Настроение у Юргенса Хиббита было препаршивое.
Работать не хотелось.
Заказ, который еще вчера представлялся увлекательной головоломкой, сегодня отчего-то выглядел форменной нелепицей. От безделья рукодельем идиота-заказчика. И досадной помехой собственным делам мастера…
Над ответом на вопрос «почему» долго ему ломать голову не пришлось. Он понял это ровно через полчаса после отъезда в ночь шамана Прохора с барышнями – поразглядывав уже сделанные чертежи и ничего достойного внимания в них так и не обнаружив.
Да, конечно, Юргенс Хиббит вопросов не задает.
Да, конечно, он ни во что не вмешивается. Не считая одного-единственного раза, много лет тому назад, за что наградой ему было всего лишь моральное удовлетворение. Он и сам не ждал иного, конечно, но… Обидно все-таки, когда девушка, которая тебе нравится, твоих благих порывов не замечает и уходит, как говорится, с другим.
С тех пор обет невмешательства Юргенс соблюдал еще строже, благо, нарушать его и повода не случалось. Вплоть до сегодняшнего вечера. Покуда не явился младший брат, сам не свой по неназванной причине, и не огорошил требованием встречи со старшим.
А потом он еще и горем убитую невестку привел, а потом…
В общем, странностей и непонятностей этим вечером Юргенсу хватило. И понял он в конце концов лишь одно – что-то приключилось с Идали. Что-то настолько серьезное и, скорее всего, скверное, что прахом пошли все сложившиеся у них с Каролем за много лет отношения, а вернее сказать, полное их отсутствие… если может, конечно, отсутствие пойти прахом. Ведь такое еще вчера и представить себе было невозможно – чтобы Кароль вошел когда-нибудь в дом Идали… а уж вышел оттуда под ручку с Клементиной!..
Юргенс чертыхнулся, бросил чертежи на стол. Чуть не опрокинул так и стоявшие там до сих пор коньячные бокалы, ругнулся снова. Сгреб их и отправился мыть.
И помянул нечистого в третий раз, когда заметил, что машинально составляет вымытые и вытертые полотенцем до блеска бокалы в сушилку.
Вынул их, понес на место, в сервант.
Не лень же Каролю – даже посуда у него должна, понимаешь ли, сверкать!
Все не угомонится, балбес, все кому-то что-то доказывает. И умный-то он, и ловкий, и умелый-то, и крутой… Не поймет никак, что доказательства эти никому уже давно не нужны. В том числе и старшенькому, который, в общем-то, всегда знал ему цену и обзывал ничтожеством исключительно из желания разозлить…
Ой, да ладно, пусть себе доказывает!
Юргенс с силой хлопнул дверцей серванта, аж стекла задребезжали.
Только что прикажете делать среднему брату – когда со старшим что-то стряслось, а младший в который раз собрался прыгнуть выше собственной головы?
Не задавать вопросов? Дома отсиживаться? Ждать – авось разберутся без него?
Не та ситуация, пожалуй.
Если вдруг разберутся неудачно, бездействия он себе не простит.
А заказ вполне может подождать.
Юргенс глянул на часы – маловероятно, чтобы там уже спали, – и решительно шагнул к телефону.
* * *
Звонок раздался, когда Катти спросила наконец:
– Пиви, что случилось?
Поинтересоваться этим следовало на самом деле давно, когда они еще были у Юргенса, но тогда ей собственная догадка помешала – о том, что Прохор может быть знаком с Каролем, а потом… События развивались так быстро, столько информации сыпалось на голову и столько возникало новых загадок, что, конечно, было не до расспросов.
С подругой же явно происходило что-то неладное, теперь уж сомнений в этом не было, и Катти поспешила воспользоваться моментом, пока хозяйка дома провожала Кароля и невесть откуда взявшегося тут цыгана.
Но ответить Пиви не успела. Зазвонил телефон, в комнату вбежала Клементина.
– Алло! – с надеждой в голосе воскликнула она, схватив трубку. – А, это ты…
Надежда незамедлительно растворилась в печали.
– Нет, только что ушел, – вздохнула Клементина. – Вернется утром, не знаю, во сколько… Тоже подъедешь? Хорошо, до завтра.
Закончив разговор, она смущенно улыбнулась обеим гостьям. Вернулась за стол.
И задала вдруг тот же вопрос:
– Пиви, что с тобой происходит?
Катти взглянула на волшебную деву с благодарностью. И с немалым облегченьем в придачу… Хоть та и выглядела теперь совсем по-другому, но осталась прежней Фиалкой. Той самой милой, чуткой и внимательной к нуждам окружающих девушкой, которая зачем-то изображала актрису в театре Папаши Муница.
Ах да, там ведь лицедействовал еще и муж ее, Аглюс Ворон…
Черный маг?! – только сейчас до Катти в полной мере дошло сказанное Каролем.
Боже, как могло такое случиться, что это дивное, светлое созданье сделалось женою черного мага?…
– Ума тебе не занимать, – убежденно продолжала между тем Клементина. – Откуда же вдруг взялась готовность заключить договор с темными силами? Извини, если я вмешиваюсь не в свое дело. Но с тобою явно что-то не так, и я не могу не спросить…
Пиви уронила рубиновую вишенку обратно на блюдо.
– Хотела бы я сама знать, что со мной не так, – буркнула она и подняла взамен со стола нечто замысловато хрустальное, наполненное светящимся напитком бирюзового цвета. – Эх, девочки, ничего я не понимаю. Это вино, да?… Давайте выпьем, что ли. Может, прояснится в голове.
– Может, – кивнула Клементина. – Если пожелаешь.
– Твое вино желания исполняет? – недоверчиво усмехнулась Пиви.
– Да.
– Что, правда? Все?!
– Только добрые, и, к счастью, ненадолго.
– Почему – к счастью?
– Потому, что прежде чем высказывать вслух какое-то желание, его следует хорошенько обдумать. Таково золотое правило волшебства. А во хмелю думать получается не всегда, вот виноделы и ввели ограничение на срок действия.
Пиви вздохнула.
– Что ж, ненадолго поумнеть – тоже неплохо. За это и выпьем! А потом, если вы не против, за то, чтобы Дуду оставил меня в покое – хотя бы на эту ночь!
Все трое чокнулись и пригубили бирюзового волшебства.
Вино оказалось невероятно вкусным. Его хотелось пить и пить – словно неделю умираешь от жажды, и Катти не без труда остановила себя на втором глотке. Посмаковала немного, пытаясь уловить хоть какой-то знакомый вкус, но не смогла, хотя за время работы в трактире успела напробоваться всякого. Видно, делали колдовской напиток из колдовских же ингредиентов…
Пиви выпила до дна, прислушалась к своим ощущениям и покачала с веселым удивлением головой.
– Похоже, действует!
И Катти вдруг обнаружила, что в голове у нее тоже каким-то незаметным образом успел установиться порядок. Мысли перестали скакать, главное вышло на первый план, второстепенное отодвинулось…
