Я нависла над парнем лицом к лицу.
— Пожалуйста, госпожа. Ваши условия.
Парень мне нравится всё больше и больше.
— Ты поклонишься Тьме, — просто сказала я.
За несколько дней спокойного пути у меня было время прокрутить в памяти разговор с богиней пару сотен раз. Вряд ли я ошибусь, если предположу, что месть, возложенное на меня исполнение моего же проклятия — это проверка на пригодность к жречеству. Что потребует Тьма в конце путь? Восстановление культа, больше нечего. Я подстрахуюсь и начну работать в этом направлении гораздо раньше.
Парень не спешил отвечать. Немедленное согласие меня бы разочаровало. Раз молчит, значит обдумывает.
— Я буду убивать, как вы?
— Нет, зачем? Ты принесёшь Тьме клятву верности и по праздникам будешь проводить ритуал почитания. Большего я не требую.
Больше может потребовать богиня, но это уже меня не касается. Кажется, парень понял, снова замолчал.
— Я скоро проголодаюсь, — поторопила я.
— Согласен.
Это было изначально понятно. Я, не церемонясь, разрезала верёвку, и освобождённый пленник не сдержал стона. Сколько он связанным пролежал? Сейчас ему должно быть очень больно.
— Растирайся, приводи себя в порядок, лопай кашу, — распорядилась я.
Зря что ли кашевар кашеварил? Обмана я не боялась. Парень показался мне умным, глупостей делать не станет, а и станет — догоню. В лесу, да ещё и ночью от меня не уйти. Я бросила ссохшиеся мумии разбойников в огонь. Не оставлять следов — превыше всего. Костёр вспыхнул ярче, принимая подношение и обращая в пепел. Пахнуло жаром.
Я отсела от огня на бревно, исподлобья бросила взгляд на парня — разминается. Посвящение устрою в полночь, обставить всё надо грамотно. Такое чувство, что я за всю жизнь столько мозги не напрягала, сколько за несколько дней нежизни. Первое. Нельзя, чтобы парень попался Свету. Последователями не разбрасываются, опять же, от парня узнают обо мне. Значит, много нагружать на него ни в коем случае нельзя. Второе. Меньше пафоса. Чем сложнее ритуал, тем легче его отследить. Результат же от пафоса не зависит. Богиня на моё простое «будьте вы прокляты» откликнулась, да ещё как.
Вытряхнув из полупустых кошелей разбойников мелочь, пересчитала наличность. Мда, не густо.
— Где у них схрон, логово, хоть что-то?
— Рад бы помочь, но, к сожалению, не знаю, госпожа.
— А что знаешь? Как ты к ним попал? Кто ты?
— Сын купца, госпожа. Отец отправил меня с товарами. Места тут хоть и глухие, потихоньку торговля идёт, не опасно.
— Не опасно? — переспросила я.
— Именно, госпожа, — серьёзно подтвердил парень. — Здесь на пять ходок четыре спокойные, а на проблемных направлениях день без неприятностей не обходится.
— Хм.
— На нас нездешние напали. Охрана дала отпор, но меня схватили. Так и не за обозами охотились. Отец за меня денег не пожалеет, вот и взяли ради выкупа. А дальше уже эта шайка заявилась с нелюдем во главе. Тоже выкуп получить хотелось, только вряд ли бы они меня отпустили.
— Ясно.
Я прошлась по поляне и окрестностям в поисках схронов и тайников, но моей единственной добычей остались монеты из кошелей, причём часть придётся отдать мальчишке, ему нужнее — не будет же он пироги у уличных торговок воровать. Я цыкнула и вернулась к костру.
Парень сидел, подставив огню ладони и стопы. При моём появлении вздрогнул. Вполне понимаю его страхи, но отступать не собираюсь.
— Пора? — спросил он впервые дрогнувшим голосом.
— Пора, — сначала я хотела потребовать погасить огонь, но передумала. Пусть горит, пусть незваные гости идут к нему, а не к нам.
Мальчишка вздохнул, но пытаться оттягивать неизбежное не посмел и послушно последовал за мной во мрак ночи.
Глава 3
Церемония поклонения Тьме. Звучит.
А на деле ритуал я додумывала, пока мы шли от костра. Как мне объясняла мама, церемония нужна не богине, а самим жрицам, чтобы поразить воображение участников, заставить трепетать, и в конце концов напугать до мокрых штанов. Именно это я и проделывала с мальчишкой — пугала. Ночь полна загадочных шорохов, к которым добавляются мои шаги. Я вынудила парня идти первым. Нежить, следующая по пятам — незабываемое впечатление.
— Здесь, — нарушила я молчание, когда костёр окончательно пропал из вида. — Преклони колени.
Парень опустился сначала на одно, потом на второе колено. Правильно, больше почтения богине, я оценю. Я мысленно досчитала до трёх и положила ладони парню на плечи. Он вздрогнул.
— Как твоё имя? — давно пора узнать.
— Малье, госпожа. Малье Травит.
Голос у парня снова ровный и уже не такой хриплый после горячего травяного отвара.
— Зачем ты пришёл сюда, Малье?
— Поклониться Тьме, госпожа.
— Ты услышан. Ты пришёл к Тьме, ты пришёл во Тьму, и Тьма поглотит тебя.
Что за бред я несу? Неважно, продолжаю. Больше уверенности, больше шипящих нот.
— Тьма слыш-ш-шит тебя.
— Я, — Малье запнулся, но быстро выправился, — я склоняюсь перед Тьмой, признаю её величие и клянусь, что отныне лишь Тьма имеет надо мной власть, клянусь Тьме в вечной верности.
Мне показалось, что окружающий мрак сгущается, что из земли медленно поднимаются серые тени и начинают свой потусторонний танец, что где-то далеко начинает разворачивать щупальца спрут. И это не моя работа! Что говорить о парне, даже меня пробрало. Я почувствовала себя очень неуютно, а тени скользили всё быстрее, хоровод раскручивался, завораживал. Малье со стоном уткнулся лбом во влажный мох.
Сотканное из мрака щупальце подбиралось всё ближе. Малье заметил, дёрнулся в сторону. Пришлось парня ловить и останавливать.
— Нет, пожалуйста! — вот теперь чувствуется, что Малье сын купца средней руки, самоконтроль утерян, парнишка в ужасе. Так бы и съела.
Щупальце подобралось ближе, коснулось голой пятки. Малье притих, только мелко дрожал. Щупальце продолжило движение по ноге, обвиваясь будто змея. Выше, ещё выше. Щупальце на миг замерло у пояса, слепо пошарило и скользнуло под рубашку. Малье с присвистом выдохнул и обмяк. Я даже подумала, что потерял сознание, как сомлевшая девица, а нет, глаза ясные, просто смирился с неизбежным.
Внезапно Малье выгнулся дугой, вскрикнул, и желание съесть сменилось неожиданным сочувствием. Попал мальчишка в жернова: сначала похитители, потом разбойники, теперь я. С каждым разом всё страшнее и страшнее.
Щупальце растаяло, будто его и не было, тени вернулись в свои норы, попрятались по щелям. Окружающий мир успокоился. Я присела на корточки:
