Книга Заговор «красных маршалов». Тухачевский против Сталина, страница 72. Автор книги Сергей Минаков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Заговор «красных маршалов». Тухачевский против Сталина»

Cтраница 72

Если Ленин и Троцкий были признанными лидерами социалистической революции в России, Зиновьев и Сталин являлись членами Политбюро ЦК, то остальные не входили в состав высшего большевистского руководства по номенклатуре занимаемых должностей, даже Дзержинский. Но Сорокин не созерцатель. Он в годы революции находился в гуще политической жизни и борьбы, и его подборка «персоналий» не случайна. Она отражает реальную значимость «избранных» им большевиков для российского населения и для российского «политического актива» эпохи революции. Примечательно и то, что в составе этой «великолепной восьмерки» лишь одни большевики. Нет ни одного представителя, «выскочившего» на политическую арену на волне Февральской революции. Ни одного из них Сорокин не удостоил «этой чести».

Продолжая излагать результаты своих концептуально-теоретических изысканий, Сорокин переходит ко «второму периоду революции». «Так как, с другой стороны, революция – это война, – рассуждает он, – то, как всякая война, она не может не выдвигать в первые ряды профессионалов этого дела. Поскольку вопросы справедливости и истины начинают решаться физической силой, поскольку «оружие критики» заменяется «критикой оружием», то рост власти военных – будут ли ими Цезарь или Август, Кромвель или Дюмурье, Ян Жижка, Прокоп, Наполеон, Монк или Врангель, Мак-Магон, Людендорф, У Пэй Фу или Чжан Цзо-линь – неизбежен. Революция, столь презрительно третирующая военщину и милитаризм, сама является их квинтэссенцией и сама готовит – неизбежно готовит – диктатуру военщины. Выдвижение в первые ряды руководителей «критики оружием» – необходимая функция всякой революции…»848. Далее, уже охватывая «военный массив» всех «революций» (каковыми их считает автор), Сорокин дает свой список наиболее типичных «военно-революционных» лидеров.

«…Марий, Цинна, Серторий, Антоний, Помпей, Цезарь, Август, Ян Жижка, Прокоп Большой, Кромвель, Ферфакс, Монк, Дюмурье, Наполеон, Врангель, Кавеньяк, Мак-Магон, Брусилов, Слащев, Буденный, Тухачевский, Фрунзе, Каменев и т. д. – образцы людей второго типа», – заключает Сорокин849, «бонапартистского». Это те, которые, по выражению Меттерниха, касавшегося в своих рассуждениях Наполеона, «конфисковали Революцию в свою пользу»850. Всех «зачисленных» можно разделить на несколько групп, и тогда принцип очередности перечисления «военных вождей» получает некоторую логику и смысл.

Первые три полководца древнеримской эпохи – Марий, Цинна, Серторий – из эпохи «римской республики». Антоний, Помпей, Цезарь, Август – полководцы кануна Римской империи и кандидаты в Императоры. Ян Жижка и Прокоп Большой – военные деятели Гуситских войн, военные наследники Яна Гуса, последовательно лидировавшие в гуситском движении. Думается, что эти фигуры были включены в представленный список, видимо, с учетом интереса чешской общественности. В Чехословакии Сорокин впервые и опубликовал свою «Социологию революции».

Кромвель, Ферфакс, Монк – военные диктаторы английской революции XVII в., названные в хронологическом порядке и по своей военно-политической значимости. За ними следуют два генерала Великой Французской революции, также в хронологическом порядке – Дюмурье и Наполеон (претендент в диктаторы и диктатор).

Как видим, в список военных «вождей» Русской революции, обладавших, как ему казалось к концу 1922 г., «наполеоновским потенциалом», он включил Врангеля, Брусилова, Слащева, Буденного, Тухачевского, Фрунзе и Каменева.

Врангель оказался в одной группе с Кавеньяком и Мак-Магоном как генерал, подавлявший революцию. Однако, по большому счету, он также был генералом, рожденным революционной смутой. Функции же его в отношении революции и роль, на которую он претендовал, в сущности та же, что и роль, скажем, Наполеона или Кромвеля, – конфискация результатов Революции в свою пользу.

Последняя группа генералов, начиная с Брусилова, составлена из «генералов» Красной армии (включая Слащева, который, как известно, в 1921 г. также оказался в Красной армии). В данном случае логика порядка, в котором они называются, оказывается не совсем четкой.

Брусилов и Слащев могут быть объединены как «красные генералы», которых, собственно говоря, «красными» можно назвать условно: они не воевали во время Гражданской войны за советскую власть и оказались в Красной армии уже после этой войны. Буденный – «народный генерал», «атаман». Тухачевский представляется стоящим несколько особняком: он из бывших кадровых, но младших офицеров – типичный «Бонапарт». Фрунзе – «генерал» из старых партийных подпольщиков. Каменев, скорее всего, попал в сорокинский список как главная «номенклатурная» фигура в высшем комсоставе Красной армии. Порядок перечисления дается, возможно, по убывающей популярности: Буденный, Тухачевский, Фрунзе, Каменев.

В «третий период революции», продолжает Сорокин свою периодизацию, нисходящий, когда наступает, с одной стороны, разочарование в революционных идеалах, усталость масс и их потребность в прекращении разрушений, террора внутри страны и «революционных войн» за ее пределами, на смену «военно-революционным вождям» приходят лидеры «третьего типа».

По мнению Сорокина, «третьим психологическим типом, поднимаемым революцией, являются талантливые в маневрировании циники или «циники-комбинаторы», циники – крупные жулики, держащие нос по ветру, хорошо чующие погоду, готовые переменить свои убеждения и взгляды в любой нужный момент, не признающие ничего святого, кроме собственного благополучия»851. Автор полагает, что «среди них нередко бывают талантливейшие специалисты своего дела»852.

Но не только их природные дарования и выдающиеся профессиональные навыки обеспечивают им лидирующее положение на «третьем этапе» революции. «При таких свойствах, – поясняет далее Сорокин, – большинство представителей данного типа благополучно проходят все стадии революции и реставрации. Однажды поднявшись на верхи, они остаются там навсегда. Искусно меняя свои взгляды, ловко маневрируя, обнаруживая талант в выполнении ряда функций, необходимых любой власти, эти «комбинаторы» подвергаются меньшему риску, чем представители других типов. Обычно люди этого типа вместе с военными оказываются ближайшими наследниками, а иногда и могильщиками революционных героев первого типа…»853.

Представив, скажем так, идеальную схему «революционного процесса», Сорокин перечисляет, как ему кажется, типичных представителей «третьего периода» революции. «Красин, Стеклов, Некрасов, Кутлер, – перечисляет он, – лидеры «сменовеховства», «живой церкви», буржуа, ставшие коммунистами, и коммунисты, перекрасившиеся из красного цвета и розовый, и все эти Гредескулы, Святловские, Елистратовы, Кирдецовы, Иорданские и тысячи других в русской революции;

Талейран, Тальен, Мерлен, Баррас, Фуше, Сийес, Камбасерес и сотни других лиц во Французской революции, десятки «перевертышей» вроде Т. Милдмея и М. Уайтокера – в Английской революции – образцы людей третьего типа»854.

Как это видно из перечисленных фамилий, Сорокин включил в состав «революционных вождей» «третьего периода революции», если иметь в виду только Русскую революцию и только большевиков, из числа их лидеров одного Красиа. По логике рассуждений Сорокина, в конце концов он-то и должен стать наследником Ленина.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация