– Я-то жив, а вот ты, смотрю, готов свалиться от счастья в бездну! – ответил Генри и на всякий случай перебрался к Анхелю на колени.
– О Генри! Я уже не мечтал когда-нибудь увидеть тебя! – Генри заметил, что глаза Анхеля заблестели.
– Вот только не нужно разводить сырость, друг мой! В моем возрасте такой климат категорически противопоказан! – он широко улыбнулся и изобразил согнувшегося в три погибели старика, опирающегося на сломанный кончик хвоста, как на трость. Выглядел он нелепо и забавно, но Анхель не улыбнулся.
– Что с моим отцом, Генри! – Генри ждал, что Анхель спросит его об отце, и мысленно готовился спокойно ответить на этот вопрос. Но когда настало то самое время, предательский комок образовался прямо у него в горле, и он почувствовал, как подступили слезы.
– Кхе-кхе! – Генри сделал вид, что прокашливается, и эти несколько секунд помогли ему собраться.
– Я не могу сказать наверняка, Анхель. Когда вслед за крабом ты исчез в водах озера, мы с твоим отцом продолжили борьбу. Помнишь, я лишил Аспида глаза? – Анхель утвердительно кивнул. – Он был так разъярен, что отшвырнул меня с неистовой силой в сторону. Я не смог удержаться на его огромной голове. Последнее, что я помню, это несущийся мне навстречу камень. Потом я почувствовал страшный удар, и тьма поглотила меня! Больше я ничего не помню.
– Выходит, ты не видел моего отца мертвым, Генри? – в голосе Анхеля было столько надежды! Генри был почти уверен, что Дельмар погиб в неравной схватке, но не стал говорить об этом своему другу. Более того, Генри не знал, жив ли он сам на самом деле. Он не знал, как очутился здесь, последние его воспоминания обрывались на том самом моменте, когда разум померк от того страшного удара о камень.
– Конечно, я не видел его мертвым, Анхель! – ответил он. Он не врал Анхелю, он действительно не видел отца Анхеля убитым Аспидом и черными птицами.
– Значит, есть надежда, Генри! Надежда на то, что я когда-нибудь увижу его! – Анхель улыбнулся, и Генри ловко перебрался на его плечо. Птица продолжала полет в этом странном бесконечном пространстве, в котором не было видно ни конца, ни края, а они оба молчали, каждый думая о своем. Анхель заметил, что воздух наполнен маленькими, мерцающими при ярком свете частицами, и ему показалось, что он чувствует кожей их прикосновение.
– Зачем мы здесь, Генри? – прервал он молчание.
– Я не знаю, Анхель, но если учесть то, что я появляюсь в твоей жизни в особенно важные моменты, то могу предположить, мой друг, что в ближайшее время произойдет что-то очень важное и удивительное, – ответил Генри, и они оба снова замолчали. Анхель улыбнулся своим мыслям, он думал об отце. Известие Генри очень обрадовало его и вселило надежду на хороший исход. Он не мог себе даже на секунду представить, что больше никогда не увидит того человека, которого он и знал-то всего несколько минут, но которого полюбил всем сердцем. Он закрыл глаза и попытался восстановить в своей памяти черты лица Дельмара. Анхелю совсем было не сложно, он сразу увидел его лицо в тускло освещенной пещере на острове Лансароте. Он сидел за черным роялем и смотрел на Анхеля своими небесно-голубыми глазами. Сильные руки порхали над клавишами, и Анхель услышал знакомую мелодию.
– Мир мой, Анхель, мальчик света, спи, малыш, тебя мы ждем, – мелодичный женский голос, гармонично сливаясь с божественно прекрасными звуками рояля, проник в самое сердце Анхеля. Он знал, что это поет она, его мама, и сердце его заколотилось, словно в его груди поселилась неугомонная птица.
