Разумеется, при каждом был минимум один слуга, а то и сразу несколько: конюший, сокольничий, проводник-охотник, писарь да повар. Словно и не на охоту они собрались, а на выставку.
Шардон недовольно кривился, изучая все это великолепие.
Потому что в его базе данных все эти наряды, узоры, украшения и виды оружия, которыми сверкало виртуальное дворянство, числились в совершенно разных категориях: тут были причудливо и противоречиво перемешаны и страны, и эпохи и сословия. Вот, например, маркиз в типичном камзоле испанского дворянства 16-го века, в гербе которого явно видны классические французские «флер-де-лис» в их характерном начертании эпохи Людовиков. Сам же он при этом носит хоть и весьма прославленную шотландскую фамилию, увы, вообще никаким боком не относящуюся к дворянству, а усы и вовсе закручивает по военной моде британских имперцев.
– Уж небо утром задышало, уж солнышко за лесом встало, – снова продекламировал герцог, давая понять, что пора выдвигаться, и срывая очередные овации восторженной публики.
– Вот гад! – восхищенно выдохнул Тактикус, – Да он же Александра Сергеича рерайтит без зазрения совести!
– Степень совпадения недостаточная, чтобы обвинить его в плагиате. К тому же, нам нужно налаживать дружеские связи, а не наживать себе врага, – отозвался Шардон.
– Ну, можно подкинуть ему еще с десяток идей для новых «поэтических шедевров». Про няню там, или кота ученого…
– Пожалуй, его увлеченность классической поэзией можно использовать как повод для знакомства, – согласился «непись» и тут же пришпорил коня.
Поиск информации по запросу «стихи», «классика русской поэзии», «Пушкин»: завершено!
Мощный и злобный Куклус своей широкой грудью расталкивал столпившихся зевак, слуг и лошадей прочих участников охоты.
– Эй ты, смотри, куда прешь! – возмутился молодой дворянчик, оттесненный в сторону.
– Зачем ты послан был, и кто тебя послал? – угрожающе отозвался граф, подбирая среди когда-то скачанных немногочисленных сборников стихов подходящие строчки.
– Чего?
– Его светлость просит уступить ему дорогу, – вмешался Тактикус, пытаясь смягчить назревающий конфликт.
Значок отношения над головой возмущенного «непися» стремительно багровел. Благородное лицо юного маркиза тоже темнело, успешно конкурируя с иконкой по насыщенности оттенка.
– А мне кажется, что этот твой толстомордый граф меня послал!
– Пора, мой друг, пора, – утвердительно кивнул Шардон.
Тактикус > Шардон: Ты чего творишь, морда дворянская? Он же тебя сейчас на дуэль вызовет!
Шардон > Тактикус: Я пытаюсь привлечь внимание герцога, используя его любовь к поэзии.
Тактикус > Шардон: Да тут не то, что герцог – на нас теперь каждая собака косится и ждет, когда этот молодчик тебя на лоскуты порежет.
Шардон > Тактикус: Значит, я выбрал верную тактику.
Тактикус > Шардон: Ой дурааак!
– Дуэль! – взвизгнул обиженный щеголь, швыряя перчатку в лицо Шардону.
Толпящиеся вокруг «неписи» начали расступаться, освобождая пространство для поединка.
– Один, один остался я. Пиры, любовницы, друзья – исчезли с легкими мечтами, померкла молодость моя, – монотонно пробубнил Шардон, оглядываясь.
– Недурно, господин граф, – оценил его старания герцог, – Вот только души нет в ваших строчках. Не хватает надрыва и полета фантазии. Например, вот вам небольшой экспромт: «Уж небо осенью дышало, уж реже солнышко блистало, короче графа становилась жизнь…»
– День, – поправил его рыжебородой смутьян.
– Что «день»?
– «Короче становился день» – так правильно.
– Уж позвольте мне, как автору, решать – что будет правильным, а что нет. В любом случае, я готов с радостью подискутировать с вами о высоком искусстве поэзии в любое время. Разумеется, если вы переживете эту дуэль. Желаю вам удачи, ну а нам пора развлекаться!
Герцог Шарманьяк пришпорил коня, и вся кавалькада охотников дружно поскакала в сторону леса, оставив под городскими стенами лишь несколько десятков зевак да графа с его противником.
– Поздравляю, дружище! Ты таки получил приглашение в гости от герцога! – похлопал Шардона по плечу Тактикус, – Осталось только разобраться с одной маааленькой проблемой.
И он указал на молодого барона, который уже переоделся в мифриловый доспех и сейчас разминался, ловко размахивая увесистым двуручным мечом, украшенным сверкающими рунами.
– Кажется, тебя сейчас будут убивать, – резонно заметил Тактикус, – С этой махиной убийства мы и втроем не справимся. Слишком большая разница в уровнях.
Шардон не ответил: он изучал правила проведения поединков, каковых в игре оказалось три типа.
Первый, это бой по взаимному согласию в мирной локации. Обычная тренировка, где никто ничего не терял и не выигрывал, кроме чувства победы и морального удовлетворения. Скорее, это была возможность протестировать свой билд или новое оружие.
Второй, это договорная дуэль со ставкой. Кроме утверждения самой ставки, соперники могли выбрать режим «честного» боя, и тогда игра выравнивала им уровни и качество экипировки.
И третий тип – дуэль дворянской чести. Где были гораздо хитрее и сложнее правила, условия и гораздо выше ставки. Вплоть до самой жизни. За такими боями следил специально выделенный ИскИн, который отслеживал соблюдения всех правил и условий: применение запрещенных и разрешенных бафов, приемов, заклинаний, экипировки и так далее.
– Я так понимаю, мой любезный враг, вы выбрали оружие для дуэли? – поинтересовался у противника граф.
– Да! Драться будем на мечах и до самой смерти!
При этих словах наглеца Угрюмый с Тактикусом переглянулись и закрыли своими телами Шардона.
– Хорошо. Значит, мне вы доверили выбор места и времени, – кивнул тот, – Сражаться будем в Пещерах Шепота. Ночью…
– Годится! Жаль, что я не смогу услышать там твоих испуганных воплей, старик!
– Ровно через месяц, – закончил граф.
– Нет! Ты не можешь… – возмущенно начал его противник, угрожающе вскидывая клинок и шагая в сторону Шардона.
Но характерный звуковой сигнал и появившееся системное окно, подтверждающее условия проведения поединка чести, показали ему, что еще как может. И барону оставалось лишь подтвердить дуэль или отказаться от нее. Пришлось «неписю» принимать условия, включая и максимально разрешенный игровыми правилами перенос по времени.
– Учти, толстяк – все это время я буду мечтать о твоей смерти и готовиться! – прошипел он на прощание.
– Очень рад, что сумел вам подарить смысл жизни и достойную мотивацию для саморазвития, – поклонился ему Шардон.
