– Хватит, хватит. Мы уже поняли, какой ты у нас умный и занудный.
– Я так понимаю, это был сарказм?
– Точно, именно.
– У меня есть к тебе предложение, Корвин. Хочешь заработать тысячу-полторы золотых монет за пару часов?
Но что это за предложение, глава клана имени детей себя любимого так и не узнал, потому что его отвлекла Рианна с каким-то срочным вопросом.
– Эй, уважаемый, – Шардон переключился на Зеленкина, – вы ведь новый казначей клана?
– С чего ты взял?.. Ах, да, звание в списке… Да, я. И все твои долги у меня записаны.
– Вы уже составили опись собранного имущества и подсчитали примерную стоимость?
– Зачем?
– Ну как же. Половина лута, собранного на территории заведения, принадлежит его хозяину. То есть мне. А из оставшейся половины я могу претендовать лишь на равную долю как член клана и полноценный участник боевой группы.
– Гхм-кха-кха… – закашлялся игрок.
– Может, пивка, чтобы промочить пересохшее горло?
Зеленкин закашлялся по другой причине, но машинально взял и осушил протянутую ему кружку.
– С вас двадцать монет за пиво.
– Это грабеж среди белого дня.
– Скорее всего, это можно классифицировать как разбойное нападение. Вряд ли они ставили своей целью ограбление моего трактира.
– Да я не про… Ай, забей. То есть забудь.
Игрок вспомнил, с кем имеет дело и махнул рукой, соглашаясь, и отдал «неписю» золото.
– Хей, господина новая староста, – втиснулся между ними Шмыга, встав в угрожающую позу и положив руку на рукоять меча, висевшего в ножнах, – Этот колдун твоя обижать?
– Нет, это мой друг. Мы просто беседуем, – успокоил его Шардон.
– Твоя смотри у моя! Моя все видеть!
Храбрый гоблин сделал характерный жест, указав двумя пальцами сперва на свои глаза, а потом в сторону Зеленкина.
– Это еще что за чудо?
– Мой новый телохранитель.
– А мне казалось что ты несколько рациональнее подходишь к выбору рабочего персонала.
– Его ко мне приставил капитан Геллар.
– Тот стражник? А, наверное, чтобы шпионить за тобой.
– Моя не уметь шпионить. Моя класс воин, только драться уметь. Шпионить – это класс вор.
Зеленкин лишь махнул на того рукой. Сказал Шардону, что отдаст ему положенную часть добычи, как только все пересчитает. Тот ответил, чтобы его долю зачли в счет долга клану. По его подсчетам, там должно было выйти на пару тысяч золота.
– Кроме этого меча, – добавил он, глядя на клинок, который только что Рубака-Парень снял с одного из тел.
– Зачем он тебе?
– Не мне. Эй, Шмыга, тебе нравится вон тот меч?
«Телохранитель» бросил жадный взгляд на оружие в руках бессмертного, и тяжко вздохнул.
– Бери, он твой. Эй, Рубака, подойди-ка…
Трактирщик что-то шепнул на ухо игроку, и тот с усмешкой протянул трофейный клинок отважному гоблину:
– Владей им по праву, юный падаван! – пафосно произнес он, – И да пребудет с тобой Сила.
Шмыга, было, протянул руку к мечу, но тут же отдернул и снова вздохнул:
– Моя мало-мало сила. Всего восемь сила есть. Моя совсем никакой не падавана.
Зеленкин > Рубака-Парень: Что тебе этот бородатый сказал?
Рубака-Парень > Зеленкин: Говорит, эксперимент какой-то проводит. Да мне не жалко.
– Восемь – в самый раз, бери.
Гоблин буквально вырвал меч из его рук, тут же встал в стойку и сделал пару размашистых ударов, едва не зацепив стол, стоявшего неподалеку игрока и самого Рубаку-Парня.
– Опасный тип, – показал тот ему большой палец.
– Моя теперь – умная падавана! – гордо отозвался Шмыга.
Старый меч, еще секунду назад висевший на поясе гоблина, зазвенел по полу, а вместо него появился новый, сразу в довольно симпатичных ножнах.
– Иди за мной, – трактирщик направился в основной зал, где его уже поджидал Сумракс, вызванный Корвином.
– Привет. Ой, а это кто такой? Новый вышибала? Какой-то он у тебя мелкий… и зеленый – ты чем его кормишь?
– Моя – падавана! – важно надулся гоблин.
– Это был сарказм? – догадался Шардон.
– Нет, просто шутка.
– А в чем разница между сарказмом и просто шуткой?
Игрок задумался, а губы его беззвучно зашевелились. Потом он нахмурился и пристально посмотрел на трактирщика:
– Надеюсь, это не тот самый вопрос, ради которого меня выдернули из кровати?
– Нет. У тебя с собой модель «Пивного Барона», на которой ты мне показывал переделки?
– Могу принести. Только сперва объясни, чего ты от меня хочешь.
– Мне нужно внести кое-какие изменения в интерьер трактира. И так было бы удобнее показать.
Выполнение директивы № 87: 87 %.
Расчеты были почти завершены. И на привычное уже изображение главного зала наложились столбики цифр, стрелок, пометок и даже координатная сетка. Разумеется, все это мог видеть только сам военный ИскИн.
– Сейчас вернусь, – с этими словами Сумракс скрылся в подособке.
Бессмертные не могли в любое время и в любом месте исчезнуть, отправившись в свой родной мир – рядом с ними не должно было быть никого из местных, поэтому игрок скрылся от посторонних глаз. Исключением был, разве что, режим сна, но для того, чтобы заснуть – тоже были свои требования и правила.
Но его пропажи Шардон даже и не заметил. Он вышагивал вдоль барной стойки, то вытягивая руки перед собой, то разводя их в стороны. Внезапно останавливался, глядя то на стену, то на пол у своих ног и снова вытягивал руки, странным образом растопырив пальцы.
Наконец, словно отыскав что-то видимое только ему одному, он присел, достал кусок мела и вычертил прямо на полу крест, и обвел его идеальной окружностью без использования каких-либо приспособлений.
– Вот, держи, – вернувшийся игрок поставил на стойку бумажный макет, изображающий почти точную копию интерьера «Пивного Барона».
– Смотри, что я хочу сделать, – кивнул трактирщик, и начал показывать, комментируя.
Сперва Сумракс молча слушал и кивал. Затем на его лице появилось выражение, словно он съел кислый лимон без сахара. Наконец, не выдержав, он начал спорить.
– Хорошо, со столами, допустим, понятно – мало кому хочется сидеть в тени.
– И так будут лучше видны лица и руки клиентов, – согласился Шардон.
– Но если перенести барную стойку на три шага влево, то она будет мешать свободному проходу с кухни, и ее придется обходить.
