Даже в теории причудливая смесь стражника и заклинателя оказалась весьма недурна, поэтому в записях атамана появилась очередная пометка:
«Провести несколько тренировочных боев с участием Шныги».
В дверь робко постучали, и в щель просунул голову Гриня:
– Господин атаман, тут к вам… пришли…
Шардон ожидал, что это наконец-то Ухорез решился сообщить, что у него к нему за дело, но вошедший в хижину оказался «неписем» и трактирщик видел его впервые.
– Можно! – скорее не спросил, а уверенно заявил он, чеканя шаг и подходя к столу, за которым сидел трактирщик, вносивший поправки в Дневник Атамана.
– Ты кто такой и по какому вопросу?
– Так этого… в натуре… малява тут у меня для тебя, Борода.
– Меня зовут Шардон. Атаман Шардон. От кого малява?
– Так ты этого… Читай, в натуре. Грамоте-то обучен? – рыжий громила ухмыльнулся.
«Короче, Борода, предлагаю тебе мировую. Делить нам с тобой нечего, глотки друг другу грызть незачем, да и нам, рыжим, нужно держаться вместе, а не то эти крысы схарчат и не подавятся – зуб даю».
Ат. Ржавый
– От Ржавого?
– Ну так… От кого же еще?
– А на словах что передать велел?
– Велел, конечно, велел передать. Вот я и того, передаю, в натуре…
На стол лег увесистый мешочек, внешний вид которого говорил о том, что внутри никак не меньше десяти тысяч золотом – почти недельная выручка «Пивного Барона», если брать долю самого Шардона.
Рядом с ним – золотой браслет и глиняная свистулька.
– В знак, так сказать, уважение и этого… того самого… искренности, в натуре, – путаясь, неуверенно пробормотал переговорщик, пятясь назад.
В двери он столкнулся с другим головорезом, бросил на того злобный взгляд и вышел.
Второй визитер, как ни странно, тоже не был знаком Шардону.
– Кто-нибудь вообще стоит на страже? – крикнул он Грине.
– Был один, да весь сплыл, – ухмыльнулся незваный гость.
– Что ты имеешь в виду?
– Да порешил я его. Можешь считать это предупреждением, Борода.
– А ты кто такой?
– Посланник.
– Кто тебя послал и куда?
– Тут все сказано…
На стол перед атаманом лег еще один листок бумаги.
– А на словах что велено передать?
– Скорее уж на жестах! – хамоватый гость противно рассмеялся и вонзил в стол кинжал, пригвоздив им послание к столу.
– Шныга, взять его!
Не особо заморачиваясь над способами выполнения приказа, гоблин просто попытался схватить нахала за руку, но тот с легкостью вывернулся, отвесил шутливый поклон и в два прыжка оказался у двери…
Которая тут же захлопнулась перед самым его носом, перекрывая путь к отступлению – «Призрачная рука» заклинателя сработала, как положено.
– Ишь ты, резвый какой… Ничего, и не таких обламывали, – снова ухмыльнулся визитер, что-то бросил себе под ноги и растворился в клубах густого дыма.
Шныга и Шардон вынужденно закашлялись, получив соответствующий дебаф.
А когда дым развеялся, наглеца уже и след простыл.
Второе письмо оказалось ничем иным, как ультиматумом. В грубой форме и ярких образах Танцующий Пак обрисовал Шардону, что ждет атамана лично и всю его шайку, если он откажется присоединиться к банде Пака. Точнее, стать ее частью под умелым и опытным руководством самого атамана Пака.
Окровавленный кинжал, оставленный посланником, и которым был убит стоявший на вышке охранник, служил доказательством решительности и возможностей головорезов сурового главаря.
Снаружи раздался характерный шум битвы: лязг оружия и крики раненых.
– Господин атаман, господин атаман! – без спросу ворвался в комнату Гриня, – Там этого… наших мочат!
– Что? – не сразу понял Шардон, запутавшийся в словарях, – Зачем их кто-то поливает?
– Слышишь, Барон, похоже, у тебя там проблемы.
Следом за парнишкой в хижину ввалился широко улыбающийся Ухорез с обнаженным мечом.
– Проблемы?
– Какие-то левые разбойники твоих головорезов убивают.
– Гриня?
– Война, господин атаман, как пить дать война! Это люди Урук-Хая и Лютого, человек двадцать из леса высыпали, и сразу наших на перо взяли. Режут всех без разбору…
– Слушай, Шардон, я понимаю, что сейчас не время, но не попадался, случайно, тебе и твоим людям вот такой сундук, а? – бессмертный скинул трактирщику картинку, – А то мало ли, как оно сейчас обернется… Извини за пессимизм.
– Первый раз вижу.
– А полено такое… странное, говорящее – не находил никто?
Ответ атамана утонул в жутком грохоте. Судя по отметкам на миникарте, в его лагере стало на одну Вышку меньше. День первой победы банды Шардона стал и первым же днем масштабной криминальной войны сразу между тремя местными шайками разбойников.
* * *
– Ну и что это было?
Убедившись, что дети встретились с родителями, Михаил поднял аэрокар в небо и вопросительно посмотрел на Ларису. Сами они, по понятным причинам, знакомиться с «замечательной мамой Риммой» и ее супругом отказались, а просто высадили ребят в сотне метров от машины их родителей, неподалеку от торгового центра.
– Ты о чем?
– И не стыдно тебе? Она ведь еще совсем ребенок!
– Слушай, Сумракс, я вообще не понимаю о чем ты.
– Да я про эту всю фигню с якобы чтением мыслей.
– Ты сам хоть понимаешь, что сейчас сказал? Какие мысли, ты о чем?
– То есть ты ее не подговаривала? Ну, про мороженное и… и про все остальное…
– Глупости какие. Зачем мне это?
– Ну, мало ли… Может, это такая провокация была.
– Погоди… То есть ты что, действительно хотел?!
Девушка прикрыла рот ладонью, чтобы не рассмеяться, и залилась румянцем. Остаток пути они проделали молча, каждый думая о своем…
Глава 10. Конфронтация
Шардон изучил список членов банды. Трое погибших и половина – раненых. И, тем не менее, оборона кое-как держится. Но, скорее, благодаря бонусам от лагеря и более выгодному положению защищающихся, чем персональной доблести и воинскому искусству.
Атаман выскочил из хижины. Следом за ним – Шныга и Ухорез, оба наготове и с оружием наперевес.
И тут же начали работать командные скрипты, автоматически отыскав в текущей локации объекты для взаимодействия.
