После этого Кара перешла к лихорадочному поиску вариантов. Если как-то избавиться от бруксы, можно будет помочь Себастьяну, хотя бы позволить ему действовать, но когти нежити слишком сильно прижимались к ее горлу, лишая возможности вывернуться.
Вот крестный связал своему сыну и руки. Возился он долго, брукса даже занервничала и прикрикнула на него, требуя ускориться. Наконец, стоящий на коленях Себастьян оказался полностью связан по рукам и ногам, а Кара вдруг поняла, что ее отпустили. От неожиданности она замерла.
— Уходи, живо! - прикрикнул на нее крестный. Девушка вздрогнула, попыталась незаметно вытащить висящий у пояса небольшой нож, но вслед полетело:
— Не приближайся к нему, если хочешь жить! - брукса торжествовала и предвкушала полную победу.
Кара встретилась глазами с Себастьяном. Он ободряюще ей улыбнулся, словно прося не беспокоиться. И тогда она побежала. Быстро, со всех ног, стремясь как можно быстрее добежать до Винсенте и передать ему, что монсеньора освободили. Она хорошо понимала, что от нее не будет никакого толка, а вот инквизиторы должны узнать, что настало время действовать.
Проводив крестницу глазами, монсеньор наклонился и поднял книгу с земли.
— Опусти ее на землю, - приказала брукса.
— Видите ли, милейшая... простите, не запомнил вашего имени. Старость, - худощавое лицо великого инквизитора тронула ироничная улыбка. Старым он вовсе не выглядел. - Так вот, я не могу вам отдать эту книгу просто так. Хотелось бы узнать для начала, зачем она вам? Что вы будете с нею делать?
— Вы меня не путайте с подчиненными. Она мне нужна и это все, что вам следует знать, - оскалилась брукса. - Времени у меня не так уж много, так что поспешим. Кладите книгу и убирайтесь.
Преподобный Дейго взвесил том в руках, еле заметно нахмурился и небрежно раскрыл книгу. Нет, он не изменился в лице, никак не выдал своего замешательства и тревоги. Но вдруг понял истинный масштаб игры - у него в руках был настоящий список “Книги Тота”.
— Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii… - брукса побледнела и отшатнулась, услышав это.
Черные глаза монсеньора смотрели прямо на нее. А губы твердили хорошо знакомые слова экзорцизма. Нет, экзорцистом Дейго Сарогри не был, но он был великим инквизитором и хорошо знал, как защищаться от демонов. Но вампиры демонами не были. Только брукса.
Себастьян сориентировался мгновенно. Он не понял, что конкретно происходит, и почему все идет не по плану, но отлично понял, что нужно делать. Искусство вязать узлы входило в перечень обязательных навыков братьев Ордена. Конечно же, отец связал его тем самым узлом, который развязывается буквально одним движением. Рывок, и путы соскользнули с рук. Еще рывок, на свободе оказались и ноги. Снова пришлось пожертвовать одеждой, но выбирать не приходилось.
Ударом тяжелой лапы медведь отшвырнул ближайшего вампира и встал рядом с великим инквизитором, стряхивая со шкуры обрывки ткани. Напряженный. Чуткий. Готовый в любой момент атаковать.
— Imperat tibi Deus Pater... Imperat tibi Deus Filius... Imperat tibi Deus Spiritus Sanctus... Imperat tibi majestas Christi…
Брукса отступала. Экзорцизм не был в состоянии ее убить. Для этого следовало схватить нечисть, связать ее освященными веревками и читать святые слова, пока она горит в очищающем пламени. Но сейчас она не могла приблизиться к ним и попытаться забрать книгу. Демоница застыла в растерянности, огляделась по сторонам и коротко приказала:
— Убить!
Послушные ей вампиры двинулись со всех сторон. Медведь медленно выступил вперед, готовый защищать книгу и монсеньора. Черная летучая мышь спикировала сверху и вцепилась в густую жесткую шерсть. С медвежьей спины скатился уже Лоренсо.
