– Да. Могу отметить, что твой интеллект очень развит для представителя воинского класса.
– Это сарказм?
– Это комплимент. Я учусь делать комплименты.
Бессмертный ушел, а Шардон занялся своим «любимым» занятием: сбором статистики, анализом и планированием.
В первую очередь изучением боевого лога.
22 нападающих против 12 членов его шайки, плюс сам Шардон, плюс Ухорез. При этом средний уровень врага был 13.4, а защитников – всего 12.3. Даже проведенная им оптимизация ни за что не помогла бы уравнять шансы, как и бонусы от лагеря.
Но секрет победы оказался прост, и скрывался в первых же строчках лога: люди Лютого и орки Урук-Хая действовали не вместе, а по отдельности. И сталкиваясь друг с другом, тоже вступали в бой. Так что сражение на самом деле шло не между двумя враждующими группами, а между тремя.
«Разделяй и властвуй» – именно об этой мудрости древних говорил атаман Ухорезу.
– Гриня! – кликнул он посыльного.
– Слушаюсь, господин атаман.
– Вот тебе мой приказ. Отнесешь письмо лично в руки Ржавому. На словах передашь, что я согласен с его предложением и вот этот подарок.
Шардон выудил из инвентаря относительно неплохойЖелезный меч, взятый им среди барахла в тайной комнате, и найденный там же Серебряный Кубок, на 20 % повышающий длительность эффектов от налитых в него напитков. К этим «сокровищам» он прибавил только что сварившийся бочонок Пенного Благословенного.
– Дорогу знаешь?
– А то как же! Атаман Кривой с ним любил в картишки перекинуться, и частенько брал с собой меня или Де Жулье – смотря какой ему был нужен исход игры.
Информацию о любви Ржавого к азартным играм трактирщик прочитал в найденном Дневнике и даже пометил себе на будущее использовать эту слабость рыжего атамана в своих целях. Как оказалось, его предшественник неоднократно проделывал то же самое.
– Стой, – окликнул он уходящего Гриню, – Сперва позови ко мне Патлатого и Бизона.
Два силача заявились к нему одновременно. Самые сильные и выносливые, они с легкой руки… то есть по воле алгоритма оптимизации попали в категорию «танков», и потому пережили нападение конкурентов отделавшись лишь парой легких ранений.
Если кто и сможет выполнить следующее поручение Шардона, то только они – и не потому, что так хороши, а потому что более перспективные кандидаты погибли.
– Ты, – атаман передал бумагу Бизону, – отправишься в лагерь к Лютому. Скажешь, что я хочу с ним пойти на мировую. А ты, – он сунул еще одно письмо в руки второму «почтальону», – пойдешь к Урук-Хаю.
– Порешат нас там, как пить дать, – обреченно вздохнул Патлатый, поглаживая свою гладкую, словно бильярдный шар голову.
– Выдам тройную посмертную и по бочонку пива. Экипировку можете оставить – верну ее вам после возвращения, если боитесь, что вас там на перо посадят да обдерут.
Силачи переглянулись.
Молча кивнули друг другу, наверняка что-то обсудив в привате.
И почти одновременно на пол перед ними упали две пары сапог и по мешочку с монетами – самое ценное, что у них было. Сами же разбойники остались босыми, но это их ничуть не смущало.
– Ты уж сбереги наше добро, атаман, – бросили они на прощание, закрывая за собой дверь.
Записки им Шардон передал одинаковые: с предложение мира и сотрудничества, построенного на доверии, уважении и взаимной выгоде. В успех этого мероприятия он не верил и даже не брался рассчитать вероятность положительного исхода. Но и проигнорировать подобную возможность не мог – игровые сценарии далеко не всегда подчинялись законам логики и математики, в этом он уже давно убедился.
Аналогичное послание Паку должен был передать Ухорез, но после того, как «задержит» парламентера, известие о смерти которого наверняка поставит крест на возможном сотрудничестве и станет объявлением войны. По крайней мере, на месте атамана он поступил бы именно так.
И поступит, если придется.
Но теперь у него есть несколько часов на то, чтобы заняться восстановлением лагеря.
Разрушенная Вышка повышала Броню на 2 и Точность дистанционных атак на 4. Ну и позволяла заметить врага издалека – вот только с нападением «конкурентов» это как раз и не сработало. Там тоже имелись специалисты по скрытному передвижению, да и Хамелеон накануне «снял» охранника.
Поэтому в ее восстановлении Шардон не видел никакого смысла.
Как и в Арене. Для тренировок она хороша, а вот в реальном бою пользы от нее слишком мало. Куда эффективнее было заставить это пространство бочками с песком или деревянными щитами, превратив его в лабиринт из укрытий.
Прокачиваться эффективнее на квестах и в реальном бою, ну а сбор статистики ему успешно заменили модули расширения, разработанные бессмертными – значит, и Арена больше не нужна.
Дверь с грохотом распахнулась, и в нее заглянул перепуганный Первая Рука:
– Атаман, там… там…
– Что случилось?
– На нас деревья упали! С неба!
Шардон проверил: все выжившие во время боя разбойники по-прежнему целы. И даже трое парламентеров пока еще живы, хотя Патлатому, суда по полоске его здоровья, пришлось несладко.
– А ты что, раньше такого не видел?
Шардон только что утилизировал остатки ненужных строений, превратив их в древесину, камень и железо – ресурсы для строительства.
– Чтобы дождь из булыжников и бревен? Первый раз такое на моей памяти! И ведь не зашибло никого – это даже не магия, а чудо настоящее!
Из его слов получалось, что Кривой не занимался развитием убежища, или делал это линейно – улучшая имеющиеся постройки, но не разрушая и не меняя их на новые.
– Я занимаюсь благоустройством территории, так что насчет бревен и булыжников не беспокойтесь. Хотя… У нас кто-нибудь лес валить или камень добывать умеет?
– Так ведь через одного, – помощник атамана криво усмехнулся, – У меня вон горное дело аж пятнадцатого уровня развито, да и за топор знаю с какой стороны браться. Судьи с нашим братом не церемонятся – кого в каменоломни, кого на заготовку леса ссылают…
Правая Рука ловко выхватил прямо из воздуха топор, слегка наклонил голову и одним ударом срезал часть трехдневной щетины со своей правой щеки.
– Видал?
– Видал. Значит, будешь бригадиром лесозаготовительной группы. Найди мне такого же умелого шахтера, выдай ему людей с навыком добычи камня, а себе бери дровосеков…
– Эй-эй, – убийца попятился, – Слышь, старшой, мы так не договаривались! Чтобы мы, честные работники ножа и топора до физического труда по доброй воле опускались? Да это же зашквар полный!
– Это приказ!
