Я наклоняюсь, протягиваю ладонь.
Существо молниеносно подаётся вперёд. Я думала, оно обнюхает руку, как делают животные, но существо обнажает острые белые зубы и впивается в мой указательный палец.
— Ай!
Больно же, между прочим!
— Фр-ры, — умудряется прошипеть существо, не разжимая челюстей.
Отнять руку я не пытаюсь. Во-первых, сделать это можно, только выдрав палец с мясом. Во-вторых, я вспоминаю про кровь. Сырой магии я ведь не предложила.
Из пасти существа вырывается язычок белого света и впитывается в мою ладонь, я чувствую, как по руке вверх прокатывается тёплая волна и разливается по телу.
— Так это так связь устанавливается? — переспрашиваю я, не слишком надеясь на разумный ответ, всё же зверушка, хоть и дивный дух.
— Фр-ф!
Зверёк меня отпускает, облизывается быстрым розовым язычком, встряхивается, отчего мех распушается, и зверёк окончательно превращается в шар.
— М-р-р?
А теперь что? Предположение только одно:
— Пить хочешь? — не зря же в руководстве про воду писали.
Ответа нет, но смотрит существо очень выразительно. Прям на мордочке написано недоумение, как он мог связаться с такой тугодумкой. Откуда-то приходит понимание, что дивный дух не бесполый, не самка, а именно самец.
Я встаю. На столике в углу вроде бы стоял графин. Да, я не ошиблась, графин есть. Я переливаю воду в стакан, возвращаюсь к зверьку, опускаюсь перед ним на корточки и протягиваю воду.
— М-рр?
Одно неуловимое движение, и воды в стакане не остаётся. Выпил.
И смотрит требовательно. Пары глотков оказалось мало.
Я приношу графин, и зверёк в мгновение опустошает его до последней капли. Р-раз, и втянул, будто у него внутри насос спрятан.
— Эм?
— Мр-р.
И беседа у нас ну очень информативная.
— Я не уверена, что воду из-под крана можно пить, — честно предупреждаю я.
— Мр-р.
Он понял, что я сказала? Зверёк таращится на меня. Проклятье, он даже не моргает! Две жёлтые плошки в упор — это нервирует.
Может быть, попросить воды у секретаря? Но сколько он принесёт? Литр? Скорее четвертинку. А зверьку, похоже, и двух мало.
О том, что дух может отравиться в руководстве не было ни слова. И про чистоту воды тоже ни слова. Хм… На практике всё оказалось в разы сложнее, чем в описании на экране.
Присев, медленно протягиваю обе ладони:
— Пойдём?
Зверёк позволяет поднять его на руки.
— Друг, а ты тяжёлый.
Я осторожно открываю дверь, выглядываю в коридор. С одной стороны, вряд ли синьор обрадуется, что я без присмотра брожу по конторе, не зря мне сказали по любому поводу звать секретаря. С другой стороны, как я могу просить мужчину провожать меня до дамской комнаты и караулить под дверью?
Идти буквально метров пять.
В дамской комнате никого, что не удивительно. Скорее удивительно, что она вообще есть. Когда секретарь мне её показывал, из соседнего помещения как раз выходил служащий, и я успела мельком заметить интерьер — для мужчин удобства отдельные.
Если бы не знала, что я в другом мире, решила бы, что попала в дамскую комнату какого-нибудь театра. Отделка с претензией на роскошь, чего стоят одни вычурные краны, но в то же время сантехника привычная, удобная. Как и в доме барона.
Я затыкаю фигурной пробкой слив в раковине и пускаю воду. Зверёк вытягивает мордочку, но перебираться под струю не спешит. Может, вода из крана всё-таки не подходит? Я тянусь, чтобы выключить кран.
Зверёк резко отталкивается от меня лапами. Пинок выходит ощутимый, я едва не теряю равновесие. Перелетев на край раковины, дух усаживается так, чтобы блокировать мне доступ к крутящимся ручкам крана. То есть вода ему всё-таки нужна? Я молча наблюдаю. Зверёк в отвте таращится на меня не мигая. Проходит, наверное, минуты две. Вода опасно приближается к краю. Нет, так не пойдёт. Заливать пол я не позволю.
Я снова протягиваю руку. И тут на мордочке бирюзового поганца расцветает ехидное предвкушение. Подпрыгнув вверх, зверёк с высоты обрушивается в раковину как в свой персональный бассейн.
— Му-рья!
Вода выплёскивается мне в лицо, стекает вниз. Волосы прилипают к голове, мокрое платье облепляет тело, и даже нижняя рубашка с «ушастой» маечкой не помогают — вид становится полностью неприличный. Вода бежит с волос затихающим ручьём, на полу образуется лужа.
А дивный дух, фырча, весело бултыхается, подставляя под струю из крана то мордочку, то спину.
— Ты, — бессильно выдыхаю я.
Зверёк поворачивается ко мне носом, выбирается на край. И по-собачьи встряхивается, окатывая меня тучей брызг.
— Фр-ф, — выдаёт он.
И что я должна делать с таким чудом?
Я отжимаю волосы, беру из стопки белых полотенец верхнее. Коротковато, самой не закутаться, но духа замотать хватит. Пышный мех впитал воду как губка, зверька можно отжимать. Ага, позволит он. В раковине успевает набраться новая порция воды.
Плюх.
— Ми-я!
До меня вода не достаёт, но лужа на полу превращается в озеро.
Проклятье! Почему в руководстве не было ни слова, как духов дрессировать? И как отправить восвояси тоже не было. Я продолжаю вытирать волосы, на плечи набрасываю два сухих полотенца. Свешиваясь вперёд, они хотя бы закроют грудь.
Зверёк крутится в раковине, на пол выплёскиваются всё новые и новые порции воды.
Я с сожалением смотрю на свои тканевые туфли и разуваюсь.
— Достаточно, — жёстко говорю я.
Дивный дух притворяется глухим, опрокидывается на спину и весело сучит по струе всеми четырьмя лапами.
Ну, хоть кому-то хорошо.
— Синьорина, вы здесь? — раздаётся снаружи голос.
Скрыть происшествие не получится, так что шлёпаю через лужу к двери.
Какой позор…
— Да, здесь. У меня случилась неприятность, — я стараюсь говорить уверенно и держаться с достоинством леди.
Открываю дверь.
— Синьорина? — поражённо выдыхает секретарь.
Но хуже то, что в коридоре не только секретарь, но и синьор Катц. Вот уж кому бы я не хотела сейчас на глаза показываться.
— Тали?
— Фр-р!
Со спины раздаётся смычный плюх, я не вижу, но догадываюсь, что это зверёк спрыгнул на пол.
Дивный дух в мгновение приковывает всеобщее внимание и неторопливо приближается, оставляя за собой водный след. Мокрый мех прилипает к бокам, но поганец всё равно выглядит милахой. Прошмыгнув у моих ног, он выпрыгивает в коридор.
