— Ну-с, — проговорила я вслух.
Оба гримуара лежали на столе. На вид — безобидные записные книжки.
Я поставила на стол ящик. На вид тоже безобидный. Даже не ящик, а крупный ларец, со всех сторон, изнутри в том числе, покрытый рунный резьбой. Дополнительно — слой рун нанесённых краской, причём два узора не повторялись. Был даже третий слой: изнутри ларец был с тканевой подкладкой, и по ней тоже были вышиты рунные цепочки.
Ничего не происходило. Я поставила «гроб» рядом с гримуарами. Первым бросить свой? Я вытащила из ларца специальные щипцы, потянулась к книге. Ухватила без проблем.
Гримуар Янины сам собой распахнулся.
Калид сжал моё плечо.
Страницы пришли в движение, и с каждой слетали буквы, чёрным дымком поднимаясь к потолку. Буквы складывались в оживающую на глазах тень. Калид спрыгнул с моего плеча.
— Быстрее, Лана!
Я отмерла, рывком перебросила свой гримуар в ящик. Книжка дёрнулась, но больше ничего не случилось. К счастью.
— Лана! Я сам не могу!
Ну да, чтобы держать щипцы нужно быть магом, Калид объяснял. Оборотням требовались перчатки, имитирующие руки мага, но у нас их не было. Калид сказал, что их хранили отдельно, и Давены до склада добрались, выпотрошили подчистую.
— Лана!
Чернота сложилась уже во вполне человеческое лицо. Я потянулась щипцами к гримуару, но Янина уже достаточно пришла в себя. Момент был упущен. Меня стегнула чёрная плеть. Почти стегнула. Калид выдернул меня из-под удара в последний момент.
— Сейчас.
Надо вспомнить, что я тоже ведьма. Как применить кровь, я понятия не имею. Но можно неэкономно выплеснуть всю оставшуюся силу. На инстинктах что-то наверняка получится. Мне бы ветер создать, чтобы хоть на время развеять дымок. Или щит, чтобы отбросить противницу. Фантазировать можно бесконечно.
Магия откликнулась, и я ударила. Отбросила тянувшиеся ко мне плети. Янина истошно завизжала, будто моё прикосновение её обожгло. Я метнулась вперёд, чтобы достать гримуар щипцами. Ведьма опомнилась быстрее, чем я рассчитывала.
Калид вновь выдернул меня из-под удара, поставил на ноги. Я пошатнулась, но устояла. Точнее, Калид удержал.
Янина с каждой секундой становилась плотнее, осязаемее, живее… сильнее. Я отчётливо понимала, что проигрываю.
— Ну же, Лана!
Одна из плетей потянулась к Калиду.
— Да чтоб ты сдохла, тварь! — заорала я.
На Калида — не позволю!
У меня словно крылья выросли. Я выплеснула в Янину всю свою ярость, весь свой страх за Калида. Почему-то, когда она угрожала мне, я пятилась, а когда замахнулась на того, кто мне дорог — я озверела. Магия невидимым кулаком ударила ведьму. В чёрном силуэте появилась дыра с арбуз размером. Контуры поплыли.
Янина орала. Орала на одной высокой ноте, надрывно, безумно. Это был вой раненого зверя. Раненого, но не умирающего. Я видела, что Янина вложит в следующий удар всю себя. Мой последний шанс, сейчас она всё ещё оглоушена, ещё собирает себя. Я оттолкнулась от Калида, метнулась вперёд. Не удержавшись, упала перед столом на колени, но главное я сделала. Я схватила гримуар и перебросила в «гроб».
Последний рывок. Я дотянулась до крышки. Но и Янина сдаваться не собиралась. Ведьма поняла, что это конец, и до того, как крышка захлопнулась, чернота брызнула во все стороны. С десяток жалящих капель упало на меня.
— Лана!
Когда Калид успел? На меня обрушился поток ледяной воды. Жечь тотчас перестало.
— Сейчас-сейчас, — Калид выудил из-за пазухи флакончик и принялся тщательно смазывать каждый ожог.
Я не спорила. Спросить, что к чему, я успею потом. Я просто позволила Калиду делать всё, что он считает нужным и наслаждалась заботой, тем более крышка «гроба» захлопнулась. Можно сказать, что мы победили. Самой Янине из ящика не вырваться, постепенно запертая в ловушку магия будет слабеть. Финальную точку в этой схватке мы поставим через год. Именно такой срок требуется, чтобы «гроб» гарантированно разрушил чары. С каким удовольствием я сожгу оба гримуара!
— Мы сделали это, — шепнул Калид на ухо.
— Угу.
Мы победили, но как же я устала…
Калид подхватил меня на руки и легко понёс наверх, а я чувствовала себя настолько вымотанной, что даже не пыталась возражать. Сокол хмыкнул и доставил меня прямиком в спальню, уложил на кровать, даже разул, но вместо поцелуя пообещал сладкий чай. Я жалобно вздохнула. Мне сейчас бы другое лекарство, не чай.
Вернулся мой Сокол минут через десять, с чашкой, тарелкой пирожков и… конвертом.
— Тебе пишут из Ассамблеи. Официальное сообщение. Разрешишь прочесть?
— Зачем спрашивать? Конечно, можно!
Калид присел на край кровати, передал мне поднос и только после этого рывком вскрыл конверт, вытряхнул на ладонь плотный лист бумаги, пробежал текст глазами, цыкнул.
— Что-то плохое? — насторожилась я.
— Как сказать… Скорее нет, чем да. Тебя поздравляют с победой и заверяют, что расследование завершено в кратчайшие сроки.
— Какое расследование?!
Впервые слышу.
Калид оторвался от текста, посмотрел на меня. Во взгляде мелькнуло удивление.
— Давены. Они тебе проиграли, слухи просочились, и кто-то из глав новых старших родов подсуетился. Доказательства, что Давены не единожды нарушали закон, собраны в рекордные сроки. Завтра в полдень состоится Совет-суд. Ты приглашена и как свидетель, и как судья.
— Заче-е-ем…, — простонала я. Включаться в игры магов совершенно не хотелось.
Калид пожал плечами:
— Лана, это было ожидаемо. Тебя умасливают, ведь ты смогла доказать, что Тодоры по-прежнему сильны. Но главное, конечно, не это. Главная задача — показательное низвержение.
— Напугать тех, кто, как Давены, лишился места в Совете и заодно показать, какие новички сильные, раз отпинали признанных тяжеловесов.
— Именно.
Калид продолжать разговор не стал, вложил письмо в конверт и убрал на тумбочку.
— Лана, как ты?
Последний кусочек пирожка был проглочен, я допила чай, посуду поставила прямо на пол, села поудобнее.
— Уже нормально.
О том, что от бессилия хочется выть, я промолчу. Это к делу не относится. Сегодня я отчётливо ощутила себя лягушкой под прессом. Как я ни противилась, мир магии меня расплющил. Я привязала водяного, сделала то, что считала неправильным.
— Ла-на.
Калид словно почувствовал, что я готовлюсь нырнуть в пучину самобичевания.
Я же сидела… Сама не поняла, как оказалась лежащей на подушках. Калид навис сверху, замер надо мной. Я растворялась в его глазах и словно впервые видела белоснежные короткие прядки волос, в которые так хотелось запустить руку.
