Если внутри царской семьи начнется раздор, ничем хорошим это не закончится. В выигрыше будет только заграница.
Ладно, с этим ясно.
И покушения ясны, и…
– А почему на меня тогда покушались в Березовском?
– Мария, вы умная женщина. Подумайте сами, Матвееву это было выгодно?
– Нет.
– И покушения-то глупые…
– Мне это тоже приходило в голову, государь.
– Вы еще не догадываетесь, кто?!
– Анастасия Матвеева?
– Да, Мария. Именно Анастасия Матвеева. Пока вы живы, она не сможет стать женой Василия.
– Но если привязка идет с крови – на кровь?
– Я пока не знаю, на что она рассчитывает. Но Романов это еще выяснит.
Я промолчала.
Ну… более-менее логично. Но наверняка есть еще и второй слой, и третий, о которых мне никогда не расскажут.
Матвеев лезет на Урал, другие юрты пытаются его остановить…
Нет, не разобраться. Разве что с Благовещенским еще посидеть, подумать?
Эх, был бы жив Андрей Васильевич, он не отказал бы. А так…
Сплошные сложности.
Его величеству надоело смотреть на меня, и он перешел к делу.
– Мария, мне нужно раз и навсегда покончить с этой ситуацией. Поэтому мне нужна ваша помощь.
– Приказывайте, государь.
– Первое. Игорь Никодимович скажет вам, куда и к кому прийти. С этой привязкой надо кончать… если ее нельзя вырвать, ее надо перекинуть на другую девушку.
С хорошей родословной и вообще подходящую. Поняла.
– До той поры вы не должны оказаться в одной постели с цесаревичем. Чем меньше вы будете с ним видеться, тем лучше. Его к вам тянет, хотя и неосознанно, но пока вы были далеко… расстояние играет значение. Сейчас вы рядом, тяга начнет усиливаться. Надо с этим разобраться – и быстро.
– Да, ваше величество.
Цесаревич что – не черта не знает?!
Однако!
Я еще на своих родителей бочку катила? Мама, папа, простите идиотку! Здесь вообще играют, как фигуркой в шахматах и извинений не дождешься. И кто!
Родной отец!
– Вы понимаете, что все должно остаться между нами?
– Да, государь.
– Я не беру с вас клятву на крови, потому что обстоятельства могут поменяться, но вы меня поняли, Мария.
– Да, государь. Я вас поняла и буду молчать.
– Романов с вами свяжется в ближайшее время.
– Да, государь.
– Второе. Матвеевы. Сейчас они полезут на Урал. Демидовых, считайте, не осталось – прямых наследников…
– Ваше императорское величество, прошу меня простить…
– Слушаю, Мария?
– Мой приемный сын по крови – Демидов. Прямее некуда.
– Вот как? Подробности? Хотя… потом. Пусть Романов возьмет у него кровь, если окажется, что он Демидов, тогда мы встретимся еще раз. Тогда пока оставим это, мне надо обдумать вопрос.
– Да, государь.
– Третье. Мария, так уж сложилось, что Матвеев попробует устранить вас.
– Ловля на живца, государь?
– Можно и так сказать. Поэтому…
– Я ценю ваше благородство, государь.
Кажется, мне удалось удивить человека.
– Кхм?
– Вы могли бы и не предупреждать, государь. Просто использовать меня в своих планах.
– В том и дело, Мария. Когда человек знает о планах и способствует их выполнению, дело идет лучше. Не со всеми, но вы именно к этому типу людей и относитесь.
Спасибо за лесть. Но верится с трудом.
– Мария, я понимаю, что это опасно, но все будет компенсировано, обещаю.
– Государь, мне ничего не нужно. Но я прошу в случае моей гибели, позаботиться о моей семье.
– Всем что-то нужно, Мария. Но я запомню, и обещаю – я позабочусь о ваших близких. Ваши дети?
– И мои названные братья. Ванечка и Петя. Иван и Петр Синютины.
– Кхм…
Кажется, мне удалось еще раз удивить его величество.
– Обещаю. О них позаботятся.
– Благодарю, ваше величество.
– Я провожу вас, Мария. И вызову еще раз – на аудиенцию. Не удивляйтесь, если пойдут определенные слухи.
Ну да.
Тебе удаль не в укор, а мою репутацию ты опустишь ниже плинтуса. Хотя…
Плевать!
Замуж я все равно не собиралась!
– К чистому грязь не липнет, государь.
– Вы умны, Мария. Не будьте же слишком умной.
– Как прикажете, государь. Сразу же после ужина начну срочно глупеть.
Я сделала "няшные глазки" и захлопала ресничками.
Его величество от всей души рассмеялся.
Так мы по дворцу и прошли, под взглядами придворных и слуг. М-да, уже завтра полгорода будет сплетничать, что я его величеству во всех позах дала.
Прямо на столе, в кабинете.
Одно утешает, хоть две пиявки отвалятся. Вряд ли папаша теперь прицепится с замужеством. Да и Храмовы хвост подожмут!
А все равно – неприятно.
* * *
В том же ключе высказался и Ваня.
– Маша, как-то это…
– Это – что? – я была не в лучшем настроении. Вот и рычала по поводу и без повода.
– Император же…
– Ты о том, что он меня подставил?
– Я бы не стал так говорить, – замялся Ваня.
– Ага, а делать, значит, можно?
– Маша, это государь…
– Вот именно, Ванечка. Вот именно.
– Маша?
Я вздохнула, осознала, что брат ничего не понял, и принялась объяснять.
– Ванечка, солнышко, я – величина?
– Ну…
– Нет. А император?
– Да.
– Вот. Если сравнивать… ты будешь объяснять тараканам, за что им достается тапкой?
– Не буду.
– А меня пригласили, объяснили… как ты думаешь, зачем?
– Не знаю? – задумался Ваня. – Зачем?
– Подозреваю новый этап какой-то сложной интриги. Точно сказать не могу, потому как всей информацией не владею, но чтобы власть имущие считались с власть не имущими? Такого не бывало никогда.
– Хм…
Ваня покусал палец. Потом почесал в затылке, и, простимулировав таким образом мыслительную деятельность, подвел итоги.
