– Открывай медальон, Анхель! – сказал Генри, заметив, что огромный шар Луны опустился так низко над гротом, что в раковине среди изумрудов появилась огромная жемчужина, а небесно-голубой луч пронзил пространство от отверстия в своде до самого дна. Озеро, словно почувствовав величественность момента, заволновалось, и Генри понял, что это свет той самой звезды, о котором говорилось в послании. Все пространство залы засветилось изумрудно-голубыми всплесками, и Анхель на секунду даже зажмурился.
– Ну! Быстрей же, Анхель! Открывай медальон! – торопил Генри, боясь, что они упустят тот самый момент.
– Сейчас, Генри! Сейчас! – Анхель достал медальон из глубокого кармана куртки. Он был настолько взволнован, что руки его дрожали.
– Открывай же, Анхель! – закричал Генри, горя от нетерпения. – На седьмой день на Луне в ночи свет его сольется со светом звезды, и путь станет видим в полной тьме под землей, через воды поведет его хранитель вод, что назад идет! – повторил он слова тайного послания и, проворно спустившись с плеча Анхеля, подбежал к кромке озера. Генри заглянул в его воды в надежде разглядеть там под водой слепого краба-альбиноса, и по его маленькому тельцу пробежала дрожь. Из глубины озера на него смотрела огромная змеиная голова, увенчанная рогами.
– Отдай медальон мне, Анхель! – услышал он над своей головой змеиное шипение. По воде пробежала рябь, и только сейчас Генри сообразил, что чудовище смотрит на него не из воды, а находится прямо над ними. Он обернулся и замер. Огромная змея, изогнув дугой свое мощное тело, поднялась прямо над ним и Анхелем. Анхель стоял, зажмурив глаза, и не мог пошевелиться. За прошедший день с ним произошло немало удивительных вещей, но поверить в реальность этого страшного видения он не мог и был уверен, что, скорей всего, утомленный перелетом в Толедо, он уснул в номере гостиницы, и все, что происходило с ним в последнее время, всего лишь удивительное сновидение.
Генри был менее оптимистичен. Он доверял не только своим глазам, но и чуткому носу. Это была действительно змея, но в запах ее кожи были замешаны посторонние запахи птицы и человека. Генри содрогнулся, вообразив, что прежде, чем змея добралась до них, она проглотила того музыканта и закусила парочкой беспечных пташек. Птицы! Генри вспомнил парящее в ночном небе странное существо, которое они с Анхелем приняли за перо благородного пуффина. Значит, там, на горе, они видели эту гигантскую змею, и высоко над землей несли ее птицы. Эта мысль заставила Генри обернуться, и все его нутро похолодело, словно его окунули в ледяную прорубь. Дюжина больших черных птиц окружала их со всех сторон, и это были не просто птицы, каких встретишь множество по свету. Эти были особенные. Много веков назад на крыше конюшни он столкнулся с такой же в бою за маленькое зернышко. Тогда он на всю жизнь запомнил эти черные с кровавым отливом глаза, взгляд которых заставлял содрогнуться от исходящего из их глубины холода, и безграничное отвращение охватывало того, кто их видел.
– Отдай медальон! – повторила змея и склонила голову прямо к лицу Анхеля. Анхель почувствовал жар дыхания на коже, и от реальности происходящего во сне ему стало совсем не по себе.
– Оставь моего сына, мерзкая тварь! – раздался знакомый голос, и Анхель открыл глаза. Это был тот самый музыкант, которого совсем недавно они встретили в глубине пещеры, но почему он называет его своим сыном?
Генри вздохнул с облегчением, увидев Дельмара живым и невредимым, а Аспид повернул свою огромную голову на голос.
– Твоего сына? Ты, видно, бредишь, червяк? – прошипел он и поднял свое мощное тело над Дельмаром. – Его отец я, и я сейчас докажу тебе это! – через мгновение перед Дельмаром, Анхелем и Генри стоял высокий худой мужчина в помятом темно-синем костюме, а на его длинном носу, зацепившись за его кончик, болтались очки в тонкой роговой оправе.
