– Что за?.. – пробормотал я и уставился на него. Из яйца что-то выпало. Я решил сначала осмотреть лепестки, а уже потом всё поднять. На каждом было что-то вырезано. Я сощурился и покрутил яйцо.
– М. Целеста, Амундсен, Луи Лепренс, Эрхарт, – прочитал я вслух. – И что это значит?
Я встал на колени и посмотрел, что упало на ковёр. Клочок плотной грязно-белой ткани, серебряная пуговица, шерстяной, свёрнутый трубочкой лоскут и носовой платок. Я развернул платок и увидел в уголке вышитые буквы «А. Э.».
– Готов кушать суп, Максвелл? – крикнул с кухни Рэг.
– Да!
Я торопливо всё собрал и запихнул в яйцо, а потом аккуратно сложил лепестки. Раздался щелчок, и шкатулка снова приняла форму яйца. Я спрятал её в шкаф и подошёл к дивану.
– А вот и обед, – сказал Рэг, заходя в гостиную, и поставил мне на колени поднос.
– Откуда у тебя это яйцо, Рэг? – спросил я. – Деревянное. Ты ещё говорил, что это музыкальная шкатулка. – Я подул на суп и отхлебнул немножко.
– А, та старая вещица! Мой дед её выиграл в карты во Вьетнаме. Чего с ним только не приключалось! Я уже говорил, что он трижды путешествовал вокруг света?
Рэг усмехнулся и пошёл на кухню. Вернулся он с двумя большими ломтями хлеба и маслом.
На меня накатила усталость. Ноги ныли. Я страшно вымотался.
– Рэг? Что бы ты делал, если бы вдруг перестал существовать? – спросил я, макая хлеб в суп.
Он взглянул на меня:
– Это вопрос с подвохом?
– Нет, никакого подвоха. Просто интересно, как бы ты проводил время.
Рэг задумался.
– Что ж, если бы меня не существовало, я бы ничем и не занимался. Если тебя нет, как ты можешь что-то делать?
Я нахмурился:
– Я не об этом… Вот если бы ты был, а потом случилось что-то странное… как бы волшебное… и тебя стёрли. Ты бы жил дальше, в том же городе… ходил, разговаривал, дышал… но ты как будто не рождался. И никто бы тебя не узнавал. Словно тебя никогда и не было.
Рэг застыл с поднесённой к губам ложкой. Видно, всерьёз обдумывал мой вопрос. Он легонько подул на суп.
– Если бы такое произошло и я остался собой, но все про меня забыли… а я бы всех помнил… Пожалуй, я бы решил развлечься, – сказал он и широко улыбнулся.
– Развлечься? – повторил я. Мне сейчас было совсем не до веселья.
Рэг хлебнул супа.
– Да! Это же всё равно что быть невидимым, согласен? Никто понятия не имеет, кто ты, но ты знаешь все их секреты и привычки! – Он осторожно глотнул горячего супа из ложки. – О твоих недостатках и ошибках тоже не помнят, а значит, ты можешь стать кем угодно!
Я откинулся на диван и сонно прикрыл глаза. Усталость никуда не делась, но мне стало спокойнее в тепле, с крышей над головой, с тарелкой горячего супа. Может, Рэг прав? И исчезнуть не так уж и плохо? Я порядком напортачил в своей прежней жизни, много кого обидел. Вдруг в этом мире мне повезёт больше? Здесь никто меня не ненавидит за то, что я неудачник и вечно всё порчу. И здесь я ещё не наделал ошибок. Надо только найти свою семью и попробовать как-то в неё вернуться.
Я прислонился к пухлым диванным подушкам и ненадолго закрыл глаза. Наверняка удастся снова подружиться с Чарли Ботаником. Теперь я постараюсь лучше к нему относиться. Да это будет не так уж и сложно. Я почувствовал, как Рэг взял у меня с коленей поднос и понёс на кухню.
Я улыбнулся.
Может, в этом мире Максвеллу Беккету повезёт больше.
Глава двадцать первая. Станция
На следующее утро я проснулся удивительно отдохнувшим. Похоже, Рэг накрыл меня одеялом перед тем, как уйти спать, и оставил огонь в камине. Когда он вошёл в гостиную в синей полосатой пижаме, то чуть не подпрыгнул от неожиданности:
– Откуда ты взялся на моём диване?!
Пришлось заново ему всё объяснить, но в этот раз он быстрее сообразил, что к чему, – наверное, потому, что мы только вчера виделись.
Я сказал, что он дружит с моими родителями и согласился присмотреть за мной, пока они в отъезде по работе.
– Больше им не с кем меня оставить. Ты что, не помнишь, Рэг?
Мне было стыдно снова ему врать. Он озабоченно нахмурился, но притворился, что вспомнил, и разрешил мне остаться. А потом сходил на кухню и сделал четыре тоста с джемом.
– Спасибо, Рэг, – сказал я, всё ещё лёжа под одеялом. Приятно было вот так проснуться и сразу позавтракать. Дома приходилось ждать, пока папа уедет, – он работал садовником. Когда оставался кто-то один из родителей, можно было не бояться, что снова начнётся ругань.
– Во сколько у тебя уроки, юный Максвелл? – спросил Рэг, усаживаясь в кресло и устраивая на животе белую миску, до краёв наполненную кукурузными хлопьями.
– На этой неделе нет уроков, Рэг. У нас каникулы. Мама об этом упоминала.
Он растерянно улыбнулся и кивнул:
– Да-да, конечно, твои родители… Ты у меня надолго, да?
Я улыбнулся ему в ответ, хотя меня мучили угрызения совести. Никаких каникул сейчас в школе не было, но Рэг вряд ли мог об этом узнать, и я решил, что это ложь во благо. Да и вообще не хотелось всё усложнять.
Жуя тост, я размышлял, чем сегодня займусь. С этим я быстро определился.
Попробую найти свою семью. И Монстра.
⁂
У Рэга кончилось молоко, и я предложил сбегать в ближайший магазин – мини-маркет на автобусной станции в полумиле отсюда. Было ясное, свежее осеннее утро. Миссис Бэнкс несла куда-то свой мусорный бак, в котором так любил рыться Монстр. У меня ёкнуло сердце. Скорее бы чмокнуть его в бархатные уши. Наверняка он сразу поймёт, кто я, и завиляет хвостом, как пропеллером. Уверен, что так и будет. У нас с ним особая связь.
Миссис Бэнкс опустила бак на тротуар. Я вдруг подумал: может, она знает, где живёт Монстр?
– Э-э… извините, – сказал я. Она недружелюбно взглянула на меня из-под густой чёлки. – Вы не видели здесь бигля? Он ещё всё время ходит с высунутым языком?
Я думал, она отпустит какую-нибудь колкость, но миссис Бэнкс, кажется, всерьёз задумалась над моим вопросом.
– Не припомню. Он потерялся?
Я кивнул:
– Вроде того.
– Плохо. Наверное, стоит расклеить объявления?
Вот это да. Она даже вела себя по-доброму.
– Мм, да… Наверное. Так и сделаю, – ответил я, глядя на неё с подозрением.
– Можешь и на мои ворота наклеить, – предложила она и с гордостью добавила: – Прохожие часто останавливаются, чтобы полюбоваться моим садом.
Она никогда так приветливо со мной не разговаривала. Странно. Мы молча посмотрели на её сад.
