– Ну да, наверное, – пробормотал я, сжимая в руке футляр.
– Взять вот мою жену. Она водитель грузовика и в пути обычно слушает аудиокниги. Она часами слушает разные истории, и ей это ужасно нравится! Она прочитала сотни книг, не читая их! С ума сойти!
Он посмотрел на меня и улыбнулся, как будто ждал ответа.
– Мой друг слушает звуки солнца, – сказал я.
Хозяин магазина просиял. И зачем я ему это рассказываю? Чехол так и был зажат у меня в руке. Не мог же я сейчас сунуть его в карман!
– Звуки солнца? – переспросил он. – Это что, новая музыкальная группа?
– Нет, настоящее солнце. Он нашёл записи в интернете. Эти звуки производит магнитное поле звезды… или как-то так. Ну и вот, кто-то их записал.
Он уставился на меня.
– Невероятно! Ты понимаешь, о чём я? Понимаешь? – повторил он, и его глаза округлились. – Нет, просто невероятно. Звуки раскалённой звезды. Поразительно… поразительно…
Он посмотрел куда-то в сторону и вдаль, а я шагнул к витрине с подержанными телефонами. Я сунул чехол за пояс джинсов и прикрыл курткой.
– Знаешь, в девятнадцатом веке мастерили такие миниатюрные музыкальные шкатулки, что они помещались в кулон! Разве не удивительно?
Я нервно сглотнул. Музыкальная шкатулка… Кажется, так Рэг назвал то деревянное яйцо? Я стал копаться в памяти. Да, кажется, так. И перед тем, как меня стёрли, из неё шли какие-то мелодичные звуки. Они ещё напомнили мне о старой шкатулке с украшениями Бекс. А потом, когда я искал портрет Рэга и вымел всё из серванта, яйцо упало. Вдруг я его сломал?
– Ты ищешь новый чехол для телефона? – спросил хозяин. – Какого размера?
У меня запылали щёки. Он пристально на меня смотрел.
– А я… Я передумал.
Он хотел ещё что-то сказать, но я быстро развернулся и убежал.
Глава двадцать восьмая. Библиотека
Библиотекарь взглянула на меня, когда я вошёл, и снова уткнулась в экран компьютера. Бекс я нашёл в отделе истории. Она сидела за столом, склонившись над книжкой. А когда увидела меня, сразу её захлопнула.
– Принёс? – прошептала она.
Я достал чехол из кармана и положил на стол. Бекс просияла. Клодия явно чем-то её шантажировала. Да уж, этот мир – полный отстой.
– Теперь твоя очередь. Расскажи про Амун… как его там, – попросил я.
Она огляделась по сторонам.
– Ладно. Слушай внимательно, повторять не буду.
Я кивнул.
– Руаль Амундсен – норвежский путешественник. В 1911 году он отправился с экспедицией на Южный полюс. Он хотел стать первым, кто туда доберётся. И у него получилось. Команда Амундсена первой оказалась на Южном полюсе. Это было потрясающее достижение.
Да, кажется, я что-то такое слышал по телевизору. Там показывали чёрно-белую фотографию очень тепло одетых мужчин среди снегов. Я ещё подумал, хорошо ли греют эти шубы. Может, палец с перчатки как раз одного из них? Я сглотнул.
– С Амундсеном что-то случилось? Ну, на Южном полюсе?
– Нет, из той экспедиции он вернулся, а через несколько лет полетел в Арктику искать пропавшее воздушное судно.
Она сделала паузу, но я уже догадывался, чем это закончилось.
– Его самолёт не добрался до Арктики. Команду Амундсена и его самого так и не нашли.
Я поёжился.
– Прямо как экипаж «Марии Целесты». Они тоже исчезли…
Бекс сощурилась:
– Так, значит, про корабль-призрак ты знаешь?
Я кивнул:
– Его нашли посреди океана, и на борту никого не было. А никто не знает, куда все делись. Это навсегда останется загадкой.
Бекс лопнула жвачный пузырь.
– Я это в книжке прочитал, – добавил я.
Она ухмыльнулась:
– Видишь, тебе не нужны ни телефон, ни компьютер!
Голова у меня гудела. С яйцом оказались связаны уже два исчезновения: «Мария Целеста» и Руаль Амундсен, исследователь Арктики.
– Кстати, зачем тебе это вообще? – спросила Бекс.
Я хотел что-нибудь сочинить, но в итоге решил сказать правду. Ну, частично.
– У моего друга есть коллекция старых вещей, и он попросил меня узнать о них побольше. Я обещал ему помочь.
– Каких вещей? – уточнила она, ёрзая на стуле.
– Ну, например, квадратик плотной ткани. Я думаю, что это кусок паруса «Марии Целесты».
Бекс хмыкнула:
– Шутишь?
Я улыбнулся. Вид у неё был ошарашенный.
– Нет! У него всё хранится в серванте в гостиной, – гордо сообщил я. – Палец от перчатки Амундсена и… э-э… чей-то платок, имя не помню. А ещё серебряная пуговица.
Бекс захлопала глазами.
– Можно прийти на них посмотреть? Вдруг я пойму, чьи они?
Я улыбнулся:
– Да! Приходи после школы. Ты будешь в восторге от этого серванта! Там столько всего старого и интересного. И ты наверняка сможешь во всём разобраться, потому что хорошо знаешь историю.
Она помрачнела и как-то странно на меня посмотрела.
– То есть… с виду кажется, что ты хорошо её знаешь.
Бекс встала и повесила сумку на плечо.
– Слушай, не говори никому об этом, ладно?
– Ты про чехол?
– Это само собой! – Она снова закатила глаза. – Я про то, что ты видел меня здесь, в библиотеке. Никому ни слова. Обещаешь?
Ясно: этой Бекс стыдно за то, что она любит сидеть в библиотеке и читать книжки. Я кивнул и назвал ей адрес Рэга. Бекс пошла в школу, и я улыбнулся сам себе. Сестра поможет мне вернуться домой!
Глава двадцать девятая. Сервант
У Рэга я первым делом снова проверил музыкальную шкатулку. Я посмотрел на выступ сверху и вдруг вспомнил, что перед тем, как меня стёрли, я завёл его, как часы. А теперь он просто крутился и не издавал никаких звуков. Я встряхнул яйцо. Судя по тому, как оно гремело, в нём отошла какая-то деталь. Я раскрыл лепестки и заметил, что в самом центре есть миниатюрная коробочка. Наверное, в ней прятался механизм. Владелец телефонного магазинчика сказал, что музыкальные шкатулки могут быть совсем крошечными. Я закрыл яйцо и пошёл к окну ждать Бекс. Моя сестра была очень умной. Я даже не сомневался, что уж она-то придумает, как мне вернуться домой. Конечно, я не собирался говорить ей правду, но надеялся, что она и без этого поймёт, как мне помочь.
Скоро я увидел её конский хвост и помчался к двери, чтобы ей открыть. Бекс выглядела недовольной – наверное, из-за того, что её снова оставили после уроков.
