— Теперь усложняем задачу. Сейчас ты излучаешь своё послание всем телом. Попробуй рассказать про загадку только рукой.
Хм… Я сосредоточилась на упражнении, но размышлять мне это не мешало. Ведьма говорила, что маги и не маги считывают сигнал ауры подсознательно. Вот смотришь на кого-то и понимаешь, что он устал, хотя выглядит вроде бы бодро. Наверное, именно так я уловила желание «королевы» устроить мне крупную гадость. Знание пришло как интуитивное озарение.
Но почему ведьма упомянула загадку? Получается, она не общий настрой ловила, а дословно считывала сигнал вполне сознательно. Так можно? А почем, собственно, нет? Наверняка — да. И, полагаю, умеючи, отличить естественный сигнал от наведённого тоже реально.
— Теперь левой, — скомандовала ведьма. — Не дурно. Ещё раз, что-то другое покажи.
Можно и другое.
Мы занимались ещё около получаса.
Уверившись, что суть я схватила, ведьма отпустила меня даже чуть раньше обычного. Удобный случай спросить о книге?
— А слугу, чтобы пятки чесал, тебе на надобно? — оскалилась ведьма, скривив губы.
Ну… отказ следовало ожидать.
Я безукоризненно вежливо попрощалась, развернулась и вышла на лестницу. Свет погас. Чёртова колдунья! Пока спускалась, старалась концентрироваться на крутых ступеньках, а едва вышла из башни в холл, крепко выругалась. Кажется, я знаю, зачем я ведьме.
Глава 12
Чем дольше я думала, тем отчётливее понимала: старуха вытачивает из меня инструмент внушения. С одной стороны, хорошо, умение полезное. Я бы, допустим, могла убедить маман вытащить метку… Учиться надо однозначно. Но, с другой стороны, как только ведьма сочтёт, что я готова, она приказом отправит меня отрабатывать учёбу. Выманивать у клиентов деньги, уверена, противозаконно, но относительно безобидно, нищие в элитном борделе девочек не снимают. А если она отправит меня внушить человеку желание покончить с собой?! Сделать вид, что у меня перестало получаться? Выиграть время? Ведьме достаточно приказать правдиво объяснить причины неудач. Возможно, я выкручусь, но маловероятно.
Время утекает…
Ночью не спалось. Я нутром чуяла, что скоро что-то будет, и это что-то мне категорически не понравится… Утром, наступавшим в заведении ближе к полудню, на пороге без стука появился Иос. Мэтр выразительно оглядел меня, и я порадовалась, что успела надеть платье из числа наиболее целомудренных. Вот ещё одна проблема. Птички без моего разрешения зайти в комнату не могут, а мэтр и маман — да.
— Лови, — Иос бросил в меня накидкой.
Я поймала и лениво поинтересовалась:
— А шарф?
— А шарф, дорогуша, трофей кнеза. Придётся тебе новый покупать.
— Сколько мне за вчерашнее полагается?
— Четверть долга ты закрыла.
Неплохо.
— Надеюсь, ты не собираешь с нами прощаться, Огонёк? — напрягся мэтр.
Кто бы мне позволил.
— Пока зарабатывается, заработать хочу, а там уж, когда интерес ко мне пропадёт… Гонорар выплачивается после каждого выступления?
— Хочешь хранить деньги в комнате? У маман надёжнее.
— В комнате, — твёрдо ответила я.
Устрою не меньше трёх тайников: в спальне, в башне ведьмы и зашью несколько купюр в повседневное платье. Ради такого даже пару уроков у портнихи возьму.
— Огонёк, станцуешь для меня? — мэтр протянул руку к моим волосам.
Я уклонилась и встала:
— Вы столь же богаты как вчерашние господа?
Мэтр захохотал. Отсмеявшись, промокнул уголок глаза, качнул головой:
— Ледышка, я обязательно научу тебя страсти, но сегодня ты мне настроение подняла, так что как-нибудь в другой раз. А сейчас не стой. На урок — бегом полетела.
И я полетела.
Дни снова потянулись скучные и однообразные. Танцы днём, занятия магией ночью. Я дважды выступила за закрытыми дверями эксклюзивно для особых гостей. Мужчинам понравилось, о потраченных деньгах они явно не жалели, но столь сильного впечатления, как на брюнета, произвести не удалось. Я его ждала, кстати. Не знаю почему, но казалось, что брюнет обязательно появится. Я же помню, как он на меня смотрел. А он не пришёл.
Настроение подпортила «королева», с удовольствием и смаком обсуждавшая мои чаевые, точнее их отсутствие. Чтобы получить персональное вознаграждение, следовало подойти к господам, а я этого не сделала, вот и осталась ни с чем.
Наступил день выхода на большую сцену.
Миг, когда для маман я стану бесполезна, приблизился ещё на шаг.
Перед выступлением я не нервничала, хотя ни капли успокоительного не выпила. Мэтр своё дело знал, и уверенности в себе меня научил. Опять же, большая сцена — не салон. Смотреть зрителям предстоит издалека и рук они при всём желании не распустят. А танец это не только работа, но и способ сбежать от стиснувшей меня в своих тисках безысходности. Когда я отдаюсь музыке, растворяюсь в движении, я забываю, где и зачем нахожусь, забываю о проблемах и просто наслаждаюсь ощущением жизни.
Начало концерта я наблюдала из-за кулис. Устроилась в уголке в кресле, расположилась с комфортом. «Королева», которой перепала роль второго плана, шипела особенно зло, но не приближалась.
Мэтр продумал целую программу. Ровно в полночь на сцену выпорхнули птички. Девочки щеголяли нарядами в восточном стиле, но ни животов, ни ног не демонстрировали. Несколько плавных движений, причём в основном руками, встряхивание волосами, довольно сложные перестроения. Словом, девочки «разогревали» публику. Несколько быстрых поворотов, и девочки отступили вглубь сцены, мелодия сменилась на более резкую. Я вышла под тревожный бой барабанов.
Первая часть моего номера — стриптиз. Понятно, открою я только живот по большому счёту, но для Зазеркалья и это прорыв, так что я подбежала к самому краю, качнулась и позволила палантину соскользнуть вниз, буквально, стечь по мне в зрительный зал.
И надо же, какой-то хмырь протянул пятерню к моей лодыжке. Пальцы оттоптать, что ли? Но ведь клиент… Я без затей отступила и избавилась от безрукавки. Теперь пояс. Отбрасывать его я не стала, а раскрутила в руке. Зрители поняли меня правильно и взревели. Ухватить сувенир на память захотелось, кажется, абсолютно всем.
Бросок! В зале, в том направлении, куда улетел пояс, случилась небольшая потасовка. Надеюсь, мэтр не будет ругать меня за маленькую импровизацию. В толпу полетели перчатки.
— Огонь! Огонёк!
— Огонь! — ревела толпа.
По-моему, они не верили, что я продолжу раздеваться. Верхнюю юбку отдавать на сувениры я не стала. Дороговато будет. Сорвала её, поиграла с ней как с платком, отбросила назад, а толпе продемонстрировала мелькнувшее в разрезе бедро.
