам не бежал? Ты ведь даже не раб… - она пыталась поймать молодого лекаря на лжи, найти хоть какой-то подвох в его словах.
- Если бы я мог. Я связан прочными невидимыми нитями с этим местом. Если я его покину – мои силы и вовсе иссякнут, - глаза Браули увлажнились, он быстро отвел взгляд, смахивая рукой слезинки со щеки. - Мне уже поздно. Надо было бежать, когда только осознал, в какой ад попал. Мара, но у тебя есть шанс! Только доверься мне!
- Я ведь нарушу договор. Он дал слово и держит его.
- Ты спасешь себя, о каком еще договоре может идти речь! Да, Ардок даже если бы хотел, не сможет нарушить обещания - такова его драконья суть. Наверно единственное светлое пятно, в черной душонке. Это тебя еще и спасает. Только Мара, он ведь добьется тебя, получит твое согласие, ложью, чарами, хитростями, и тогда ты навеки станешь его собственностью.
- Мне надо подумать.
- Понимаю, - лекарь грустно кивнул головой. Только молю не тяни с ответом! Когда примешь решение, просто скажи, что у тебя болит живот и тебе надо к лекарю – это будет знак, я все пойму.
- Хорошо, если надумаю, я дам тебе знать.
- И Мара, ради нашей общей безопасности не говори о моем визите ни одной живой душе.
- Не скажу. Теперь извини, мне необходимо побыть одной.
- Да-да конечно! – Браули торопливо поднялся. – Доброй ночи!
Тихо прикрыв за собой дверь, парень, бесшумно передвигаясь, побежал прочь. Только оказавшись в своей комнате, он выдохнул с облегчением. Потерев руки, наполнил до краев бокал вином, его семена были посажены на благодатную почву в душе Мары, осталось подождать, когда они дадут нужные плоды. Браули надеялся – урожай не заставит себя долго ждать.
Глава 36
Невеселые мысли полностью поглотили Ардока, он пытался вникнуть в дела замка, только внимание то и дело рассеивалось. Сколько еще терпения у него осталось, прежде чем плотину прорвет окончательно и бесповоротно? Он словно испытывал себя на прочность, показывая небывалую выдержку, из последних сил сдерживая зверя. Член скручивало от боли, похоть разрывала внутренности, вкус ее губ до сих пор ощущался во рту, сладкий, невинный.
Дракон никогда не ощущал потребности в поцелуях, сегодня, впервые в жизни испытал жгучую потребность испить нектар ее губ до дна. Он утешал себя – осталось совсем немного. Скоро, он получит сирену, утолит свою жажду, возможно, потребуется несколько ночей. И обретет утраченный контроль, его жизнь вновь станет прежней.
Мара, чертовка, Мара, сколько тайн хранит хрупкое создание. Не проста сирена, ох не проста. Ни на один его вопрос не ответила. Ничего, когда похоть окончательно пропитает ее тело, он выудит из нее все, и заставит не раз раскаяться в содеянном.
Ардок хотел полного подчинения, чтобы стояла на коленях и молила о сношениях, молила о капле его внимания. А этого можно добиться только нежностью. Вызвать страх, запугать, взять силой – это все пустое, ее душу такими способами не поработить. А когда она пропитается им, примет его в себя добровольно, тогда его власть над сиреной станет безграничной, тогда месть будет полной.
