– Саммаэль? – слабым голосом спросила Заринэ. – Один из Отрекшихся правит… О Свет!
– Ты еще не передумала и собираешься отправиться с нами? – тихо спросила Морейн. – Здесь я тебя не оставлю, сейчас – ни за что, но я даю тебе последнюю возможность – ты можешь дать клятву, что наши пути разойдутся.
Заринэ колебалась, и Перрин замер, так и не надев куртку. Ну кто же по доброй воле согласится странствовать с людьми, навлекшими на себя гнев одного из Отрекшихся. И сейчас она знала, чему они противостоят, пусть и не до конца. «Если только у нее нет веской причины оставаться с нами». Каждый, кто услышал бы о вырвавшемся на волю Отрекшемся, вне всяких сомнений, не стал бы рассиживать и раздумывать, а тут же опрометью бросился бы в порт, сел на первое же судно, принадлежащее Морскому народу, и умолил капитана отвезти его на ту сторону Айильской пустыни.
– Нет, – наконец вымолвила Заринэ, и Перрин с облегчением почувствовал, как гора свалилась с его плеч. – Нет, я не буду давать клятву идти другой дорогой. И мне все равно, приведете вы меня к Рогу Валир или нет. Даже тот, кто на самом деле отыщет Рог, не удостоится сказаний, как вы. Я думаю, Айз Седай, что легенды о вас будут рассказывать веками, и я хочу быть частью этих легенд.
– Нет! – воскликнул Перрин. – В этом нет никакого смысла! Чего тебе надо?
– У меня нет времени слушать перебранки, – прервала их Морейн. – В любой момент лорд Бренд может узнать, что одна из гончих Тьмы мертва. Можете быть уверены, он сразу поймет, что без Стража тут не обошлось, и начнет разыскивать Гайдина вместе с его Айз Седай. Вы намерены сидеть здесь до тех пор, пока он вас не обнаружил? Пошевеливайтесь, вы, глупые дети! Поторапливайтесь!
И не успел Перрин и рта раскрыть, как она исчезла в коридоре.
Заринэ немедля выбежала из комнаты, забыв о своей свече. Перрин поспешно собрал свои вещи и ринулся вниз по черной лестнице, на ходу застегивая пояс с топором. На лестнице он столкнулся с Лойалом. Огир одновременно пытался воткнуть в седельную сумку книгу в деревянном переплете и натянуть плащ. Перрин помог ему одеться, у дверей к ним присоединилась сбежавшая по лестнице Заринэ, и они втроем выкатились под потоки дождя.
Ссутулившись под ливнем, Перрин побежал через темный двор на конюшню, даже не позаботившись накинуть капюшон. «У нее должна быть еще какая-то причина. Только сумасшедшая полезет невесть куда, лишь бы попасть в треклятые сказания!» До того как он влетел в конюшню, дождь пропитал его лохматую шевелюру, превратив ее в гладкую шапочку, облепившую голову юноши.
Морейн была уже там, ее плащ весь покрылся каплями дождя. Ниеда держала фонарь, в неярком свете которого Лан заканчивал седлать лошадей, среди которых оказался и незнакомый гнедой мерин, с еще более длинным носом, чем у Заринэ.
– Я буду посылать голубей каждый день, – говорила полная хозяйка гостиницы. – Направь меня удача, никто не заподозрит меня! Даже белоплащники отзываются обо мне с почтением.
– Слушай меня, женщина! – сердито перебила ее Морейн. – Тот, о ком я говорю, – не белоплащник и не приспешник Тьмы! Ты должна бежать из этого города, и каждый, кто тебе дорог, должен уйти с тобой. Ты слушалась меня двенадцать лет. Подчинись и сейчас!
Ниеда как-то неуверенно кивнула, чем вызвала бурю недовольства со стороны Морейн.
– Гнедой твой, девочка, – сказал Заринэ Лан. – Залезай ему на спину. Если не умеешь ездить верхом, придется научиться по ходу дела. В противном случае – мое предложение все еще в силе.
