Восемнадцать лет назад, когда лорд Хокстон решил ехать на Цейлон, ему был всего двадцать один год. Он был младшим сыном младшего сына и звали его тогда просто Чилтон Хок.
У него не было ни малейшего шанса унаследовать семейный титул и поместья, а его отец был слишком беден, чтобы обеспечить ему более или менее сносное существование в Англии.
По достижении совершеннолетия Чилтон Хок получил в наследство две тысячи фунтов и, вдохновленный сведениями о процветании кофейных плантаций на Цейлоне, решил отправиться туда попытать счастья.
В те времена Цейлон казался немыслимой далью, чуть ли не концом света.
Десятью годами ранее, в 1860 — м, начался настоящий кофейный бум, который был в равной степени обусловлен как вложенными в это предприятие средствами, так и предприимчивостью британских плантаторов.
В Оксфорде Чилтон Хок познакомился с одним шотландцем, который затем уехал на Цейлон и слал ему оттуда восторженные письма, расписывая возможности, которые открываются в этой стране перед энергичным и честолюбивым человеком.
Чилтон Хок навел справки и выяснил, что в 1870 году экспорт кофе с Цейлона превысил уже миллион центнеров.
Его отец был удивлен решением сына стать плантатором и выращивать кофе, хотя он и предполагал, что, получив наследство от бабушки, тот захочет попутешествовать и посмотреть мир.
— Не связывай себя, мой мальчик, — сказал он, — Сначала хорошенько осмотрись. Может быть, ты решишь, что в Сингапуре или Индии тебе повезет больше.
Но с первой же минуты, как только Чилтон Хок ступил на землю Цейлона, он понял, что хочет жить и работать только здесь!
А поработать ему пришлось немало. Покупая 560 акров земли по 1 фунту за каждый, он и не подозревал, какие сложности ждут его впереди.
Прежде всего надо было вырубить джунгли, для чего пришлось нанять восемьдесят человек, при этом его постоянно терзала тревога о том, что не хватит денег.
День начинался со стука топоров, грохота падающих деревьев и визга пилы. Потом все это предстояло вывезти на телегах и сжечь. К тому же надо было не только вырубить деревья, но и выкорчевать все пни, чтобы подготовить землю для посадки.
Но Чилтону Хоку повезло — едва он приехал на Цейлон, старый оксфордский приятель познакомил его с опытным тридцатипятилетним шотландским плантатором по имени Джеймс Тейлор.
Этому человеку суждено было войти в историю Цейлона, и к тому моменту он уже снискал всеобщее уважение и пользовался большим влиянием среди других плантаторов.
В восемнадцать лет Джеймс Тейлор, юный и энергичный, подписал трехлетний контракт с лондонскими представителями поместья Лоолекондера, расположенного примерно в семидесяти милях на северо-восток от Канди.
В 1867 году было завершено строительство железной дороги, ведущей в Коломбо, что давало неоценимое преимущество всем тем, чьи земли были расположены недалеко от Канди, неоценимое преимущество. Теперь они могли быстро доставлять кофе в порт, в то время как раньше на то, чтобы перевезти его по военной дороге в тележках, запряженных мулами, уходило по несколько недель.
Джеймс Тейлор сразу же почувствовал симпатию к только что приехавшему из Англии юноше и посоветовал ему купить землю рядом с поместьем Лоолекондера, которое было расположено в центральной провинции.
Как и Тейлор, Чилтон Хок был очарован живописной красотой горного ландшафта и очень скоро приспособился к новым условиям жизни.
Джеймс помог ему нанять на работу тамильских [2]
кули и посоветовал, в каком месте построить свой первый маленький коттедж.
Он оказывал ему помощь и поддержку во всем, особенно в первые годы, когда Чилтон трудился наравне со своими рабочими, расчищая джунгли и подготавливая почву к посадкам.
Оглядываясь назад, лорд Хокстон теперь часто думал, что это было самое счастливое время в его жизни. У него была цель, он был сам себе хозяин, и если бы он потерял все, что имел, ему некого было бы винить в этом, кроме самого себя.
И он действительно лишился бы всего, если бы не его друг Джеймс Тейлор.
В течение первых десяти лет кофейный бум давал Чилтону Хоку все основания надеяться, что он вот-вот разбогатеет. Стоимость земли повысилась до 28 фунтов за акр, плантации ширились, протянувшись вдоль новых дорог, построенных на месте прежних узких тропок, по которым паломники поднимались на Адамов пик [3]
.
Но, как выяснилось, счастливые дни кофейных плантаций были сочтены.
Страшная болезнь кофейных деревьев — Hemileia Vastatrix, больше известная под названием «кофейная ржавчина», — поставила под угрозу всю промышленную отрасль.
До сих пор при воспоминании о том, как он впервые заметил плесень на одном из своих кофейных деревьев, лорд Хокстон содрогался от ужаса.
Это было микроскопическое пятнышко, выросшее из споры, занесенной ветром, которая осела на листе и начала усиленно размножаться.
Для любого владельца кофейной плантации это было катастрофой. Единственное, что можно было сделать, — это уничтожить зараженные деревья, оставшиеся посыпать смесью извести и серы и молить Бога о том, чтобы следующий порыв ветра не принес новую партию губительных спор.
Но все было напрасно. Кофейная ржавчина разрушила надежды большинства плантаторов. Им удалось спасти лишь пни больных кофейных деревьев, которые вывезли в Англию, чтобы делать из них ножки для чайных столиков.
Чилтона же спасла дружба с Джеймсом Тейлором. В 1866 году директор Королевского ботанического сада в Пераденьи подарил Тейлору несколько саженцев чайных кустов.
Девятнадцать акров земли в поместье Лоолекондера были засажены чайными кустами, и Джеймс, всегда по-соседски помогавший Чилтону, убедил его посадить столько же на своей плантации.
Эти девятнадцать акров спасли его от разорения, но ему пришлось начать все с самого начала. Он засучил рукава и принялся рассаживать чайные кусты.
В это время Тейлор был занят новым проектом — он построил небольшую фабрику по переработке чая, оборудованную первой на Цейлоне чаезавялочной машиной.
После периода финансовой нестабильности, последовавшего за крахом кофейной промышленности, наступило время новых надежд. Стало известно, что чайная плантация Тейлора и соседняя с ней стали приносить доход.
Разочарованные владельцы кофейных плантаций принялись изучать новую культуру, и вскоре по всему Цейлону между засохшими пнями погибших кофейных деревьев зазеленели чайные кусты. А тем временем дела Чилтона, работавшего по двадцать четыре часа в сутки, снова пошли в гору.
Ему и в голову не могло прийти, что в один прекрасный день он унаследует родовые поместья в Англии. Между ним и титулом стояло шесть человек, но войны, несчастные случаи и болезни унесли одного за другим.
