— Честно говоря, я и не собиралась задавать им этот вопрос, как вы говорите, “в лоб”... Ты говоришь… Вы… - растерялась Кара, сообразив, что только что перешла на “вы” со слугой, тем самым будто признав равенство между ними. - Чар, а почему трактирщик обратился к тебе “сеньор Себастьян”?
— Потому что таково мое имя, согласно церковным записям.
— Тогда почему Чар?
— Потому что теперь меня зовут Чар. Так короче и удобней.
— Не понимаю, - сокрушенно покачала головой Кара.
— Да вам и не надо. Лучше поговорим о том, с чего вы будете начинать разговор с местными, - сбить Чара с темы было просто невозможно.
— Пока не решила, я же говорю. На месте разберусь, - нахмурилась Кара. - По обстоятельствам. Но, скорее всего, пожалуюсь, что ночью под окном бегала собака и выла. Просто мороз по коже. Думаю, если все так напуганы, то после этого на меня вывалят все, что знают про гуэрку и даже кое-что добавят от себя.
— Неплохо. Все выглядит очень неплохо. Кажется, теперь я начинаю понимать, почему монсеньор так восторженно о вас отзывается. Посмотрим, что будет дальше, но пока вы демонстрируете удивительное для своего пола здравомыслие.
— Чар, - подняв глаза к потолку, Кара сосчитала до десяти, как учил ее отец, и лишь потом продолжила. - Я теперь уже не знаю, кто ты - слуга или нет, но очень тебя прошу, пока мы вынужденно общаемся, забудь про свое отношение к женщинам. Точнее, не надо его при мне демонстрировать. Мне все равно, что ты думаешь на этот счет, но я не желаю слышать от тебя ничего подобного. Хвалишь - хвали, делаешь замечание - делай, но не надо никаких “неплохо для женщины”, потому что тогда непонятно, как к этому относиться. То ли это “спасибо, что вовсе не испортила”, то ли действительно неплохо.
— Я услышал вас, сеньорита, - Чар поклонился, скрывая улыбку.
— А теперь, может быть, ты что-нибудь расскажешь о себе? Меня не покидает ощущение, что, вопреки письму монсеньора, ты вовсе не слуга и никогда им не был.
— Это лишь ощущение, - отозвался Чар. - В настоящее время я слуга. И телохранитель.
— … а также наставник и инквизитор, ведущий расследование. Не перебор?
— Самую малость. Но я справлюсь, не переживайте. Вам теплого вина принести? Перед сном выпьете.
— Нет, спасибо, хватит с меня... вина. Так что написал следователь в отчете? Чар, я жду. Коль скоро “простой слуга” все же читал отчет, стало быть, пусть рассказывает теперь его содержание.
— Сами почитаете перед сном - у меня копия с собой. Вот вам еще один урок, сеньорита: когда кто-нибудь отказывается сообщать вам сведения, попробуйте задать вопрос при других обстоятельствах. Богу угодно число три. Трижды спросив, вы сможете сделать вывод, а так ли уж твердо настроен тот человек, который молчит. Очень часто так случается, что молчание продиктовано плохим настроением или иными преходящими соображениями. Тогда задав вопрос через некоторое время, вы имеете неплохие шансы получить на него ответ. Вот если после третьего раза ничего не изменяется, тогда приходится думать, как иначе получить нужную информацию. Итак, сеньорита Кара, позвольте удалиться. Дверь пока не закрывайте - передам вам текст отчета. Увидимся на утренней мессе. Позволите сопроводить вас?
Не дожидаясь ответа, Чар вышел из комнаты, но вскоре вернулся и передал Каре несколько сложенных вчетверо листов бумаги - отчет следователя. Поклонившись, он велел закрыть дверь и ушел к себе.
Глава 3. Гуэрку
Просыпаться категорически не хотелось. Еще и за окном опять лил дождь. Кара провалялась в теплой кровати почти полчаса до тех пор, пока в дверь не постучал Чар с вопросом:
— Сеньорита, вы идете на утреннюю мессу?
