Интересно, как дальше будет?
Сейчас-то я его таскаю спокойно, и вес так невелик, и я в форме. А позднее?
Месяца с третьего мне бы уже тяжести не таскать… даже такие любимые и обаятельные.
Ладно, разберемся. Аришка поможет.
– Маша, у тебя все в порядке?
– Более чем.
– Тебе точно не причинили вреда?
Я покачала головой.
– Аришка, все в порядке. Вас тут никто не обижает?
– Нет. Нас просто… стараются не замечать. Обидно даже.
– Радуйся. Слуги просто не знают, как себя с вами вести, а господа, значит, внимания не обращают. Вот и проблем будет меньше.
– А обратно мы скоро поедем?
– Со дня на день.
Арина расслабилась.
– Хорошо. Скорее бы…
Я тоже так думала. Ну ее в болото, ту столицу. И на вечеринки меня не тянет, и в магазины… а вот в Лощинку хочу. И в горы. И вообще….
Хочу в Березовский.
Но надо дождаться Романова.
* * *
Игорь Никодимович появился после обеда. И выложил передо мной несколько фотографий.
Здесь они есть, хотя и дороги. Дагерротипы, слышали?
[4]
Здесь они назывались ньепсами. Время выдержки одного ньепса – минут двадцать. Людей так фотографировать сложно, человек – не статуя, а вот мертвецов…
Милонега я узнала сразу.
– Кто это его так?
– Неизвестно.
Я вздохнула.
– Тут я тоже ничем не помогу. Уж простите…
– Мария Ивановна, где и как вы с ним познакомились?
Я подумала пару минут. А потом ехидно улыбнулась.
– Игорь Никодимович, а вы не хотите проехаться со мной к Горским?
– Простите?
Такого предложения глава КГБ (ладно, охранки, но я переиначила для себя) уж точно не ожидал. Я улыбнулась еще раз.
– Я раньше вела дневник. И готова отдать его вам, если вы обещаете не обнародовать мои девичьи секреты.
Романов фыркнул.
– Мария Ивановна, вы так готовы… доверить их моей службе?
– Ничего предосудительного я не делала. И к алтарю шла девушкой, – отозвалась я. – К тому же, Игорь Никодимович, это идеальный способ избавиться от шантажистов.
– Что?
– Чем больше людей в курсе твоих секретов, тем меньше желающих тебя ими шантажировать. А тут все ваше учреждение в курсе будет, куда уж больше…
Романов хмыкнул. Понял, что я шучу…
– Может, мне и будет стыдно за детские глупости. Но пусть лучше мне будет стыдно сейчас, чем больно потом.
– Что ж. Если ваш супруг, Мария Ивановна, не возражает…
– Не возражает, – кивнул Храмов, который так же присутствовал при разговоре.
– Тогда мы можем поехать прямо сейчас.
Так мы и поступили.
Единственное условие, которое поставил Храмов – взять с собой хотя бы Ваню. Я и взяла, чего тут спорить?
Нил удобно устроился в слинге, обнимая меня за руку, которой я его поддерживала. Детка моя…
Все, я готова, можем ехать.
* * *
Лицо папаши, когда мы заявились с Романовым, торжественно извлекли мой дневничок, и глава охранки прижал его к сердцу, надо было видеть.
И глаза…
Я навеки сохраню это в своей памяти. Жаль, рисовать не умею, еще бы и нарисовала. Вот чертить, план здания набросать, это пожалуйста, а чтобы человека, там, или собачку, цветок красивый…
Это – не мое.
Многое мне бы высказал князь Горский, но тут лучше не вякать. С Романовым шутки плохи, это все знали. А потому…
– Мария, передай супругу, я хотел бы приехать сегодня.
– Может быть, завтра, папенька? Мой супруг себя не слишком хорошо чувствует… он слегка утомился.
Намек мужики поняли. И князь кивнул, мол, завтра приеду.
Я передала приветы сестричкам и откланялась.
У меня были еще два дела. И оба хотелось осуществить без свидетелей.
* * *
С Романовым мы расстались за воротами особняка. Ваня посмотрел на меня.
– Маш, куда теперь?
– На почту.
На почте я много времени не провела. Просто сложила в деревянные ящички побрякушки, которые некогда позаимствовала у дам в больнице, и отправила по нужным адресам. Благо, узнать их несложно, в Альманахе и такое печатают.
Да и чего скрывать?
Где живет князь Горский?
В резиденции Горских, ясно же!
Где живет Романов? В резиденции Романовых. И адрес половина столицы знает. А вторая может легко найти, просто спросив.
Так что я отправила побрякушки законным владелицам и порадовалась. Все, больше этого груза на моей совести нет. Я страховалась тогда, это было. Но воровкой быть никогда не хотела.
Но мне просто повезло. Повернись дело иначе – и эти побрякушки могли мне жизнь спасти.
Второй пункт…
Кладбище.
Андрей Васильевич.
Я успела узнать и где его похоронили. Так что цветочный магазин на очереди. Мне нужна большая красивая корзина цветов. Четное число.
И лента с надписью.
"С любовью".
Больше я ничего не напишу. Права не имею. Да и кто я Андрею Васильевичу? Не родственница, не подруга, не, не, не…
Просто одинокая душа, такая же, как он сам.
Просто человек, который ему обязан жизнью.
Как же грустно и тоскливо, когда уходят хорошие люди…
* * *
На кладбище было тихо и грустно.
Те же кипарисы, те же обелиски, только имена другие.
Вот и нужная мне могила, покамест с простым деревянным крестом. Потом, через годик, когда земля осядет, можно и обелиск ставить.
Простой холмик, цветы уже убрали…
Я поставила корзину на землю. Плюнула на все и присела рядом.
– Вот я и пришла, Андрей Васильевич. Здравствуйте…
Песок легко пересыпался между пальцами. Бездумно так…
Шумели деревья, Ваня, которому я на руки передала малыша Нила, отошел подальше, и слышать меня не мог. А мне так хотелось с кем-то поделиться…
– Я была в Березовском, Андрей Васильевич. Выполнила вашу просьбу. Как же вы так, не дождались…
