Я уселась на холодную скамейку. Солнечный день был по-осеннему прохладным, деревья стояли золотые и багровые, наполовину облетевшие, и печальные. По дорожке молодая женщина катила детскую коляску, листья хрустели под колесами. Наискосок парк пересекала шумная ребятня с разноцветными рюкзаками, в конце аллеи стояла старуха в шерстяной кофте, тяжело опираясь на клюку. Обычный день, обычные прохожие.
Я так увлеклась переживаниями счастливого одиночества, что не сразу заметила слежку.
Глава 7
На соседней аллее, на скамейке курила знакомая охотница.
Этот цирк уже действовал на нервы. Я встала и пошла к ней. Девчонка напряглась, с замешательством глядя на меня.
– Закурить не найдется? – я остановилась перед ней, поставив ногу на скамейку, тем самым отрезая путь к бегству.
– Нет…
– Я тебя сигарета в руках, – я нагло плюхнулась рядом и мирно спросила. – Как дела у Лазаря?
Было видно, что она не знает, как реагировать. С близи она казалась еще моложе, чем я думала. Мы даже немного похожи, неудивительно, что тогда, на проспекте, я обратила на нее внимание.
– Что вам нужно? – выдавила она.
Она нервничала. Мне бы тоже стало неловко, если бы объект слежки подошел и запросто поинтересовался делами. Неудобная ситуация, ничего не скажешь.
– Познакомиться хочу, – я пожала плечами. – Глупо как-то – везде тебя вижу, и ни поздороваться, ни рукой помахать. Помнишь, как тогда, на проспекте? Тебе от Лазаря по ушам не досталось за такие косяки? Мне в свое время доставалось. Кстати, дружеский совет на случай, если вы плохо знакомы – спать и в долг давать не рекомендую, в обоих случаях толку ноль, одна возня.
– Слушайте, я вас не знаю и не понимаю, о чем вы.
– Хватит врать, – разозлилась я. – Я видела вас вместе. Какого черта вам от меня нужно?
– Так надо! – огрызнулась она.
– Я бы на твоем месте поинтересовалась у Лазаря, для чего. Знаешь, он меня в историю втравил, до сих пор расхлебываю.
Я преувеличила. В историю, которая окончилась браком с Эмилем, втравил меня Лазарь, но расхлебываю я свои ошибки.
Охотница резко встала, но я схватила ее за руку, крепко сжав запястье.
– Еще раз тебя увижу, даже виду не подам – отведу в тихое место и ноги переломаю. Так что тренируйся.
Она вырвалась и молча зашагала по аллее. Наверняка обойдет парк и продолжит наблюдение издалека. Настроение испортилось, зря я начала угрожать – нахваталась от Эмиля.
Покинув парк, я побрела в центр. Домой не хотелось, и я решила использовать остаток дня по максимуму. В квартиру я вернулась около полуночи, зверски уставшая, но довольная. Через несколько часов меня разбудил звонок.
Слепо нащупав мобильник, я перевернулась на спину и промямлила в трубку:
– Да.
– Кармен, – Андрей был серьезен. – Ты просила звонить, если что… меня тянут, дай, думаю, тебе скажу… Ты едешь? Охотники сейчас позвонили.
Я нашарила выключатель. Наконец, свет вспыхнул, и я посмотрела на часы. Три ночи. Самое время для странного звонка с загадочным вампиром на проводе.
Я потерла лицо ладонями, пытаясь прийти в себя.
– Кармен, ты слышишь?
– Да, – я выпуталась из одеяла, плечом прижимая трубку к уху. – Причем тут охотники?
– Не по телефону. Тебя ждать?
Я почесала всклокоченную голову. Охотники. Очень хорошо.
– Да.
– Только это, мне ехать не на чем. У тебя ведь машина есть?.. Подъезжай, я жду.
Он отключился и я, тяжело вздохнув, встала с кровати.
Машины у меня, конечно, не было. Но Андрей, безусловно, слышавший о доходах нашей семьи, этого не знал.
Да, у Эмиля были деньги, но дождь щедрости на меня не пролился из-за того, что он взял меня в жены, хотя окружающие, наверное, считали меня богатой. Печально, но факт.
Я умылась, быстро натянула джинсы и старую футболку, и задумчиво остановилась перед зеркалом. Смотрела я не на отражение – на полочке лежали ключи с брелоком автосигнализации.
Права у меня были. Черт побери, Эмиль даже вписал мое имя в страховку, несмотря на то, что пользоваться его машиной мне строго запрещалось, он всегда отличался практичностью. Где лежат документы, я тоже знала. Но если Эмиль узнает, что я взяла «мерседес», мне не жить.
Хотя откуда он узнает? Его здесь нет.
Подхватив связку, я заторопилась в гараж. По-хозяйски устраиваясь за рулем серебристо-серого «мерседеса» я волновалась. Своей машины у меня никогда не было. Я вообще никогда ничем не владела. Даже единственное украшение – кольцо, оставленное Андрею в залог, не мое. Пожалуй, самая дорогая вещь, что у меня была – оружие, давно у меня отобранное. И, разумеется, будь Эмиль дома, я бы не рискнула в полночь выбраться из дома на его авто.
Почаще бы он уезжал.
С непередаваемым ощущением собственной значимости я покатила к Андрею.
Он ждал меня на въезде во двор. Заметив, как я бестолково мечусь, пытаясь туда заехать, он помахал рукой. Я прыгнула на тормоз. Хлопнув дверью, Андрей устроился рядом.
– Хорошая тачка, – он осмотрелся и поигрался со стеклоподъемником. – Ну что стоишь? Поехали на Пушкинскую. Знаешь там музей?
Глядя в его плутоватые глаза, я заподозрила, что желание взять меня «на выезд» продиктовано эгоистичным намерением доехать с комфортом. На моей машине.
Ничего не сказав, я вывернула на проспект.
– Что произошло? И при чем тут охотники? – поинтересовалась я.
– Чего пристала? Не знаю. Позвонили, просили приехать, – он поморщился. – Я посплю пока, а ты меня толкни, как приедем. Разберемся на месте.
Он опустил кресло и, кажется, правда задремал.
Я сосредоточилась на вождении – практики у меня мало, а страх за машину заставлял даже по свободной дороге ехать с осторожностью.
Нужный дом я нашла быстро, он был единственным красивым зданием на скучной улице с аллеей посередине. Светлые стены с бежевой лепниной выглядели, как новенькие. Высокие окна под старину и стилизованные колонны сразу намекнули, что это и есть музей.
Первое, что меня неприятно удивило, когда я припарковалась: перед решетчатыми воротами стоял Лазарь. Частично его закрывали декоративные кусты, но даже в тусклом свете фонарей я его узнала.
Он обратил на машину внимание, но вряд ли разглядел меня за рулем.
И что делать? Уехать? Разбудить Андрея и дать ему по башке? Я вышла из «мерседеса» и пошла к музею.
– Привет, Лазарь! – громко сказала я.
Бывший друг тоже не ожидал меня увидеть. Он опешил, нет, испугался, даже попятился, чуть не уткнувшись спиной в афишу на заборе, но быстро взял себя в руки.
