– Сядь ровно, я сказал! – рявкнул он и ударил по рулю.
Я подпрыгнула и села прямо. На несколько мгновений я сосредоточилась на цепочке городских фонарей и прогнала дрожь из пальцев. Мне надоело бояться.
– Я знаю, что ты задумал. Отпусти меня и я уеду.
Он меня проигнорировал.
– Откуда эта машина? Это ведь не твой джип.
– Не твоего ума дело.
– Что все это значит, Эмиль? Куда мы едем?
Он раздраженно вздохнул:
– Меня не было в городе неделю, а ты так распустилась. Кто испортил тебе характер?
Я стащила фату и, скомкав, бросила на заднее сиденье.
– Твои проблемы его испортили. Что происходит? Я благодарна, что ты меня выручил, но… Дальше нам не по пути.
– Ты можешь помолчать, если так благодарна, Яна? Я занят дорогой, ты меня отвлекаешь.
– А ты меня высади, – великодушно предложила я.
– Я тебя сейчас ударю.
Я фыркнула, но нагнетать не стала. Неожиданное воскрешение Эмиля ничего не меняло, я по-прежнему собиралась свалить из города. Нынче здесь небезопасно, город перейдет на военное положение в ближайшее время. Уже перешел.
Только вот Эмиль считал, что у меня осталась какая-то несыгранная роль.
Глава 27
Сначала мне показалось, что мы едем в центр. Но скоро он свернул с проспекта, мы пересекали город насквозь, приближаясь к окраине. Я забеспокоилась – это безлюдное место.
Ладно, если бы он собирался от меня избавиться, не стал бы рисковать и выводить из-под удара.
Он вывернул руль, и джип лихо спустился на проселочную дорогу. Правую руку он даже из кармана не достал.
– Почему ты ведешь одной рукой? – нахмурилась я. Эмиль не лихачил на дороге, возраст не тот.
– Теперь ты будешь учить меня водить? – разозлился он.
– Нет, – скромно ответила я. – Просто спрашиваю.
Не отворачиваясь от дороги, он вынул руку и показал мне пятерню. Я вздрогнула – на месте безымянного пальца торчал обрубок.
– Господи! Что случилось? – испугалась я.
– Мне отрезали палец, Яна. Ты удовлетворила любопытство?
Его отхватили почти под корень – рана забинтована, но со следами застаревшей крови. Понятно, почему он прятал кисть и так странно держал меня на руках – хват на плече я ощущала каким-то неполным. Удивительно, что он вообще меня поднял.
– Ужас, – пробормотала я, вспомнив обручальное кольцо со следами крови. Теперь ясно, откуда оно у мэра. Но как Эмиль смог спастись?
– Хватит причитать! Ничего ужасного не произошло. Я больше не собираюсь это обсуждать, – огрызнулся он.
Мы подъехали к приземистому длинному строению, напоминающему склады или производственный цех, и Эмиль заглушил машину. Здесь не было городского освещения, мы очутились на самых задворках города.
Здание, выбеленное штукатуркой, имело заброшенный вид. Узкие окошки – кое-где без стекол, ржавые ворота, низкая кривая дверь. К ней вели выщербленные ступени. Света нигде нет.
Джип остановился ровнехонько напротив ворот, и я поняла, что мы приехали.
– Пошли, – он вцепился в локоть и вышел из машины, вытаскивая меня за собой.
Мне пришлось переползти водительское сиденье. Он не церемонился, несмотря на собственную травму. Шипя от боли, я выпала из машины с той стороны.
– Отпусти! Что ты делаешь!
– Мне не нравится, какой разговорчивой ты стала. Еще сбежишь.
– Обещаю, нет! Отпусти! Помогите! – завизжала я, когда поняла, что он собрался тащить меня в здание.
– Хватит орать. Здесь никого нет. Это производственный район, люди и в рабочее время сюда не ходят. Просто заткнись и не вызывай головную боль.
Достать пистолет? Я боялась засветить оружие. Вдруг я не справлюсь и лишусь последнего шанса?
Я уперлась свободной рукой ему в грудь. Мне надоело, что меня таскают, как неразумного котенка. Бросив вызов мэру, Эмиль поставил себя по ту сторону закона и потерял право так со мной обращаться.
Черт побери, если бы я сама не боялась Всеволода, сдала бы ему этого засранца.
– Немедленно меня отпусти. Сейчас же.
Заметив решительность на моем лице, он хмыкнул и убрал руку. Запястье горело, на коже остались красные следы и размазанная свежая кровь Эмиля, но я освободилась.
– Будь благоразумной и я не стану применять силу.
– Я всегда благоразумна.
Он поднялся по ступеням и достал из кармана тяжелую связку ключей. Я осталась рядом с джипом.
– Где мы?
Справившись с замком, Эмиль открыл дверь и зажег свет. Лампочка загудела, но была такой слабой, что свет едва пробивался из-за двери.
– Заходи, – пригласил Эмиль.
– А ты?
Я недоверчиво сложила руки на груди, не рискуя входить первой.
– Сначала загоню машину.
Мне не хотелось туда идти, но я уже замерзла. Прежде чем уезжать, неплохо бы раздобыть другую одежду и поговорить с Эмилем. Пересилив себя, я поднялась по лестнице, оттоптав белый подол на последней ступеньке. Эмиль зашел следом – оказалось, ворота отпираются изнутри.
Я ожидала, будет холодно – откуда здесь отопление? Но было тепло: уж точно теплее, чем на улице. Бетонный пол покрывал вытертый линолеум.
Эмиль свернул вправо – в бокс, и громыхнул засовом на воротах. От приподнятой над полом двери вели три ступени, и я осторожно сошла на пол. Странная архитектура. Наверное, здание очень старое.
Коридор вел прямо – в темноту, и оттуда веяло холодом, как из склепа. Из прохода слева пробивался свет, я заглянула туда и присвистнула. Зал, отгороженный бежевыми перегородками из пластика, выглядел вполне пристойно – что-то типа офиса средней руки, только без мебели, если не считать старый деревянный стул. В углу валялись кое-как набросанные спортивные маты. Здесь было теплее, чем в остальной части здания.
Я задрала голову и сощурилась на свет. Потолок нависал в метре над перегородками, по углам крыши собрались тени и паутина, лампа болталась на длинном проводе. Я зажмурилась и перед глазами запрыгали разноцветные пятна.
Эмиль загнал машину, закрыл ворота и появился в коридоре.
– Что это за место? – я оглянулась.
– Раньше тут был павильон для съемок. Кое-что осталось. Нужно же нам где-то прятаться, верно?
– Сейчас его не используют? – на всякий случай уточнила я.
– Не трясись, – усмехнулся Эмиль. – Они разорились. Ключи только у меня.
Я зашла в комнату и уселась на маты. Жесткие, но они казались мягче перины. Меня валило с ног, стоило закрыть глаза и расслабиться, как тут же тянуло в сон.
