* * *
После яркого зимнего дня глаза Картера не сразу привыкли к полумраку. Старый монах лежал в своей скромной комнатке, дряхлый и явно неспособный прятаться – в отличие от более молодых монахов. В комнатке всё было перевернуто вверх дном, скудные пожитки валялись на полу.
– Мы пришли с добром, – сказала Саи, и они с Картером низко поклонились. – Что у вас случилось? Где все?
– Вы сказали – пять дней, – слабым голосом проговорил монах. – Почему вы пришли так рано?
– Но мы только что приехали, – возразила Саи.
– Ты приехала вместе с бандитами? – удивлённо спросил монах. – Для них это необычно – брать с собой девочек.
– Нет, – ответила Саи, – я приехала из Токио вместе с путешественниками, чтобы поговорить с седьмым спинозаврием. Мы знаем, что он живёт у вас в монастыре.
Джеральдина, подслушивающая этот разговор за дверью, прошептала:
– Они думают, что мы бандиты.
– Бандиты тоже приезжали к Масаки Сакаи, – ответил старец. – Много лет никаких посетителей не было – а тут он всем понадобился! Реликвии у нас нет!
Саи посмотрела на Картера и пожала плечами.
– Он думает, что мы ищем какую-то реликвию.
– Спроси, тут ли Масаки, – тихо сказал Картер. – Нам нужно с ним поговорить.
В ответ старый монах показал палкой направо:
– Он лежит в той башне.
Саи наклонилась к старику и шепнула ему что-то на ухо, вызвав улыбку на его лице.
Выйдя из двери, Картер показал на башню, возвышающуюся на краю монастыря за цветущим деревом.
– Там, – сообщил он.
– Тогда пошли туда, – поторопила всех Би. – Выясним наконец, что тут творится.
17
Масаки Сакаи
По дороге к башне они обнаружили один из источников чёрного дыма, который видели на подъезде к монастырю. Сгорела одна из построек, и теперь на земле среди углей валялись ещё дымящиеся тяжёлые потолочные балки. Там были видны и другие следы отчаянной борьбы: разбитые горшки, раздавленные двери-экраны, деревянные обломки и припорошенные снегом пятна крови. На этот раз Теодор сам вошёл в башню вместе с Джеральдиной, чтобы лично встретиться с самураем-воином.
Комнатка в башне была освещена единственным тусклым фонарём, на стенах плясали тени. Два молодых монаха с испугом посмотрели на вошедших. Возле раненого человека стояла широкая чаша с горячей водой и лежала окровавленная одежда. В углу возле раздвижной двери виднелась груда доспехов, очень похожих на те, что были на манекенах в галерее Ламберта.
Теодор протянул руки, показывая, что он пришёл без оружия. Потом они с Джеральдиной почтительно поклонились и опустились на колени возле раненого. Если перед ними был тот, кого они искали – заврочеловек, прежде владеющий ключ-камнем, это могло объяснить, почему он пережил всех остальных спинозавриев. Он не выглядел стариком, хотя и сражался ещё в предыдущем столетии в расцвет эры самураев.
– Вы Масаки Сакаи, седьмой спинозаврий? – спросил Теодор.
Джеральдина начала переводить, но мужчина поднял руку, кашлянул и, к их удивлению, заговорил на чистейшем английском.
– Я был им, – медленно проговорил он.
– Пожалуйста, расскажите нам, – осторожно сказала Джеральдина, – что тут произошло.
Масаки повернулся на бок и поморщился от боли. Монахи бросились к нему, но он отмахнулся от них и с трудом сел.
– Она не здесь, – мрачно сообщил он, – а хоть бы и была здесь, я бы всё равно не отдал её вам.
– Нас не интересует ваша реликвия, какая бы она ни была, – сказал Теодор. – Мы приехали сюда не ради этого.
– Сколько заплатил тебе Тобуку, э? – спросил Масаки. – Или он держит в неволе кого-то из твоих близких?
Джеральдина и Теодор озадаченно переглянулись.
– Ваши сказали, что вернутся через пять дней, а прошёл всего день, – продолжал самурай. – Это какая-то ваша уловка? Хотите втереться ко мне в доверие, чтобы я открыл вам секрет, где хранится реликвия? Нет, не выйдет! – крикнул он. – Её тут нет, а скоро… – он поморщился и приложил ладонь к перевязанному боку, – скоро и меня тут не будет!
– Нас никто не посылал за реликвией, – сказал Теодор. – Мы приехали, чтобы защитить вас и вашего спинозавра.
Масаки захохотал, но тут же закашлялся и выплюнул кровь в чашу с водой.
– Хитрите, я знаю, – сказал он, вытирая губы. – Старый настоятель хочет обмануть меня, чтобы я сказал вам, где она. Тогда он отдаст её бандитам и спасёт монастырь. – Он помахал пальцем. – Нет, ничего у вас не выйдет.
– Нам жаль, что с вами произошло такое несчастье, – с беспокойством ответила Джеральдина. – Но это не уловка и не хитрость. Мы не имеем ни малейшего представления, что тут у вас случилось. Позвольте представиться: я Джеральдина Браунли, а это…
Старик оборвал её:
– Меня не интересует, кто вы такие. Это не ваше, и нечего зариться. Лучше уезжайте, ведь вы не сможете отбиться от армии бандитов, – он показал на дверь. – Или останьтесь и умрите вместе с нами. – Масаки попытался встать, но у него закатились глаза, тело обмякло, и он упал на циновку без сознания. Подбежавшие монахи положили его удобнее и обтерли лоб водой.
– Что тут произошло? – спросила у них по-японски Джеральдина. Монахи стали по очереди рассказывать, Джеральдина задала им ещё несколько вопросов и побледнела. – Нам нужно срочно уезжать отсюда, – сказала она Теодору. – Здесь опасно оставаться.
– Почему?
– Бандиты напали на монастырь вчера утром. Масаки сражался с ними и прогнал, но главарь бандитов, Тобуку, обещал вернуться с большим отрядом через пять дней.
– Теперь всё понятно, – сказал Теодор. – Интересно, что же это за реликвия?
– Монахи тоже хотят это узнать. Тобуку требовал у монастыря эту реликвию, но Масаки отказался её отдать.
Джеральдина снова поговорила с монахами.
– Они предлагали бандитам вино, еду и даже деньги, – перевела она, – но главарю была нужна только одна вещь: реликвия, которую хранит спинозаврий. Говорят, она обладает несказанной силой.
Теодор задумался. Если Масаки в самом деле самурай-заврочеловек, тогда та реликвия, пожалуй, очень важна.
– Значит, монахи не знают, где реликвия, и Масаки им не говорит?
– Ну, так они мне сказали, – пожала плечами Джеральдина. – Они никогда раньше про неё не слышали, но Масаки вроде знает, чего требует от него главарь бандитов. – Она помолчала. – Логан, тут опасно. Нам надо уезжать.