Сонным голосом Кара сказала, что вскоре спустится вниз. Вытащив сумку, покопалась в ней. В самом низу обнаружила аккуратно сложенные еще одно выходное платье, мантилью, пейнету (*Пейнета - гребень, который вкалывают в прическу, а сверху надевается мантилья. Прим. авт.) и даже пару туфель. Разложив все это на кровати, она быстро умылась, оделась, заплела косу. Довольно много времени провозилась, закрепляя пейнету, а потом - мантилью. Обычно ей с этим помогала служанка, но на сей раз пришлось все делать самой. Еще раз посмотрела в окно, вздохнула - дождь не утихал. Утешало одно - до храма было недалеко.
Чар ждал ее в зале. Бодрый, полный сил и энергии, он с аппетитом поедал за столом хлеб с сыром, запивая все разбавленным вином. Кара вздохнула - хотела б она в такую рань чувствовать себя хоть вполовину так хорошо. Сейчас на еду она даже смотреть не могла.
— Садитесь завтракать, сеньорита, у нас совсем мало времени.
— Спасибо, сеньор инквизитор, - Кара вежливо поклонилась, не забывая смотреть в пол, - но мне пока не хочется есть.
— Не хочется, но обязательно покушайте. Голод придет посередине мессы и, право слово, бурчащий в храме желудок - не лучший гимн, которым вы можете восславить Господа.
Кара послушно опустилась на стул, отрезала себе крохотный кусочек холодного мяса. Оно было вполне сносным. Отпила глоток вина. Захотелось еще мяса. И сыра. И хлеба. В общем, несмотря на раннее утро, завтрак в итоге удался на славу. Достав кошель, Чар расплатился с трактирщиком, подал Каре руку, и они вышли на улицу.
— Кстати, а мой крестный выдал тебе деньги на дорожные расходы? - спохватилась Кара. - Ты же не из своих, надеюсь, платишь?
— Об этом не волнуйтесь, сеньорита. Монсеньор все предусмотрел.
— Хорошо. Чар, я обратила внимание на то, что гуэрку, по словам трактирщика, появился после отъезда следователя. А из отчета видно, что жители уже тогда боялись выходить по ночам на улицу. Одно с другим не стыкуется. То ли хозяин постоялого двора врет, что собаку увидели недавно, то ли дело не в ней.
— Мы поговорим об этом за обедом или после него. А сейчас поменьше деловитости, побольше доброжелательности. Хотя… - Чар посмотрел потом по сторонам. По улице к храму с обеих сторон стекались на мессу прихожане. - Сейчас мы повысим вашу притягательность для местного люда, - сказав это, Чар потянул Кару за руку, заставив девушку повернуться к нему, а потом демонстративно поцеловал кончики ее пальцев.
— Ну вот, спорим, им будет непросто удержаться до конца мессы? - шепотом спросил он, наклоняясь почти к уху своей спутницы. - Стоит только святому отцу закончить церковную службу, так к вам тотчас все кумушки слетятся. Вам останется только направлять поток их мыслей в нужную сторону.
— Чар, ты не много себе позволяешь?! - яростно зашептала ему Кара. - А моя репутация?!
— Кого она волнует? - невозмутимо ответил ей Чар. - Вы выполняете задание инквизиции. Или, вы полагаете, монсеньор будет прислушиваться к мнению крестьян? - он протянул Каре руку и проводил ее в храм.
Девушка просто физически чувствовала направленные на нее взгляды и слышала тихий шепот местных сплетниц. Еще бы, какой повод! В город приезжает инквизитор, сопровождающий благородную сеньориту, и вот он на глазах у всего села целует ее руку! Что бы это значило? Уж не в любовной ли они связи? Уж не скрываются ли от родных девушки? Это же скандал! А что может быть интересней в тусклой сельской жизни, чем громкий скандал?