– Отец?! – Анхель был настолько удивлен и растерян, что сделал шаг навстречу Аспиду.
– Мне бы стоило выпороть тебя, Анхель, за то, что ты сбежал из гостиницы, но я прощаю тебя, отдай мне медальон, – голос Аспида был мягким и вкрадчивым, и Анхель уже был готов подчиниться, но Дельмар быстро встал между ним и Аспидом. Анхель теперь был точно уверен, что спит. На всякий случай он сильно ущипнул себя, но вокруг ничего не изменилось, лишь на руке появилось большое красное пятно.
– Не слушай его, Анхель! Ты мой сын, теперь я знаю точно! Ты ведь пел ее песню, песню своей мамы, я слышал! Мир мой, Анхель, мальчик света, спи, малыш, тебя мы ждем!
– Браво! – зашипел Аспид, и вокруг послышались аплодисменты и ехидное хихиканье. Генри, заметив, что птицы исчезли и они стоят в окружении странных людей с мерзкими лицами землистого цвета, быстро забрался на плечо Анхеля.
– Не смотри ему в глаза, Анхель! – услышал Анхель его тоненький голосок возле самого уха.
– Браво, Дельмар! Я думал, ты давно уже забыл, как звучит эта мелодия, столько лет прошло с тех пор, как бедная Арнелия…
– Кто вы? – грудь Дельмара вздымалась от волнения, и Анхель вдруг ощутил огромное желание взять этого отважного человека за руку. До встречи с Генри он всегда чувствовал себя одиноким, и вот теперь и Генри, и этот незнакомый ему человек казались ему такими родными и близкими. Анхель вышел из-за его спины. Большая теплая ладонь Дельмара добавила ему уверенности в себе.
– Кто я?! – захохотал Аспид, и глаза его засверкали зловещим светом. – Я тот, кому по праву рождения принадлежит этот медальон, я тот, кому должна быть дарована магия. Но кто-то решил, что плод любви принцессы Амеи и беспощадного пирата, проливающего реки крови, должен умереть. Кто-то решил, что королевская кровь, зараженная черной кровью жестокого убийцы, должна навсегда раствориться в водах океана. Но я не умер тогда, и сейчас я пришел забрать то, что принадлежит мне по праву! С помощью темных сил я обрел бессмертие, и мне долго пришлось ждать рождения еще одного мальчика в нашем роду, ведь особый магический дар передается только по мужской линии королевской крови. Я убил твою мать, Анхель, чтобы быть всегда с тобой рядом и не пропустить этот торжественный момент, когда тайна откроется тебе, и вот я дождался! – высокий человек с перекошенным от гнева лицом изогнулся дугой, и уже через мгновение огромная змея вновь нависла над Дельмаром и Анхелем. – Отдай мне медальон! – прошипела змеиная голова. Генри поежился, а Дельмар на мгновение обнял Анхеля и снова встал перед ним, прикрывая его от Аспида своей спиной.
– Ты поплатишься за все, что сделал! – голос Дельмара был жестким и твердым, и Анхель почувствовал уверенность в том, что все будет именно так, как говорит его отец. Отец – впервые в жизни это слово не вызывало в нем тех чувств, которые он испытывал раньше, называя отцом Аспида. Сковывающее чувство и странное напряжение исчезло.
– Папа, – едва слышно произнес Анхель, и его глаза заблестели от вдруг накативших слез. Он надеялся, что никто не заметит его состояния, но Дельмар услышал его и быстро обернулся.
– Мой сын! Анхель! – в голосе Дельмара было столько любви и тепла, что Анхель не смог сопротивляться нахлынувшим на него чувствам и заплакал. Слезы мешали видеть, но он почувствовал, как крепкие руки отца оторвали его от земли. – Ты должен спастись, Анхель. Беги, я задержу их! – услышал он его шепот, а уже через мгновение ощутил, что снова стоит на ногах.
