Инфомат нашелся в библиотеке для холостяков, рядом с их комнатой отдыха. В помещении было пусто, не считая одного человека, выглядевшего внешне примерно на столько же лет, как и Лазарус. На этом сходство заканчивалось – незнакомец был худощав, с мягкими чертами лица, а голову его венчали спутанные, морковного цвета волосы, нисколько не похожие на жесткую седую шевелюру Лазаруса. Незнакомец склонился над инфоматом, приставив глаза к окулярам.
Лазарус громко откашлялся.
– Привет, – сказал он.
Незнакомец резко поднял голову:
– Прошу прощения – ты меня напугал. Чем могу помочь?
– Я искал инфомат. Ты не против, если мы выведем картинку на экран?
– Нет, конечно. – Тот встал, нажал кнопку перемотки и настроил аппарат в режим проекции. – Какая-то конкретная тема?
– Я хотел посмотреть, нет ли каких-то новостей про нас – про Семейства, – сказал Лазарус.
– Я как раз сам их искал. Пожалуй, лучше запустить поиск по аудиодорожке.
– Ладно, – согласился Лазарус, подходя ближе и включая звук. – Какое кодовое слово?
– «Мафусаил».
Лазарус ввел данные, и автомат защебетал и засвистел, сканируя дорожку на большой скорости, а затем с торжествующим щелчком переключился в нормальный режим.
– «Ежедневные сведения», – объявил он. – Единственное новостное агентство Среднего Запада, доступное в каждой крупной сети. Выделенный видеоканал до Луна-Сити. Корреспонденты стереовидения по всей Солнечной системе. Самый первый и самый быстрый! Линкольн, Небраска – ученый обвиняет стариков! Доктор Уитвелл Оскарсен, экс-президент лицея Брайана, призывает к официальному пересмотру статуса семейной группы, именующей себя «Семействами Говарда». «Доказано, – утверждает он, – что эти люди решили многовековую проблему увеличения продолжительности человеческой жизни – возможно, на неопределенный срок. За свои ценные и потенциально плодотворные исследования они, несомненно, достойны похвалы. Но их заявление, будто речь идет не более чем о наследственной предрасположенности, противоречит как науке, так и здравому смыслу. Современные знания законов генетики позволяют уверенно сделать вывод, что они скрывают от общественности некую секретную технологию, с помощью которой они добились своих результатов. Не в наших обычаях допускать, чтобы научные знания оставались монополией немногих. А когда сокрытие подобных знаний угрожает самой жизни, данный поступок становится предательством всего человечества. Как гражданин, я призываю администрацию применить силу и напоминаю им, что данная ситуация не из тех, которую могли предвидеть мудрецы, составившие Ковенант и придавшие нашим основным обычаям форму закона. Любой обычай придуман людьми и потому является лишь попыткой описать бесконечное множество взаимоотношений. Ясно как день, что из любого обычая неизбежно есть свои исключения. Когда мы связаны ими перед лицом новой…»
Лазарус нажал кнопку паузы.
– Может, хватит?
– Да, я все это уже слышал, – вздохнул незнакомец. – Мне нечасто доводилось сталкиваться с подобным отсутствием здравого смысла. Удивительно, но в прошлом доктор Оскарсен казался вполне разумным человеком.
– Впал в старческое слабоумие, – заявил Лазарус, давая автомату команду продолжать. – Хочет, чтобы было так, как хочется ему, – и считает, будто таков закон природы.
Автомат загудел, щелкнул и заговорил снова:
– «Ежедневные сведения», единственное новостное агентство Среднего Запада…
– Нельзя ли пропустить эту рекламу? – предложил Лазарус.
Его собеседник уставился на панель управления.
– Похоже, он на это не рассчитан.
– Энсенада, Нижняя Калифорния. Джефферс и Люси Уэзерел попросили специальной защиты у прокторов, утверждая, будто группа граждан вломилась в их дом, подвергнув их личному унижению и совершив иные антиобщественные поступки. Уэзерелы, по их собственному признанию, являются членами пресловутых Семейств Говарда, и заявляют, будто упомянутый инцидент может быть связан с данным фактом. Окружной провост отмечает, что они не представили никаких доказательств, но дело принято к рассмотрению. Сегодня вечером в городе объявлен массовый митинг, на котором…
Незнакомец повернулся к Лазарусу:
– Собрат, я действительно это слышал, или мне показалось? Это первый случай антиобщественного группового насилия за двадцать с лишним лет… но они сообщают о нем так, будто кто-то вломился в погодный интегратор.
– Не совсем, – мрачно ответил Лазарус. – Слова, с помощью которых описывают нас, подобраны с явным подтекстом.
– Верно, но подобраны весьма умно. Сомневаюсь, что в данном сообщении есть хотя бы одно слово, эмоциональный индекс которого превышает одну целую пять десятых. Репортерам, как известно, дозволяется две целых ноль десятых.
– Ты психометрист?
– Гм… нет. Пожалуй, мне следует представиться. Я Эндрю Джексон Либби.
– Лазарус Лонг.
– Знаю. Я был на собрании вчера вечером.
– Либби… Либби, – пробормотал Лазарус. – Не припоминаю никого такого в Семействах. Хотя звучит знакомо.
– Мой случай слегка похож на твой…
– Поменял имя во время Междуцарствия, да?
– И да и нет. Я родился после Второй революции. Но мои родители стали поборниками Нового крестового похода, порвали с Семействами и поменяли фамилию. Я уже был взрослым, когда узнал, что принадлежу к Семействам.
– Черт побери! Интересно, как ты это обнаружил? Не против, если я спрошу?
– Ну, в общем… я служил на флоте, и один из моих старших офицеров…
– Точно! Я так и думал, что ты был астронавтом. Ты Счетчик Либби? Калькулятор?
– Да, меня так звали, – застенчиво улыбнулся Либби.
– Ну да, конечно. Последняя жестянка, которую я пилотировал, была оборудована твоим парагравитационным выпрямителем. А для управления маневровыми двигателями использовался твой фракционный дифференциатор. Но его я установил сам – так сказать, позаимствовал твой патент.
Факт подобного воровства, похоже, нисколько не обеспокоил Либби. Лицо его просияло.
– Интересуешься символической логикой?
– Только с прагматической точки зрения. Но я внес в твое устройство модификацию, производную от отвергнутых альтернатив в твоем тринадцатом уравнении. И польза от этого такова: предположим, ты движешься в поле с плотностью «икс» с перпендикулярным твоему курсу градиентом энного порядка и хочешь проложить оптимальный курс к заданной точке «А» в направлении «ро», используя автоматический выбор для всего прыжка, а потом, если…
Их разговор перестал иметь что-либо общее с базовым английским, каким пользовались рядовые жители Земли. Инфомат рядом с ними продолжал поиск; трижды он начинал говорить, но Либби каждый раз, не слушая, нажимал кнопку сброса.
