— Действительно, отчего-то ее сегодня не видно, — демонстративно оглянулась Эдит, словно желала найти роковую красавицу за соседними столами. — Неужели с ней случилась нервная болезнь после вчерашнего происшествия?
— У метрессы Кавье тонкая душевная организация, — сдерживая охватившее его волнение, ответил сосед. — Как бы она не слегла в постель до следующей остановки «Любимца богини» в Корта-каре.
— Что-то и мэтр Бланкар не захотел прийти к завтраку. Неужели они вместе слегли? — глаза Эдит озорно блеснули при двусмысленно прозвучавших словах.
Ее замечание балансировало на грани приличия. Многие почтенные метрессы понимающе улыбнулись, другие присутствующие за столом сделали вид, будто не заметили прозвучавшего намека.
Лишь только консул с ярким неудовольствием кинул маленькую ложечку на стол. Она ударилась с глухим стуком о скатерть. И все же все обратили внимание на его настроение. Несмотря на приложенные усилия сохранить секретность, вокруг уҗе ходили слухи об их неудачной прогулке по нижней палубе, когда мужчина пострадал от удара лебедкой по голове. В свете вчерашнего случая местному обществу становилось понятно неудовольствие мужчины.
По окончании завтрака Этьен покинул нас вместе с консулом, пообещав вернуться ближе к обеду. Мужа отпустила с легким сердцем. Давно поняла его желание добиться всего в жизни самостоятельно. Он упорно шел к поставленной цели, а в мою задачу входило не мешать ему и присутствовать рядом во время официальных приемов. Если в первое время такое положение озадачивало, то сейчас вполне устраивало. Не было необходимости отчитываться за каждое слово или действие. Мы свободно общались с Эдит и наставником, могли вести расследование, хотя наверняка Этьен категорически был бы против этого.
Мыслями я находилась совершенно далеко от салона и пассажиров, лениво проводивших новый день. Эдит ухватила меня под руку, и мы торопливо направились в нашу каюту.
— Рассказывай, что ты задумала? — потребовала подруга, едва мы остались с ней вдвоем.
— Ничего. Просто не хотела вести пустую болтовню с занудами, — спокойно ответила ей.
— По мне так лучше с ними проводить время, чем выискивать преступников, — проворчала она недовольно.
— Один мэтр Филипп выделялся из общества. Мне нравились занимательные разговоры с ним, — потом добавила, — и с Христасом тоже.
— Ой, нет! От святош меня передергивает, — она зябко повела плечами. — Кстати, его тоже не было на завтраке. Как-то неожиданно все трое не появились.
— Действительно, — задумчиво отозвалась и сотворила серебристый лепесток послания.
— Кому? — заинтересовалась Эдит.
— Христасу, — призналась я. — Неловко себя ощущаю. После смерти мэтра Филиппа мы с ним совсем не общались.
— Совсем ничего не потеряли, если бы и дальше не встречались, — недовольно поджала губы подруга.
Спустя приличное время прилетел серебристый лепесток послания, а следом второй.
«Флоранс умерла» и «Кавье умерла» — гласили оба сообщения.
— О, богиня! — потрясенно прошептала я и прижала пальцы к губам.
— Почему мне не хочется знать содержимое? — угрюмо произнесла Эдит.
— Первое прислал Христас, второе мэтр Броссар, — сделав над собой усилие, сообщила ей.
— Что еще произошло, если эти двое пишут тебе одновременно? — настроение подруги стремительно падало.
— Метресса Кавье умерла. Подробностей нет, — коротко сообщила ей.
— Что?! — Эдит подскочила на месте. — Ее задушили или выкинули в море? Хотя если бы последнее, то скорей считали пропавшей без вести.
Без вести? Что-то в этом прозвучало, но потрясенная последними новостями не могла поймать ускользающую мысль. Ладно, сейчас важно другое.
— Я не знаю, — поморщилась от навалившихся проблем. — Думаю, нужно кого-нибудь из них разыскать, чтобы узнать о произошедшем.
— Нет уж! Я никуда не пойду. Пусть эта мерзавка заслужила быть убитой, но смотреть на ее труп не имею никакого желания! И я не понимаю твое стремления влезать в расследование, которое тебя не касается. — Эдит пылала возмущением и негодованием.
Волны неудовольствия распространялись от нее, их буквально можно было ощущать физически.
— Можешь подождать новостей в своей каюте или в салоне, — предложила ей, направляясь к двери.
— Не желаю я узнавать подробности смерти! Ни естественной, ни насильственной, ни какой-либо другой. От несчастного случая тоже считается! — фыркнула Эдит и вышла следом за мной. — Я буду в салоне. И если будет возможность не рассказывать мне, то воспользуйся ею.
— Всенепременно, — согласилась с ней. — Если она окажется не одна в постели, тоже не говорить?
— Ну-у, если только это, — протянула подруга. — Еще подробно рассмотри цвета, фасон пеньюара и ночной сорочки. У нее наверняка должно быть что-то неприличное.
— О, конечно, — улыбнувшись, согласилась стать сплетницей для лучшей подруги.
Мы разошлись в разные стороны почти сразу. Каюта метрессы Кавье находилась в первом классе, неподалеку от нашей, а Эдит предпочла осчастливить местное общество собственным присутствием в салоне.
Я постучала в дверь каюты и, не дожидаясь разрешения, вошла внутрь. Удивительно, как небольшое пространство могло вместить такое количество человек. За собравшимися рассмотреть ничего невозможно. Все говорили одновременно, словно здесь все пытались командовать, но при этом никто не выполнял указаний других.
— Метресса Атталья, что вы здесь делаете? — обратился ко мне один из старших офицеров, заметив мое присутствие.
— Я искала Христаса, — собралась с мыслями и ответила ему почти правду.
— Он сейчас у покойной. Это зрелище не для метресс. Идемте, я вас провожу, — он попытался вывести меня за руку.
— Вы знаете, что произошло? — поспешила спросить его, пока не выставили за дверь.
— Метресса Кавье перенервничала вчера и приняла много успокоительного на ночь. Мэтр Бланкар подтвердил, что настойка, стоящая на столике, прописана им задолго до путешествия, — говоря все это, мужчина настойчиво уводил меня из каюты.
— Действительно. Вчерашний несчастный случай многих напугал, — поддакнула ему, ожидая продолжения. — Неужели мэтр Бланкар не осмотрел метрессу Кавье перед сном?
— По его словам он к ней не приходил, — охотно продолжил разговор старший офицер, — мэтр Бланкар побеседовал с ней в салоне, посоветовал принять капли. Ведь несчастная женщина так переволновалась! Мы все видели, как ей тяжело пришлось во время ужина.
О, да! Я тоже обратила внимание на платочек, прикладываемый к сухим глазам и глубокое дыхание, показывающее полную грудь в низком декольте. Такой актрисы еще поискать! И вот теперь роковая красотка лежит мертвая в своей постели. Кто бы мог подумать, что она принимает успокоительное? Удивительно! И странно. Более, чем странно, если вспомнить каким образом покушались на Эдит. Эдит!
