Лаборант был прав, в клетке сидели уже не звери, в клетке сидели качественно новые люди, пусть даже не люди, но существа, которые умели думать и были наделены даром страдать. А следовательно, они имели право на выбор и потому на свободу. Поэтому Аркан должен был, просто обязан был поддержать лаборанта, а Михиль и Буркан были его врагами. Этот сопляк, который ничего в жизни не видел, был его союзником. В свою очередь Михиль и Буркан, которые вместе с ним хлебали баланду в зоне, были его врагами. Душа Аркана никак не могла смириться с этим. «А собственно, когда Буркан был твоим союзником? — шепнул насмешливо внутренний голос. — Когда он тебя метелил в зоне? Или когда он отбирал деньги, что тебе Михиль от щедрот своих отстегнул? А может быть, ты с Михилем за одним столом в зоне хавал? Или он с тобой сервилатиком да сигаретками делился?» Как ни крути, а Витек был прав, чтобы обрести спасение и быть свободными, Багира и ее дети должны жить на воле. Как Витек этих детишек называл? Помнится, забавное было имя… точно… пантохомами он их называл. Первая часть от «пантеры», а вторая — человек по-латыни. Люди-пантеры, значит, или наоборот, пантеро-люди. Но, как ни крути, люди все же. А раз люди, то клетка, пока они ее сами не выбрали, не для них.
Аркан встал и подошел к окну, чувствуя, что пришел к очень важному для себя выводу. Пусть он не был таким умным, как доктор Ланской и его лаборанты, не так был начитан, как та учителка, что учила пантерят азбуке и человеческим понятиям, не был таким хитромудрым, как Михиль и этот самый Илья Федорович, который оказался заместителем областного губернатора, но одно он понял, несмотря на все свои отсидки, а может, и благодаря им: тот, кто имеет разум, должен жить на свободе, если только он сам не выбрал обратное. Но сам, блин, сам!
И от принятого им решения Аркану стало легче.
Лаборант постучался в дом около семи вечера, когда Аркан уже устал его ждать.
— Как у тебя? — спросил он, войдя в дом.
— Нормально, — Аркан прикрыл двери. — Ты чего так долго?
— Машину искал, — Виктор налил из-под крана воды в стакан и жадно выпил ее. — Нашел «уазик», я его во двор загнал. Как наши питомцы?
— Хреново, — сказал Аркан. — Даже подходить к ним боюсь.
— Придется, — лаборант был неестественно оживлен, руки у него дрожали, и Аркан даже принюхался, не выпил ли Витек немного для храбрости.
Лаборант заметил его движение и усмехнулся:
— Да не пил я, не пил. Мандраж маленький бьет.
— Мне-то что? — сделал удивленный вид Аркан. — Я же не твоя мама и не из общества трезвости.
— Ладно, — лаборант унял дрожь в руках. — Пошли в виварий.
В виварии было сумрачно, пахло животными и свежей кровью.
Звери лежали в клетке, поглядывая на людей сквозь прутья решетки, и в глазах у них светились недобрые огоньки.
Аркан присел у клетки на корточки и негромко позвал:
— Машка! Миами! Иди сюда, маленькая… Иди сюда!
Багира заворчала и внушительно оскалилась.
— Машка! — снова позвал Аркан, слегка дрожащими руками снимая с клетки контрольный замок.
Среди вытянутых длинных тел наметилось робкое движение и рядом с решеткой показалось серая морда, покрытая редкой шерстью.
Пантерка смотрела на человека своими зелеными глазами жалобно и вопросительно, однако, она вылезла на зов, и Аркан обрадовался ее появлению.
— Иди сюда! — настойчиво позвал он. — Я кому сказал, Машка! Иди сюда!
Лаборант за его спиной сдавленно охнул. Аркан обернулся. Дверь была полуоткрыта, в коридоре горел свет и высвещал плечистую и высокую фигуру человека, прислонившегося к стене. Буркан!
Аркан поджался, ощущая сосущую пустоту под ложечкой. Он медленно встал, глядя на темную фигуру. И что интересно — он Буркана боялся, чего уж себе врать-то, но сейчас к этому страху примешивалось раздражение и досада, вызванные несвоевременным появлением михилевского прихвостня.
— Ладно, — сказал Буркан, тяжело входя в виварий. На Аркана он не смотрел. — С тобой, юный омоновец, все ясно. А вот чего тебе, гниде, не хватало? Тебе ж, суке, платили, как кандидату наук. Нет, юным натуралистом себя вообразил! Зверинец спасать кинулся. Я так и думал, что ты сюда вечером попрешься. Твоя машина во дворе стоит?
Лаборант безмолвно стоял, и Аркан даже встревожится, не хватил ли мальчишку столбняк. Он понимал, что Буркан их просто так не оставит, но сейчас их было двое, и Аркан зашарил глазами в поисках чего-нибудь увесистого. Топор для разрубки мяса был слишком далеко, а… Аркан заметил обрубок дюймовой металлической трубы, прислоненный к клетке. Это бы подошло. Главное теперь было — взять эту трубу незаметно для Буркана. Вот если бы лаборант Витек смог отвлечь его внимание… О том, удастся ли им отбиться или Буркан одержит верх, Аркан старался не думать. В любом случае им с лаборантом ничего хорошего ждать не приходилось. Отметелит их Буркан, как Бог черепах. А чтобы такого не случилось, им с Витьком предстояло отметелить самого Буркана. Что и говорить, задача была не из легких, а если говорить честно, то, пожалуй, и вообще невыполнимая.
— Это… Буркан, ты чего? — гугниво спросил он, оттягивая время. — Ну, заехал Витек, так ведь по делу заехал. Звери-то после того как вы их усыпили, прибаливать стали. Вот и приехал пацан посмотреть, все ли с ними в порядке. Ты чего?
— Ага, — Буркан перевел свой тяжелый взгляд на Аркана. — Адвокат долбаный! Я ведь прежде чем сюда заглянуть, в машине пошарил. Так ведь там, отсосок, решетка поставлена, чтобы водительскую кабину от салона отделить, топчан сделан, емкости для мяса и воды… Ну что, борец за справедливость? Молчишь?
И тут лаборант на него прыгнул. Что с пацана взять, неуклюже прыгнул, как в драке уличной. Это на Буркана-то! Тот его встретил ударом кулака. Пацану много ли надо? Лаборант хрюкнул сдавленно, согнулся, и Буркан двумя ударами добил его. Лаборант упал. Буркан принялся обхаживать его со всех сторон ударами ног. При этом он негромко матерился, прохаживаясь в основном по женской линии лаборанта, но Витек, скорее всего, был уже в полном отрубе и мучителя своего не слышал.
Однако время, которое Буркан потратил на лаборанта, позволило Аркану завладеть обрезком трубы. Нельзя сказать, что с этой трубой он почувствовал себя увереннее, но все-таки это было хоть какое-нибудь оружие, с голыми руками у Аркана вообще не было ни единого шанса против такого противника, как Буркан. Аркан хорошо помнил, как в зоне Буркан в одиночку поломал всю кентовку Суржика, а ведь в ней было одиннадцать человек, ребята накаченные и крепкие.
Буркан, словно играя в футбол, несколько раз ударил ногой по голове лаборанта и повернулся к Аркану.
— Брось трубу! — приказал он.
Аркан лишь поудобнее перехватил трубу.
— Не подходи! — предупредил он.
Однако на Буркана это предупреждение оказало обратное воздействие, он выпрямится, оставил в покое хрипящего студента и двинулся к своему новому противнику.