– Я уже ездила как-то на лошади, Каменнолицый, так что справлюсь. – Опершись рукой на высокую луку, девушка легко вскочила в седло и принялась, обернувшись, приторачивать сзади свой узелок.
– Что вы намерены делать, Морейн? – спросил Перрин, перебрасывая через спину Ходока седельные сумы. – Вы сказали, что он найдет меня. Но ведь он и так знает. Одни Серые Люди чего стоят…
Ниеда рассмеялась, и он, поборов раздражение, стал гадать, как много она знает, хотя и утверждает, будто ни во что не верит.
– Саммаэль не подсылал Серых Людей. – Морейн уселась на Алдиб, полная достоинства, с прямой спиной. Будто и не было никакой спешки. – Но гончая Тьмы была от него. Я думаю, что шла она по моему следу. Он вряд ли послал за нами и то и другое. Кто-то хочет избавиться от тебя, но, я думаю, Саммаэль даже не догадывается о твоем существовании. Пока что.
Перрин так и застыл с одной ногой в стремени, глядя на Айз Седай, но та, казалось, была занята своей лошадью, которую ласково похлопывала по выгнутой холке, и, похоже, вовсе не собиралась рассеивать недоумение юноши.
– Хорошо, что я пошел за тобой, – сказал Лан, на что Морейн громко фыркнула:
– Я жалею, что ты не женщина, Гайдин. Тогда бы я послала тебя в Белую Башню послушницей, чтобы тебя там научили подчиняться.
Лан приподнял бровь и дотронулся до рукояти своего меча, потом мягко прыгнул в седло. Айз Седай вздохнула:
– Может статься, это и неплохо, что ты не всегда слушаешься. Иногда даже хорошо. Кроме того, не думаю, что Шириам и Суан Санчей, вместе взятые, сумели бы научить тебя послушанию.
– Я не понимаю, – сказал Перрин. «Сколько всего наговорили, голова кругом идет. А я хочу получить ясные и понятные мне ответы на свои вопросы». Юноша в конце концов сел в седло, чтобы Морейн не смотрела на него сверху вниз, – у нее и так достаточно преимуществ. – Если не Саммаэль послал Серых Людей, то кто же? Если мурддраал или другой Отрекшийся… – Тут он чуть не задохнулся от волнения. «ДРУГОЙ Отрекшийся! О Свет!» – В общем, если кто-то послал их, то почему не сообщили ему? Они ведь все приспешники Тьмы? И почему они охотятся за мной? Ведь это Ранд этот проклятый Возрожденный Дракон!
Перрин вдруг услышал, как охнули Заринэ и Ниеда, и только тогда понял, что́ сорвалось у него с языка. Взор Морейн был подобен самой острой стали и, казалось, сейчас заживо снимет с него кожу. «Мой проклятый вечно торопящийся язык! Надо же хоть иногда подумать, перед тем как говорить». Ему показалось, что впервые он потерял над собой контроль тогда, когда ощутил на себе изучающий взгляд Заринэ. Она и сейчас следила за ним, широко раскрыв рот.
– Отныне ты связана с нами раз и навсегда, – повернулась к девушке-охотнику Морейн. – Пути назад для тебя больше нет. И не будет.
Заринэ, казалось, хотела что-то сказать, но побоялась, однако Айз Седай уже отвернулась от нее:
– Ниеда! Беги из Иллиана сегодня же вечером. Прямо сейчас! И так держи язык за зубами, как не держала все эти годы. Иначе за все, что ты могла бы сказать, тебе его отрежут, и сделают это так быстро, что я даже не успею тебя разыскать.
Суровый тон Айз Седай не оставлял сомнения в реальности грозящей опасности, и Ниеда кивнула, на этот раз уверенно и торопливо, явно опасаясь и того, что ей отрежут язык, и того, что ее потом отыщет Морейн.
– А что касается тебя, Перрин… – Белая кобыла Айз Седай приблизилась к нему, и он отпрянул насколько мог. – Узор ткется разными нитями, и некоторые из них так же черны, как сама Тень. Поберегись, чтобы одна из них не задушила тебя.