– Мама! – собственный голос показался ему чужим. Она стояла напротив Анхеля и смотрела на него с такой нежностью, что Анхель почувствовал, как подкашиваются его ноги. Он хотел побежать ей навстречу, но ноги не слушались, и он только смог протянуть ей навстречу руки. Она подошла к нему сама и, проведя рукой по непослушным волосам, обняла его. Он почувствовал тепло ее тела, и горячие слезы полились из его глаз. Они стояли вдвоем в бесконечном переливающемся пространстве, и Анхелю начало казаться, что он видит сон. Но действительность была настолько реальной, что он наконец поверил, что это не сон и не иллюзия.
– Как же ты вырос, Анхель! Уже стал настоящим мужчиной! – тихо сказала она и улыбнулась. Анхель не мог оторвать взгляда от ее глаз и не мог произнести ни одного слова, а она провела пальцами по его мокрым от слез щекам. – Не плачь! – сказала Арнелия и взяла Анхеля за руку.
– Ты теперь никуда не уйдешь, мама? – еле слышно произнес Анхель.
– У тебя свой путь, Анхель, но ты должен помнить, что я всегда рядом с тобой, где бы ты ни находился, я в твоем сердце, я в твоих мыслях, я в твоей душе. Ты продолжение моего пути. Твоя рука всегда в моей руке, – Арнелия поднесла руку Анхеля к своим губам. – Чувствуешь тепло моего дыхания, Анхель? Это тепло моей любви, каждый раз, когда ты будешь думать обо мне, ты будешь чувствовать тепло.
– Но я хочу, чтобы ты жила и всегда была рядом, как сейчас! – ответил Анхель.
– Любовь и есть жизнь, Анхель, и для нее нет пределов ни во времени, ни в расстоянии. Корни дерева уходят вниз, ветви тянутся к Солнцу. Все взаимосвязано, прошлое, настоящее, будущее. Запомни, Анхель! Твой путь труден! Нужен свет озарения, опыт, чувства – иди вперед! Нужна мудрость, память, любовь – возвращайся назад. Не важно, где ты, не важно, в каком направлении ты движешься, все есть путь, все есть движение. Только помни всегда, что ты несешь свет и что я всегда рядом с тобой! Я люблю тебя, Анхель! – голос Арнелии звучал в голове Анхеля, и он наконец осознал, что, как и прежде, летит на птице. Генри, что – то беспрерывно говорил, но Анхель не слышал его голоса.
– Я тоже тебя очень люблю! – прошептал он, пытаясь снова мысленно погрузиться в то состояние, где он видел ее. Генри, услышав слова Анхеля, замолчал и внимательно посмотрел на странно отрешенного друга.
– Нет! Это, конечно, мило с твоей стороны, Анхель, но сдается мне, что ты совсем меня не слушаешь! – Генри делал вид, что раздражен невнимательностью друга. – Скажи мне на милость, для кого я битый час пытаюсь найти разгадку знамения, которое нам всем пришлось однажды наблюдать в ночном небе? – он заглянул в глаза Анхеля и махнул лапой.
– Я видел ее, Генри! – лицо Анхеля светилось от счастья.
– Ты не мог никого видеть, Анхель! Кругом, куда ни глянь, бесконечность!
– Я видел маму, Генри! – настаивал Анхель, и глаза Генри наполнились грустью. Он, конечно, был рад тому, что Анхель наконец увидел ту, которая подарила ему жизнь, но ему почему-то пришла в голову мысль о том, что, возможно, и он сейчас только мерещится Анхелю, и наступит тот момент, когда они расстанутся, и возможно, уже навсегда. Только сейчас Генри задумался о их такой внезапной встрече. А ведь он ничего не помнил с того самого момента, как Аспид отшвырнул его от себя. При этой мысли Генри поежился. А что если тогда, ударившись о камень и провалившись в небытие, он умер? Ведь не мог же он перенестись оттуда, с земли, сюда, в это странное место, будучи живым?
– Что с тобой, Генри? – Анхель был удивлен быстрой переменой настроения своего друга.