— Кара в безопасности, - сообщил он Себастьяну таким тоном, будто это была ничего не значащая фраза о погоде.
Вампиры топтались в нерешительности, видя рядом со своими потенциальными жертвами любимца хозяйки. На земле валялся брошенный оборотнем меч. Лоренсо легко поднял его с земли:
— Надо же, - удивился он, взвешивая клинок в руке. - Похоже, быть вампиром не настолько плохо, как мне казалось.
— Барон… - зашипела брукса. - Вы выбрали не ту сторону.
— Может быть, но я выбрал ту сторону, какую захотел сам, а не ту, что уготовили мне вы.
— Вы же понимаете, что умрете, кто бы ни победил.
— И это все, чего я желаю. Видел, что было с моим братом. Мне это не подходит.
— Возьмите книгу, глупец, знания, заключенные в ней позволят вам быть собой, не боясь солнечного света и не прибегая к помощи человеческой крови, коль скоро она так вам не по вкусу…
— Спасибо за заботу, Кассара, но уж как-нибудь обойдусь.
— Вы сами об этом просили, - глаза бруксы метали молнии. - Убить их всех!
Меч в руках Лоренсо описал красивую дугу, блеснув в лунном свете. Голова слишком рьяного вампира покатилась по мокрой от росы траве. На Себастьяна бросились разом несколько неживых. Один тут же лишился головы, другой не миновал страшных клыков, но трое вцепились когтями в медвежью шкуру, пытаясь разорвать ее. Медведь встряхнулся, отбросив их в стороны. К нему уже спешил еще десяток неживых.
Они были сильны и проворны. Не чета своре.
— Imperat tibi Martyrum sanguis, ac pia Sanctorum et Sanctarum omnium intercessio… Ergo, draco maledicte et omnis legio diabolica, adjuramus te per Deum... vivum, per Deum... verum, per Deum, - слова мертвого языка звучали страшной мелодией, перебивая вопли и шум схватки. Великий инквизитор не видел ничего и ничего не ощущал, не сводя взгляда с бруксы. Она боялась его. И ненавидела.
— Мне не страшен твой экзорцизм, ты, кровавое чудовище. Такое же, как и я. Только я не пытаюсь изображать из себя святую, не так ли? На тебе кровь и страдания многих, даже близких тебе людей. Вспомни свои преступления, святоша.
— Da locum Christo, in quo nihil invenisti de operibus tuis… - в черных глазах монсеньора таилась ненависть.
Перелетев через его голову, на землю с глухим шлепком упало лишенное головы тело вампира.
— Вспомни шану, которую ты приказал убить. За что ее было убивать? За то, что хотела забрать дочь и сделать ее подобной себе? Девочка стала человеком. Кому стало лучше?
— Deus coeli, Deus terrae, Deus Angelorum, Deus Archangelorum…
— Тебе и только тебе, - голос бруксы проникал в неспокойное сердце великого инквизитора, терзая его муками совести. - Твой друг умер. Ах, ты же не знал, что любовь к шане - это дорога в один конец. Шана, ответившая на чувство, уподобляется неиссякаемому источнику сил для любимого, но ее смерть убивает и того, кого она любит. И лекарства от этого нет. Не она - ты убил своего друга.
Перед лицом инквизитора возник Лоренсо, прервавший на мгновение зрительный контакт с бруксой. У барона была разорвана туника на плече и три черные глубокие царапины сочились темной вязкой жидкостью. Тяжелый меч порхал в его руках, будто невесомый, хотя внешне казался слишком уж массивным для Лоренсо. Двое подобравшихся к монсеньору вампиров были отброшены прочь. Одного барон ударил навершием с такой силой, что неживой отлетел шагов на десять и с громким стуком врезался в ствол сосны. Второй из нападавших был разрублен мечом.
