Тягостное молчание за столом стало угрожающим.
– А я читала, что владельцы лодок часто носят красные штаны, – попыталась сменить тему госпожа Брегман.
– Да, а люди в остроносых туфлях более склонны к занятиям музыкой, – поддержал ее господин Верлат.
– Возможно, здешние мужчины просто не прогрессивны и не либеральны, – завершил Эверт эту восхитительную беседу.
– Кто хочет еще чашечку чая? – спросила дежурная сестра.
ЧЕТВЕРГ 27 августа
Народу было немного. Веселых мальчиков и девочек в синих клетчатых рубашках и бейсболках фирмы “Макдоналдс” было больше, чем клиентов. Они не удивились нашему появлению, но, возможно, действовали по инструкции: никогда не выпучивать глаза при виде восьми ковыляющих друг за другом стариков. Антуан в некотором замешательстве попросил одну из девушек принести меню.
– Меню висит при входе, господа.
Мы не сразу в нем разобрались. К счастью, оно было напечатано крупным шрифтом. Мы заказали два хэппи-мила, два больших макчикена, две порции чикен-макнаггетс, два маккомбо, три разных салата и еще что-то с рыбой.
– И две бутылки вашего фирменного вина, – крикнул Эверт в сторону стойки, где делали заказ Граме и Леония.
Многие рестораны гордились бы скоростью, с которой все было подано: через пять минут еда стояла на столе. Но открывать упаковки пришлось нам самим. В результате выросла устрашающая гора пластиковых контейнеров и картонок, и убирать ее тоже пришлось нам, официантов там не было. Вероятно, в суете мы выбросили один чизбургер, потому что так и не смогли его найти. В коробках с хэппи-милами обнаружились игрушечные часы, три штуки, то есть мы подумали, что игрушечные, но часы оказались настоящими. Настоящие часы в упаковке с обедом за 3,99 евро! Как они это делают?
– Свои первые часы я купила, когда мне исполнилось восемнадцать, – сказала Риа. – И они стоили недельной зарплаты.
– Да, времена меняются, судя по часам, – сострил ее муж.
Эверт пожелал лишний раз убедиться, что мы и впрямь не получим ни одной бутылки вина.
– У вас наверняка есть что-нибудь под стойкой, барышня? Плачу немедленно и наличными, черт возьми.
Девица испуганно помотала головой: дескать, ничего нет.
В общем, еда была довольно вкусной. То, что по вкусу детям, нравится и старикам. Сладкое и соленое. Правда, у нас возникли проблемы с двойным бургером. Герт попытался засунуть его в рот целиком. Это удалось, но лишь наполовину. Когда он вытаскивал бургер обратно, в нем застряла искусственная челюсть, и поток кетчупа устремился на подбородок Герта. Немногочисленные посетители изумленно оглянулись, так как в нашем углу раздался взрыв хохота.
На десерт мы взяли разные молочные коктейли и впервые в жизни попробовали мороженое макфлурри. Не думаю, что в “Макдоналдс” часто заходят посетители, которые сидят так долго и так весело проводят время за столом. И за все про все меньше десяти евро на человека. В конце концов Эверт заявил, что пора уходить.
У него обострился абстинентный синдром, и он пригласил нас к себе, чтобы выпить на посошок.
“Макдоналдс” сообщает, что его клиенты съедают ежегодно 2,36 миллиарда гамбургеров. То есть один миллион коров.
ПЯТНИЦА 28 августа
Все-таки это чувствительный шок: Стелваген уходит. Теперь я понимаю, почему во время последней встречи она показалась мне немного рассеянной: в душе она уже распрощалась с нами и хочет оставить по себе хорошую память. Это объясняет и столь несвойственную ей уступчивость: возможные негативные последствия ее уже не волнуют. Она добилась именно того, чего хочет: собственного округа, куда входит примерно пятнадцать домов преста… пардон, центров опеки.
Обитатели богадельни получили нижеследующее краткое сообщение.
С 1 ноября д-р Э. Х. Стелваген вступает в должность директора округа Запад 1. Это означает, что, начиная с этой даты, она покинет пост директора вашего центра опеки. Попечительский совет фонда “Эвеан” в настоящее время обсуждает вопрос о замещении вакантной должности директора.
Мы благодарим госпожу Стелваген за творческое и профессиональное отношение к обязанностям руководителя, проявленное ею в течение пяти лет, и желаем успеха в будущей карьере в рамках нашей организации.
Подписано председателем попечительского совета. И все же я немного огорчился. Как ни странно, начинаешь понемногу любить своего врага. Несмотря на бюрократическое отношение и начальственное высокомерие, она была такой же гладкой, как ее брючные костюмы пастельных цветов: аккуратные, приличные и безрадостные. Если где-то что-то шло не так, она переводила стрелки на подчиненного. Но в глубине души скрывала что-то похожее на материнское отношение к своим дряхлым детям.
Меня очень беспокоит формулировка касательно преемника. Они там совещаются о замещении должности, что не сулит ничего хорошего. Не удивлюсь, если назначат какого-нибудь санáтора и он тихой сапой ликвидирует наш дом. В этом случае его, конечно, назовут менеджером переходного периода.
СУББОТА 29 августа
Весь день обсуждали новость об уходе Стелваген. Не то чтобы жильцы будут страшно тосковать по ней, но их очень пугает неизвестность.
“Когда знаешь, с кем имеешь дело, знаешь, чего ждать” – таково преобладающее мнение.
Госпожа Схансле выдала очередной оригинальный афоризм:
– Они заварили суп из топора, но не нам его расхлебывать.
Эверт обдумывает прощальный розыгрыш, который он устроит Стелваген, если успеет. Он боится, что иначе Стелваген слишком быстро о нем забудет.
Мы стали вдруг страстными болельщиками легкой атлетики. В прошлом году всего несколько здешних обитателей слышали о Дафне Схипперс
[25], а теперь человек двадцать сидят перед телевизором, смотрят трансляцию с чемпионата мира в Пекине и ждут финального забега на 200 метров. И большинство делает вид, что разбирается в деле. Некоторые знатоки уверены, что Дафне выиграет, другие эксперты убеждены в обратном. И кто-нибудь всегда может сказать: “Вот видишь? А что я говорил?” К счастью, правы оказались оптимисты. Фантастически провела забег “наша” Дафне.
– Хотя ей, конечно, далеко до Фанни Бланкерс-Кун, – последовал комментарий старой гвардии из лагеря “раньше все было лучше”.
– Дорогие мои, – сказал Граме, – хоть это и не играет роли, но наша Фанни, с ее лучшим результатом, в этом финале отстала бы от Дафне метров на тридцать.
Граме – дока по части цифр и статистики и не любитель ностальгической жвачки.
