– Он еще и издевается!
– Это называется «сарказм».
Разозленный дворянин промычал что-то невнятное и принялся орать на слуг, чтобы седлали коня.
– И что будешь делать через месяц? – поинтересовался Тактикус.
– Это очень много времени. Сейчас же у нас есть задачи с более высоким приоритетом. Предлагаю ими и заняться.
– Боюсь, охотников нам уже не догнать из-за этого болвана, – недовольно пробурчал Угрюмый, глядя в ту сторону, куда ускакала основная процессия.
– А это уже и не нужно. Приглашение нами получено, так что нужно готовиться к приему.
– Как?
– Среди увлечений герцога значатся «поэтические дуэли». Скорее всего, именно это он и имел в виду, предлагая подискутировать о высоком искусстве поэзии. Провинциальный выскочка с его неуклюжими потугами в области стихосложения – отличная мишень, чтобы в очередной раз самоутвердиться и выставить себя мастером слова перед не самой притязательной публикой.
– Ого. Ну ты и выдал!
– Мой словарный запас заметно увеличился, – согласился «непись», изучив список активных словарей.
– И как ты собираешься готовиться?
– Составлю таблицу рифм и сделаю несколько заготовок на основе классических произведений. Выясню, как обычно проходят такие «дуэли», и каким «оружием» пользуется герцог.
– Неуклюжей переделкой Пушкина – каким же еще? – ухмыльнулся Тактикус, – А если серьезно, то чем я могу тебе помочь?
– Чем мы можем помочь? – добавил генерал-министр.
– Как говорил Лао Цзы: «Нет такого дела, в котором не пригодился бы шпион». Нам нужен информатор из числа людей герцога.
– Сделаем, – кивнул бессмертный, – Знаешь, что меня во всем этом беспокоит?
– Я еще недостаточно хорошо знаком с языком гоблинской мимики, чтобы читать твои мысли выражению лица.
– Ты цитировал классику дословно, а этот Шарманьяк – добавлял туда отсебятину, и местами довольно неуклюже, на мой взгляд. Я, конечно, не спец в поэзии, но ни ритма, ни рифмы в его «экспромтах» особо не заметил.
– К чему ты клонишь?
– Несмотря на все это, слушатели были в восторге!
– «А судьи кто?» – процитировал граф.
– Что-то вроде того.
– Я подумаю над этим, спасибо.
– Ну а «языка» мы тебе добудем, не переживай.
– Информатора, – уточнил «непись».
– А разница-то какая? – удивился игрок и тут же замахал руками, – Нет-нет, можешь не отвечать, это был риторический вопрос. Ладно, вроде с планами на ближайшее время определились. Ты вернешься в Леса Гоблинов, или останешься тут?
– Хочу пройтись по местным библиотекам и изучить образцы поэзии, которые пользуются популярностью.
– Уверен, что почти на сто процентов это будут все те же переделки классиков по тому же алгоритму, – фыркнул Тактикус.
«Или беспомощные потуги суметь в рифму какого-нибудь талантливого молодого сценариста из числа разработчиков игры», – хотел добавить он, но решил не загружать бота лишней информацией о искусственности его мира. Тот и так в последнее время ведет себя уж слишком… не по человечески, даже на фоне простых заскриптованных Скай наемников, что нон стоп фармят ресурсы для Детей Корвина.
Даже те неуклюже пытаются имитировать человеческие эмоции, периодически роняя топор на ногу или устраивая несанкционированные «перекуры».
– Я с тобой, твое сверкательство, – мрачно и решительно заявил Угрюмый.
– Зачем? Тоже решил приобщиться к искусству поэзии? И правильно говорить «ваша светлость», пора бы уже запомнить.
– Если тут принято за всякую безделицу перчатками в лицо кидаться до полного смертоубийства, то мы можем никаких шпионов и не дождаться. Охрана тебе нужна, командир. И поприличнее, – министр обороны хмуро покосился на Тактикуса, только-только разменявшего 26-ой уровень.
– Кто-то меня звал? Привет, Тактик. Извини, сразу отозваться не смог – вот, только освободился. Так кому тут нужен телохранитель?
– Разрешите вам представить лучшего поединщика из всех, кого я знаю. Он пока не в клане, но Зеленкин за него ручается.
Игрок, которого представил Тактикус, улыбнулся и протянул руку:
– Привет. Я Макс, пятикратный чемпион Арены и ваш новый охранник.
Угрюмый задумчиво почесал затылок.
– А ты ничего не перепутал, Макс по имени Максимус, воин двадцать четвертого уровня? У нас тут проблемы чуть посерьезнее твоих габаритов.
– Дуэль? – продолжая улыбаться, предложил тот в ответ.
Генерал кивнул и выхватил меч.
Над головами противников появился флаг, обозначающий место поединка, и цифры таймера. И едва они отсчитали заветные 5 секунд, как битва началась. Угрюмый шагнул в сторону и сделал круговой удар, рассчитанный на противников, способных уклоняться от целевых атак – очень полезный прием против представителей воровских классов и прочих любителей внезапно оказаться за спиной или использовать невидимость.
Но Максимус и не думал уклоняться. Он спокойно парировал удар, отводя оружие противника в сторону. Вторым движением игрок отправил меч Угрюмого в полет, выбив его из рук противника. И третьим – точным и мощным ударом прямо в горло – обнулил ему полоску здоровья.
На этом дуэль и закончилась.
– Еще раз, или этого достаточно? – поинтересовался бессмертный.
– Как ты это сделал?!
– Специальный дуэльный билд. Заточен под честный бой один на один с противниками до сорокового уровня и совершенно нежизнеспособный в любой другой ситуации. Издержки профессии, – он криво ухмыльнулся.
– Спасибо за убедительную демонстрацию, – вмешался Шардон, – Каковы условия твоего найма?
– Я защищаю тебя от всяких нахалов, а взамен ты агришь трех недоумков, которых подберет и укажет моя команда.
– Команда?
– А разве Зеленый вам ничего не сказал? Мы работаем втроем.
– Кто это – «вы»?
– Мы – это Орден Феникса. Дуэльная академка клана Дети Корвина… Будущая, разумеется.
Глава 12. Основы виртуальной поэзии
Они втроем шли по тесной улочке Беста-Ривера, морщась от запахов, доносимых редкими, но безжалостными порывами ветра – город звероловов, говоря прямо, не благоухал и не отличался особой изысканностью ароматов.
– Куда пр-решь, деревенщина? – рявкнул дородный стражник, закованный в латы, сопровождающий куда-то спешащую карету.
Судя по вензелям и золоченым гербам, та принадлежала каком-то герцогу или маркизу, а деревенщиной воин назвал никого иного, как Шардона.
– Надо бы тебе наряд сменить, командир, а то тебя все за егеря принимают, в этих обносках.
