Он встал, но к нему подошел Слейтон Форд:
– Спокойнее, Майлз Родни, прошу вас! Проявите терпение. Поставьте себя на их место. Если бы вам довелось пройти через все то, через что прошли они, вы бы осторожничали не меньше.
Родни поколебался.
– Господин администратор, как вы вообще тут оказались?
– Это долгая и запутанная история. Расскажу позже.
– Вы наверняка принадлежите к Семействам Говарда – иначе и быть не может. И да, это объясняет многие странности.
– Нет, Майлз Родни, – покачал головой Форд, – вы ошибаетесь. Я уже сказал – объясню все позже. Говорите, вы у меня работали? Когда?
– С две тысячи сто девятого года и до вашего… гм… исчезновения.
– Чем вы занимались?
– Во время кризиса две тысячи сто тринадцатого я работал помощником координатора в отделе экономической статистики.
– Кто был вашим начальником?
– Лесли Уолдрон.
– Старина Уолдрон? Какого цвета были его волосы?
– Волосы? Да он был лыс как коленка!
– Похоже, я ошибался, Зак, – шепнул Лазарус Заккеру Барстоу.
– Погоди, – прошептал в ответ Барстоу. – Возможно, он тщательно подготовился – они вполне могли знать, что Форд сбежал вместе с нами.
– Что такое «Священная корова»? – продолжал Форд.
– «Священная…» Шеф, откуда вам вообще известно про эту газету?
– Моя служба безопасности даром время не теряла, – сухо заметил Форд. – Я каждую неделю получал экземпляр.
– Так что это все-таки было? – спросил Лазарус.
– Местная газетка с карикатурами и сплетнями, которая передавалась из рук в руки, – ответил Родни.
– Посвященная насмешкам над начальством, – добавил Форд, – особенно надо мной. – Он обнял Родни за плечи. – Друзья, у меня не осталось никаких сомнений. Мы с Майлзом действительно работали вместе.
– И все же мне хотелось бы побольше узнать про новую процедуру омоложения, – чуть позже упрямо сказал доктор Харди.
– Думаю, хотелось бы нам всем, – согласился Кинг, наполняя вином бокал гостя. – Не могли бы вы нам рассказать, сэр?
– Попробую, – ответил Майлз Родни, – хотя мне придется попросить доктора Харди набраться терпения. Это не одна процедура, но несколько – одна основная и несколько десятков дополнительных, некоторые из которых чисто косметические, особенно для женщин. Собственно, основная процедура не является настоящим омоложением. Можно остановить старение, но нельзя его в сколько-нибудь значительной степени обратить – из старика мальчика не сделаешь.
– Да-да, – кивнул Харди. – Естественно. Но в чем суть процедуры?
– В основном она состоит в замене всей крови старика новой, молодой кровью. Как мне говорили, старость – главным образом следствие прогрессирующего накопления отходов метаболизма, отравляющих организм. Предполагается, что кровь вымывает их, но в конце концов она настолько забивается ядами, что очистительный процесс уже не происходит должным образом. Так ведь, доктор Харди?
– Несколько странная формулировка, но…
– Я же говорил – я не биотехнолог.
– …но по сути верная. Проблема заключается в дефиците диффузионного давления – давление крови на клеточную оболочку должно быть таким, чтобы поддерживать достаточно крутой градиент, иначе начнется прогрессирующая интоксикация отдельных клеток. Но должен сказать, я слегка разочарован, Майлз Родни. Сама идея отсрочить смерть, обеспечив надлежащую очистку организма от продуктов распада, не нова – у меня есть кусочек куриного сердца, который с помощью подобной технологии продолжает жить уже два с половиной столетия. Что касается использования молодой крови – да, это работает. После подобных переливаний мои подопытные животные жили примерно вдвое дольше обычного срока. – Он вдруг замолчал, и на лице его возникло беспокойство.
– Да, доктор Харди?
Харди прикусил губу:
– В конце концов я забросил это направление исследований. Как выяснилось, для того, чтобы кто-то перестал стареть, требовалось несколько молодых доноров, причем для них процедура влекла за собой пусть и небольшие, но вредные последствия для здоровья. Подобный метод заранее был обречен на провал, поскольку достаточного числа доноров никогда бы не нашлось. Я правильно понимаю, сэр, что данная методика ограничивается небольшой группой избранных?
– Вовсе нет! Похоже, я неясно выразился, доктор Харди. Никаких доноров нет.
– Гм?
– Новая кровь, которой хватает для каждого, вырабатывается вне тела – служба здравоохранения и долголетия может обеспечить ею в любом количестве, любой группы.
Харди удивленно уставился на него:
– Подумать только… мы были так близки… – Он помолчал. – Мы пытались выращивать в искусственных условиях тканевую культуру костного мозга. Нам следовало продолжать работу.
– Не расстраивайтесь. Прежде чем были получены сколько-нибудь значащие результаты, потребовались миллиарды кредитов и труд десятков тысяч специалистов – как мне говорили, даже бо́льшие, чем были вложены в атомную энергетику, – улыбнулся Родни. – Все дело в том, что добиться результатов было необходимо с политической точки зрения, – отсюда и столь всесторонние усилия. – Родни повернулся к Форду. – Когда общественность узнала о бегстве Семейств Говарда, шеф, вашего драгоценного преемника пришлось спасать от разъяренных толп.
Харди продолжал расспрашивать о вспомогательных технологиях – выращивании зубов, остановке роста, гормональной терапии и многом другом, – пока Кинг не пришел на помощь Родни, заметив, что главной целью его визита является организация возвращения Семейств на Землю.
– Пожалуй, и впрямь стоит перейти к делу, – кивнул Родни. – Насколько я понимаю, капитан, бо́льшая часть ваших людей находится в состоянии криогенного сна?
– Почему бы ему просто не сказать «в анабиозе»? – шепнул Лазарус Либби.
– Да.
– В таком случае вряд ли возникнут сложности с тем, чтобы на какое-то время так их и оставить?
– Гм? А это еще почему, сэр?
Родни развел руками:
– Администрация пребывает в некотором замешательстве. Говоря прямо – просто не хватает места. Сто тысяч перемещенных лиц за одну ночь не примешь.
Кингу снова пришлось призвать всех к порядку, после чего он кивнул Заккеру Барстоу, который обратился к Родни:
– Не понимаю, в чем проблема, сэр. Каково нынешнее население Североамериканского континента?
– Около семисот миллионов.
– И вы не в состоянии найти место для одной семидесятой процента от этого количества? Чушь какая-то.
– Вы не понимаете, сэр, – возразил Родни. – Перенаселение – главная наша проблема. И параллельно с ней – право на неприкосновенность чьего-либо дома или квартиры стало наиболее ревностно охраняемым из всех гражданских прав. Прежде чем мы сумеем найти для вас подходящее жилье, нам придется возделать участок пустыни или предпринять что-то еще, не менее существенное.
