Хильда: Наверно, мгновения повседневной жизни оказались не столь поэтично-прекрасными… Итак, ты помещаешь в воспоминание очень яркий образ. Например, лебедей, принцессу Лею, тигров. Эти объекты не всегда несут в себе какой-то смысл?
Ильва: Я вижу связь между датой и образом. Четвертое мая — это принцесса Лея из «Звездных войн». Я очень люблю этот фильм и придумала каламбур: четвертое мая — «Да пребудет с тобой сила»
, известная фраза из «Звездных войн». Из всех персонажей фильма я выбрала Лею — она мне очень нравится.
Хильда: Этот образ не искажает воспоминания?
Ильва: Все дело в реконструктивной природе самой памяти. Оглядываясь назад, я вижу многослойное событие. Первый слой — само воспоминание. Второй — параллельная вселенная, где есть лебедь и слон. У воспоминания есть и семантический компонент — рассказ о том, что произошло. А еще, например, я вижу Асбьёрна и его дочь: она во время интервью сидела на краешке стола. Этот эпизод цепляется за другие — например, я встретила свою подругу Гру. Но почему мы беседуем о том, что я запомнила? Наша тема — забывание!
Хильда: Мне кажется, процесс запоминания расскажет больше о забывании, а не о памяти.
Ильва: Почему?
Хильда: А разве тебе не надоело все это запоминать? У тебя не возникло желание просто забыть большую часть этой информации, как обычно?
Ильва: Хм, мысль «О нет! Я не помню 3 марта, день пропал!» не назовешь здравой — подобные эмоции вызовет, скорее, потеря кошелька, когда мы роемся по карманам и его нигде нет. Я полагала, что помнить много — значит управлять воспоминаниями, но вышло наоборот: они захватили надо мной власть. И забывание проступает отчетливее, когда поставлена задача запомнить каждый день. В обычной жизни мне все равно, запомнила я день или нет — а во время эксперимента это вдруг стало очень важно.
Хильда: Ты запомнила множество событий — изменилось ли твое восприятие времени?
Ильва: У прошедшего периода есть структура. За 100 дней в моей жизни появился порядок и, можно сказать, спас ее от исчезновения. А баланс рассчитывается так: воспоминания — это прибыль, забывание — убыток.
Хильда: Но ведь, если в лесу упадет дерево, этого никто не услышит! Если день прошел и его никто не запомнил, он все равно был.
Ильва: Иногда мне неуютно от мысли, что я не помню, например, что делала прошлой осенью. И я начинаю сосредоточенно вспоминать: «Что было на осенних каникулах?» Остается пустота — мне даже немного страшно. Хотя на самом деле с памятью у меня все в порядке.
Хильда: А возможно, по большей части это иллюзия забывания. Наша беседа подошла к важной для тебя теме — бегу. Ты ведь помнишь, что прошлой осенью пробежала полумарафон?
Ильва: Такое не забывается! Как правило, у нас в голове оседает множество событий — просто они не всплывают в памяти по щелчку. Память их тщательно пережевывает и помещает в жизненный сценарий, в определенный контекст.
Хильда: А если ты целый год не будешь вспоминать про свои 100 дней?
Ильва: Это же самое интересное! Вспомним Эббингхауза. Что остается в памяти через год? Получится ли у меня победить кривую забывания? Вот я и узнаю. А много ли запомнила ты за последние 100 дней?
Хильда: Ну… Мне кажется, немало. В первую очередь я запомню те события, что имеют эмоциональную ценность. Я не помню последовательность событий — ты, в отличие от меня, себя заставила. Но осталось лишь самое важное. Многое стоит просто забыть. Тоскливый февральский день, ты мажешь маслом хлеб — тебе действительно нужно это помнить?
Ильва: Бессмысленные дни и правда лучше забыть. Многие наши впечатления становятся частью общего ощущения. Если поставить цель запомнить 100 дней подряд, мы увидим, сколько всего забываем, даже несмотря на мнемонические методы.
Хильда: А если бы ты решила запомнить этот период до мельчайших подробностей, на запоминание у тебя ушло бы как раз 100 дней! И в чем смысл?
Ильва: Я же не собиралась заново окунаться в каждый из 100 дней и целиком переживать его заново. Очень сложно было запомнить тот день, когда я заболела и весь день просидела дома. Или воскресенье, когда я никуда не выходила и ничем особо не занималась. Или те дни, когда мы сидели в кафе и работали над книгой — такое случалось много раз. По законам памяти эти мгновения сливаются в общее воспоминание: как мы с тобой сидим и пишем, как я болею, как я бездельничаю. Но мне кажется, мой мнемонический метод совершил настоящее чудо. Седьмой день каждого месяца — день золота. Седьмого апреля шел дождь, и, хотя день был серым и тоскливым, дождь из моего воспоминания окрасился в золотистые тона!
Хильда: Ты, словно алхимик, превратила день в золото!
Ильва: Да, это действительно какое-то волшебство. День стал ярче. Но я ценю и ту составляющую, где не встречаются самородки золота. Вот та самая магия будней — чтобы почувствовать жизнь, нужен обыкновенный дождь. Ясное дело, плести такие нити к воспоминаниям — неестественно. Обычно воспоминания всплывают в памяти благодаря естественным ассоциациям, когда мы беседуем или слушаем музыку.
Хильда: Эксперимент уже завершен. И как ощущения?
Ильва: Приятно больше не вешать на события ярлыки и жить в настоящем. Хотя остановиться мне трудно. Сегодня 15 мая, а 15 — это всегда морской конек. На вишне у крыльца, зацепившись хвостиками за ветки, вдруг повисла целая стайка морских коньков — вот что я увидела, когда пришла.
Хильда: О! Как символично!
Ильва: Да, но теперь я свободна — начинаю забывать.
Зрители аплодируют. Титры. Хильда бросает блокнот с вопросами через плечо и многозначительно смотрит в камеру.
Небольшой эксперимент — попытка запомнить 100 дней — это лишь веселая игра с забыванием. Но для большинства забывчивость — это не игра. Проблемы с памятью возникают у многих людей, на разных этапах жизни и по разным причинам.
Одна из серьезнейших болезней — депрессия. Она также влияет и на память. Вообще, на плохую память жалуются многие пациенты с этим диагнозом. Беспокойство — естественный элемент депрессии, а с депрессией поводов для беспокойства найдется немало. Человек сомневается даже в собственных способностях. Как известно, процесс запоминания сопровождает огромное количество забытых фактов и ошибок — это происходит ежедневно, и это норма. Но человек с депрессией слишком сильно концентрируется на негативе. Стакан кажется наполовину пустым, и пациент совсем по-другому воспринимает забытую информацию, не так, как счастливые, оптимистично настроенные люди, слепо гордящиеся своей непогрешимой — по крайней мере в их глазах — памятью. Если заполнить рабочую память переживаниями, в ней останется очень мало места для других данных. «Я ничего не помню» крадет место у «Не забудь позвонить Герде».
