«Я помню текст, потому что побывала в эмоционально окрашенном месте, я подключаю логику эмоций, насущную проблему, когда на кону оказывается нечто важное для меня самой. Цвета и фигуры выражают эмоции и помогают мне запоминать», — говорит Блокхус.
Постороннему покажется невероятным тот факт, что человек вообще способен запомнить столько текста, на произнесение которого уйдут часы. А нет ли задачи посложнее? А если вам придется произносить текст под сложную музыку?
Йоханнес Вайссер — оперный певец, а его задача — помнить наизусть трехчасовые оперы, в том числе и не на родном языке. Певец, не умеющий учить наизусть, потеряет такую работу.
«У меня нет какого-то специального метода — я просто занимаюсь творчеством и вокалом. Мне необходимо знать, что именно я пою, понимать каждое слово. Я учу наизусть все музыкальные паузы. Разумеется, мне помогают музыка и режиссер. Как правило, задачи, связанные именно с творчеством и вокалом, гораздо обширнее, чем заучивание текста, но, решая их, я собираю множество крючков, за которые во время заучивания цепляется материал», — делиться он.
Не скрывая, певец рассказывает, что иногда ему приходится зубрить. Он читает или пропевает материал, все дальше и дальше отставляя от себя пюпитр.
«И когда его мне уже не видно, я все помню наизусть».
Теперь он в любой момент готов спеть «Дон Жуана» или «Так поступают все» — эти две оперы Моцарта крепко засели у него в голове, и, чтобы освежить в памяти роль, ему достаточно лишь полистать ноты. А ведь это множество часов музыки.
«Сложнее всего выучить произведение, когда нет какого-либо сопротивления или мне самому неинтересно. Встречаются препятствия, бывает, я чего-то не понимаю или мне просто очень сложно, — все это мне весьма кстати. Зацепки помогают выучить материал. Сейчас, например, я учу оперу „Евгений Онегин“. Довольно быстро я понял, что это очень непростая задача, а потому обрадовался. Мне приходится много и упорно трудиться, я часто останавливаюсь и разбираю материал — так у меня появляются зацепки».
Именно зубрить материал певцу практически не приходится. Как и Мари Блокхус, он изучает произведение целиком, пытается понять, о чем опера и как сюжет связан с музыкой. Для него все обретает смысл.
Опыт Вайссера вполне соотносится с нашими знаниями о памяти: ее свойства играют на руку и оперным певцам, и музыкантам. Если они хорошо понимают, что поют и говорят, им проще запоминать материал — создается нейросеть воспоминаний. Воспоминание также укрепляет связь роли и эмоциональной жизни артиста. А теперь представьте, что вам пришлось бы запоминать наперекор законам работы памяти, то есть совершенно не используя связи. А если ставка высока и вам придется запомнить огромное количество информации — без связной истории и без привязки к ярким эмоциям?
«Судя по моим впечатлениям, участники викторин редко или вообще никогда не пользуются какими-либо мнемоническими методами. Как однажды кто-то сказал в шутку, истинные участники викторин никогда не станут зубрить; сами они гордятся тем, что им для запоминания фактов не нужно ничего делать. Однако многие читают газеты с блокнотом в руках и делают заметки. Услышав о чем-то интересном, я открываю „Википедию“, чтобы запомнить информацию на будущее», — делится с нами Ингрид Санне Ларсен, трехкратная победительница командных чемпионатов Норвегии по викторинам и президент Норвежской ассоциации любителей викторин.
Для участников викторин знакомая всем нам зубрежка является отдельной проблемой: им нужно знать все обо всем — с чего же начать?
«Сложно запомнить то, что вам неинтересно. В целом о нашем сообществе я сказала бы следующее: это более чем любопытные люди с самыми разнообразными интересами, — говорит она. — Сама я обнаружила, что лучше всего помню то, что узнала в период с десятилетнего возраста и до конца старших классов школы. Если я слышу хит, я сразу скажу, в каком именно помещении досугового центра я была, когда впервые его услышала, в кого я была влюблена, какие ощущала запахи и вкусы. Нравится мне это или нет, но хиты 1980–1990-х гг. я знаю».
Другими словами, на помощь ей приходят воспоминания — элементы личной биографии.
Еще она хорошо помнит темы, встречавшиеся в других викторинах.
«В 2010 г. перед самым чемпионатом Европы в Дерби (Англия) я проверяла в „Википедии“, кто придумал регби, и не зря: мне задали вопрос на эту тему. Разумеется, теперь ответ прочно засел у меня в голове — это Уильям Уэбб Эллис. Я до сих пор помню комнату, где сидела во время чемпионата мира по викторинам, до мельчайших подробностей: грязные следы на искусственном мраморе и медные светильники на потолке».
Как и во время того самого эксперимента с аквалангистами, место, в котором родились воспоминания, стало частью контекста, что и помогло запомнить информацию.
Судя по всему, многим людям, которым необходимо запоминать большие объемы информации, не нужны ни мнемонические приемы, ни зубрежка. Они испытывают огромный интерес к тому, чем занимаются. Возникает вопрос: а нужны ли нам вообще мнемонические приемы?
«Очевидно, если вы хорошо запоминаете информацию, никакие методы улучшения памяти вам не нужны», — говорит Оддбьёрн Бю
[77].
Он мнемонист и помогает людям тренировать память. Автор бестселлеров, Оддбьёрн ведет курсы, цель которых — улучшить способности людей к запоминанию. Он чемпион Норвегии по памяти, а в мировом рейтинге занимает 22-ю строчку; в чемпионатах мира он принимает участие уже больше десяти лет. Заранее вызубрить информацию до соревнования не получится: участникам предлагают такой материал, как, например, бесконечная последовательность чисел, которые необходимо воспроизвести в нужном порядке. Или же необходимо вызубрить как можно быстрее, в каком порядке лежат карты в колоде.
«Я завидую лыжнику Петтеру Нортугу: он тренируется с командой на свежем воздухе, а я сижу в четырех стенах и смотрю на листок бумаги с цифрами, — говорит он. — Во время соревнований нам приходится запоминать абсолютно бесполезные вещи — для таких занятий мотивацию найти сложно. Колоды карт, например, мне уже порядком надоели».
Чтобы Оддбьёрн запомнил последовательность из 52 карт, каждая становится человеком или характерным предметом, с которым ее свяжет ассоциация. Затем необходимо выстроить карты в систему. Возможны миллиарды комбинаций, и связывающая карты история постороннему покажется абсолютно невероятной и просто абсурдной. Пиковая восьмерка для Оддбьёрна Бю всегда Саддам Хусейн. Семерка пик — раб. Остается только объединить их, желательно выстроить связный рассказ.
«Никогда не знаешь, какая история придет тебе в голову. Например, недавно Саддам Хусейн родил ребенка», — делится Оддбьёрн Бю.
Его метод подходит не только для чемпионата мира. Больше, чем какой-либо другой, он поможет эффективнее запоминать информацию тем, у кого это плохо получается. Оддбьёрн зовет его искусственной памятью. Сам он не считает свою память выдающейся — просто он очень хорошо умеет пользоваться специальными методами.
