Появление нового жильца вызвало ропот возмущения. Это первый турок в нашем доме. Значит, он мусульманин. Немедленно поползли слухи, что теперь в меню по выбору появится нечто халяльное.
Я совершил краткую экскурсию в интернет, выяснил, какая еда халяльная (хорошая), а какая харамная (плохая), и пришел к выводу, что разобраться в этом довольно сложно. Чуть ли не всё под запретом: конечно, нельзя есть свинину, но и плотоядных животных тоже нельзя, и животных, умерших своей смертью, и животных, которым неправильно спустили кровь, детенышей-сосунков и их кормящих матерей, а также насекомых (пусть мусульманин закрывает рот при езде на велосипеде). Креветки – сомнительный случай, так как одна мусульманская конфессия разрешает делать из них коктейли, а другая запрещает. Насчет жаркого из мула в исламе тоже есть разногласия. Ясно одно: нашему повару с этими требованиями не справиться.
Так как же обстоит дело с богами и их дурацкими диетическими требованиями? Неужели им больше нечем заняться, кроме как без всякой надобности усложнять кулинарию? Занялись бы для начала заповедью “Не убий” и следили за тем, чтобы люди ее соблюдали.
– Брюссельскую капусту мне нельзя. Мой Господь не велит, – уверяет Леония, когда в меню значится брюссельская капуста.
Вот это мудрый Бог, понимает, что к чему. Я терпеть не могу устриц, но они никогда не значатся в нашем меню. Так что о них Он мне ничего не сообщает.
СУББОТА 2 мая
Инициал Е. означает “Евгения”, она любит розовые вина, ей нравится смешить людей, и у нее много творческих замыслов.
Госпожа Евгения Лакруа не только артистка, она вообще удивительное создание. В сущности, она понятия не имеет, в какой комитет ее избрали. Но надеется, что сможет сделать для жильцов “что-то, связанное с искусством”. При этом ее мысли направлены, главным образом, на демонстрацию собственного творчества. А когда оно вдохновит каждого, пусть уж устраивают представления другие жильцы.
Члены клуба СНОНЕМ переглянулись. Видимо, большого вреда от нее не будет. А если в нашем комитете появится столь позитивно настроенная творческая личность…
– Хорошая идея, госпожа Лакруа, – сказала Риа. – Мы наверняка вас в чем-то поддержим.
На это Евгения почти ничего не сказала и шутя уговорила целую бутылку розового. Эдвард пару раз чокнулся с ней: “За искусство!”
Еще одна бездонная бочка, под стать Эверту. В конце вечера она подняла тост: “Куство заис!”
СНОНЕМ пил умеренно и совещался всерьез. Составили приглашение Стелваген, распахнули перед ней дверь на первую консультацию. Мы решили, что на первый раз не стоит включать в повестку слишком много пунктов. Для начала достаточно трех:
– п устующие комнаты и возможные выводы из этого факта;
– художественные выставки жильцов и для жильцов;
– ежемесячные парадные чаепития, организуемые самими жильцами.
Мы ожидаем многочисленных возражений и указаний на правила проживания, запреты и законы. И даже если в них не найдется никакой лазейки, директриса может уйти от ответа, сославшись на “возражения со стороны руководства”.
Турецкий господин, чье появление вызвало такую озабоченность, оказался вовсе не мусульманином. Он всеядный, ему что халяль, что харам – без разницы.
– Да хоть бы и ветчина. Аллах акбар!
Он что-то вроде православного христианина, но, по его собственным словам, только на Пасху и под Рождество. В остальное время он верует в режиме энергосбережения. Хороший человек. Его зовут Окжегульджик, но, возможно, я ошибаюсь в парочке букв.
ВОСКРЕСЕНЬЕ 3 мая
Очередной скандал с прослушкой. Сначала американцы прослушивали немцев, а теперь немцы помогли американцам прослушивать французов. Французы, в свою очередь, возмутились. Русские еще нахальнее. Каждому участнику саммита глав государств они подарили флешку с информацией о туристических достопримечательностях, а заодно и с целым букетом шпионских программ.
– В сущности, если подворачивается шанс, каждый прослушивает каждого, – резюмировал Эдвард. – Печальнее всего, что это так часто обнаруживается. Значит, скрывается намного больше.
– Не увидишь верхушку, не узнаешь, где айсберг, – вздохнула госпожа Схансле, наша королева афоризмов.
В нашем заведении тоже хватает тех, кто подслушивает и подсматривает. Некоторые обитатели здешних мест безмерно любопытны. Около стола, за которым собирается СНОНЕМ, кому-то всегда как бы случайно срочно требуется нагнуться и поправить медицинский чулок. Тот факт, что большинство шпионок глухи и подслеповаты, не делает шпионаж более тактичным. Маты Хари среди них определенно нет. Не хочу выглядеть женоненавистником, но следить за соседями – прежде всего дамская прерогатива. Они формируют многоячеистую сеть, их жизненное призвание – выуживать объекты для сплетен и злословия.
Впрочем, для профи из ОСРБ (Общей службы разведки и безопасности Нидерландов) мы – практически недоступный бастион. Чтобы подслушивать телефонные разговоры и взламывать компьютеры, нужны телефоны и компьютеры, а их у нас мало. Тем лучше для ОСРБ: прослушка здешних жильцов была бы очень скучным занятием.
Эверт болеет вот уже несколько дней. Это означает, что я должен выгуливать пса. За Эвертом ухаживает медсестра из закрытого отделения. Сегодня утром я наткнулся на нее в коридоре и спросил, как у него дела. Ей запрещено говорить об этом, но “дела не то чтобы хорошо”.
Эверт говорит, что немного загрипповал.
ПОНЕДЕЛЬНИК 4 мая
Муниципалитет города Алфен-ан-де-Рейн отказался оплатить девяностолетнему старику установку лестничного подъемника. То есть как бы сказал ему: “Надо было вовремя переселяться”.
Нашим обитателям это не понравилось. Трое жильцов написали (от руки) прекрасное письмо бургомистру Алфена, и думаю, тамошний муниципалитет поспешит пересмотреть свое решение.
Как же нам повезло! Мы имеем дело только с госпожой Стелваген. А вот если одинокий, самостоятельно живущий старик вздумает вымыть окно, к нему явятся с проверкой Социальный страховой банк, Центральное административное управление и прочие разнообразные инстанции и налоговые органы. Они-то уж постараются, чтобы старик подал заявку и получил адресную дотацию. Его чистое окно обойдется примерно в сто евро, если учесть зарплаты всех чиновников.
Благодаря новому закону об опеке, тысячи социальных работников месяцами ожидают зарплаты.
И потому: да здравствует богадельня! Мы ведем прекрасную беззаботную жизнь. Во всяком случае, в смысле мытья окон.
Эдвард решил сходить на церемонию поминовения павших на Второй мировой войне. Мемориал недалеко, в парке нашего района. Он попросил составить ему компанию. Я сказал, что одобряю его намерение, но спросил, почему он туда собрался. Эдвард попытался объяснить, но афазия одолевает его все больше и больше. В конце концов, он написал в блокноте, что его возмущают соседи, для которых их бедная молодость, их мелкие неудобства важнее, чем Освенцим. Велосипед на деревянных колесах – вот что такое для них война.
