Почему мне мерещится намёк на упрёк? Я склонила голову к плечу:
— Ты считаешь, что ему можно помочь?
Как ни странно, девочка кивнула с абсолютной уверенностью:
— Герцог Варильский, если захочет, то найдёт сотню способов!
Что жених у меня лучший из лучших, я сама знаю. Я, пожалуй, даже соглашусь: если Ирсен задался бы целью, он бы точно нашёл способ вытащить барона. Только вот я если и попрошу, то просить буду упечь барона подальше и безвозвратно.
Девочка тяжело вздохнула.
— Заговор, результатом которого стало покушение на цароса. Сестрёнка, как ты считаешь, барон думал о твоём благе, когда переступал закон? Можешь не отвечать. Реши для себя, о ком ты в этой ситуации должна думать прежде всего? О том, кто рисковал, пренебрегая твои благополучием, о той, кто пытается спасти ситуацию очень странным способом и, возможно, тоже замешана. Или о себе и благе рода?
— Мили, что ты имеешь ввиду?
— Наследство, разумеется. Нас трое дочерей, и я на баронство не претендую, — как иномирянка я не имею права на него претендовать. — Старшая сестра, во-первых, не родная барону по крови. Во-вторых, что важнее, совершеннолетняя. Не думаю, что ей позволят получить титул. Вряд ли против неё выдвинут какие-то обвинения, но от подозрений, что она знала о заговоре и молчала, никуда не деться, её репутация разрушена. Остаёшься ты.
Девочка покраснела, но протестовать против получения титула не стала. Кто-то бы, наверное, и не заметил мелькнувший в её глазах огонёк алчности, но мне, готовой бежать от короны как он топора палача, было хорошо видно, что идея получить власть сестре нравится. Всё-таки не овечка в волчьей шкуре, а юная акула.
— Но меня тоже могут подозревать в том, что я знала о заговоре и молчала! А мама ждёт ещё одного ребёнка. Кстати, Мили, ты ошибаешься. Старшая сестра родилась от первого маминого мужа, но папа признал её не только официально, но и провёл ритуал удочерения в главном храме Батиты.
— Ясно. О ребёнке можешь не переживать. Уверена, всё решится ещё до его рождения.
— Мили, что я должна делать?
— Пока — ждать, — чётко ответила я.
На девочку полагаться себе дороже. Подведёт, предаст — возможны любые варианты.
— Да, Мили! Я буду слушать и делать, как ты говоришь. Ты такая умная! Спасибо за совет.
Девочка вскочила поклонилась мне и убежала. Наверное, отчитываться мачехе.
Мда…
Я подтянула к себе лист, на котором начала набрасывать тезисы завтрашнего выступления. У меня, надо признать, трудности. Я использовала магию смерти для дезинфекции и как заменитель антибиотика. Но как я объясню смысл действий, не упоминая микробов, о которых в этом мире не знают? То-то и оно. Наверное, сгодится универсальное «зараза»? Хм…
В дверь снова постучали, причём минуты через три-четыре после того, как Сита ушла за обедом, словно специально караулили. Хотя почему «словно»? При желании за три-четыре минуты как раз можно добежать из холла до моей комнаты.
— Да?
На пороге появилась горничная мачехи:
— Графиня, баронесса приглашает вас на совместный обед в Малую гостиную.
Это уже не баронесса, это женщина-таран: вижу цель, ломлюсь через препятсвия.
Не отрываясь от работы, я фыркнула:
— Отказано.
Служанка сложилась чуть ли не пополам:
— Графиня, умоляю! Если я вас не приведу, госпожа меня запорет на конюшне!
Вообще-то по воспоминаниям Мили и оговоркам окружающих телесные наказания — это что-то не принятое, считающееся очень дурным тоном. Горничная хочет надавить на жалость? Зря. Я улыбнулась:
— Всё так плохо?
Служанка кивнула.
— Тогда конечно, мой долг как леди этой семьи защитить тебя. Оставайся во флигеле, пока я найду для тебя работу у достойной госпожи. Конечно, новая госпожа вряд ли будет титулованной особой, но ведь здоровье дороже престижной работы, правда?
— О?
Горничная взглянула на меня со слезами на глазах.
— Не благодари, — отмахнулась я. — Это моя обязанность. Спустись на первый этаж и умойся. Все дальнейшие указания ты будешь получать от Ситы. Иди!
Чем не удобный случай для эксперимента? Я постаралась выпустить синеву не через руку, а через глаза, и, разумеется, представляла не скальпель, а густой туман. Я резко подняла голову. Горничная вскрикнула и шарахнулась. Дверь закрылась.
Теперь-то меня оставят наконец в покое?
Глава 14
Сита разбудила меня до восхода, когда за окном только начало светать. На столе уже ждал плотный завтрак. Я потянулась и сама попросила вымоченное в ледяной воде полотенце. Надо собраться с мыслями, собрать конечности и встать. Сита, оценив мои мучения, подала мне стакан с травяным отваром прямо в постель, и уже после первого глотка я почувствовала себя лучше.
В экипаже я окончательно проснулась.
— Моя госпожа, герцог прислал для вас, — Сита передала мне небольшую коробочку, обёрнутую атласное лентой.
Я потянула за кончик, и бант развязался, лента змейкой упала мне на колени. Котику завязать, что ли? Да нет, розовый бант на демоне — это слишком. Я сняла крышку. В коробке оказались засахаренные орешки.
— Ирсен прислал сладости, но не оставил записку? — почему-то это меня царапнуло.
Сита опустила взгляд.
— Ты что-то знаешь? — сразу же зацепилась я.
— Герцог сейчас очень занят, он, насколько я понимаю, просто приказал подготовить для вас презент, не уточняя, какой именно. Всё остальное сделали слуги.
— Понятно. Ирсен такой заботливый.
Я захлопнула крышку. Возможно, глупо, но раз сладость доставили слуги, лучше вспомнить о предателе и поберечься.
Сита больше ничего не сказала, а вскоре мы остановились перед главными воротами храма. Я выбралась из экипажа. Лучи восходящего солнца позолотили шпиль, храм, казалось, воспарил над землёй. Белоснежное здание походило на спустившееся с небес облако.
На тропинку я вступила одна. Хотя, когда речь заходит о храме, сословные различия теряют значимость, но всё же не настолько, чтобы Сита сопровождала меня на праздничную церемонию, до которой мне предстоит пройти проверку.
Подозреваю, Ён, Сахарок и коты тайно следуют за мной, так что волноваться не о чем.
На полпути к зданию меня встретила жрица.
— Доброе утро, ключница Батиты, — поздоровалась я первой.
— Доброго утра, графиня. Мне поручено встретить вас и проводить, — кивнула жрица.
Я последовала за ней.
Мы свернули с центральной дорожки, и вошли в храм через боковой вход. Узкий коридор привёл нас в небольшое помещение, у дальней стены которого расположился алтарь. Верховный жрец лицом к камню, спиной к нам. Уверена, он услышал тихие шаги, но не обернулся. Приблизившись, я увидела, как он опускает в огонь цветную полоску бумаги с записанной короткой молитвой.
