Благовещенский обернулся ко мне и улыбнулся. Пришлось подойти…
– Мария Ивановна, это мой отец Виктор Николаевич Благовещенский и моя мать, Александра Александровна.
Под пристальными взглядами я ощутила себя на приеме у врача. Рентген – и то так не просвечивает, это уже жесткое излучение, не иначе.
– Очень приятно.
– Нам тоже приятно познакомиться. Саша писал о вас, – женщина улыбалась краешками губ. – Вы здесь с детьми, Мария Ивановна?
– Да, Александра Александровна.
– Называйте меня просто Алекс, – улыбнулась дама.
Ей это было к лицу.
Не Саша, не Шурочка – именно Алекс. Слишком уж она сильная, слишком стальная. Наверное, ее мужу с ней сложно. Или – нет?
Судя по улыбке мужчины, ему даже нравится такое положение дел. Удобно.
Когда рядом умная и сильная женщина, ты спокойно можешь свалить на нее семейные дела и заняться добычей мамонтов. А в пещере все будет хорошо, уютно и спокойно. Это с дурочками приходится вечно следить, как бы они чего не натворили, а с умной женщиной дергаться не стоит.
Я улыбнулась в ответ.
– Мы в неравном положении, Александра Александровна. Мне о вас не писали и не рассказывали, увы.
Брови женщины взлетели вверх.
– Александр?
Благовещенский смутился, словно и правда должен был мне рассказать о своей семье. Кой черт в это время принес к нам Ваню с Андрюшкой на плечах?
Хотя я и так знала имя данного черта. Закон подлости, гласящий – если что-то может пойти не так и не туда, вот оно и пойдет. И не так, и не туда, и вообще…
И если кто-то не смог бы уловить сходство…
Малыш около года уже не бессмысленная кнопка в пеленках. У него уже прослеживаются черты… фамильные, ёжь их рожь!
Нос пока еще не оформился, но глаза!
Губы!
И даже брови – все было один в один.
Ёжь твою рожь!
Александра Александровна перевела взгляд на малыша, на меня, на сына… и преспокойно заметила Благовещенскому.
– Твой сын удивительно похож на тебя в детстве. – И уже мужу. – Витюша, ты так не считаешь?
* * *
Какое же лицо стало у Благовещенского!
Какое же лицо, кто бы видел!
А вот мне смотреть не хотелось, мне хотелось провалиться поглубже.
На лице мужчины словно в калейдоскопе сменялись выражения.
Удивление. Осознание. Шок. Опять осознание.
И почти звериная ненависть во взгляде, направленном на меня.
Испугаться я испугалась, не стану отрицать. Но отступать не собиралась, вот еще не хватало. Это мой сын!
И в эту аферу я не по своей воле влезла!
В любом случае…
– Мой сын – копия своего отца. Равно, как и ваш сын.
Свекровь прищурилась.
– Даже так?
– А вы не сообщили сыну, кто его биологический отец? – ехидно поинтересовалась я. – Что удивительного, что два мальчика, рожденные от одного и того же мужчины, похожи?
– Саша все знает, Мария Ивановна, – вмешался "колобок". – Но все равно он мой сын, чье бы семя не проросло.
Благовещенский выдохнул и чуть успокоился.
– Подождите. Я хочу знать – почему?
– Что – почему? Почему мой сын похож на своего отца – или почему вы похожи на своего отца? Биологического отца. Александра Александровна не называла его имени?
– Нет. – мотнул головой Александр.
Интересно, почему? Я посмотрела на даму.
– А зачем? – пожала плечами та. – Все мои дети – Витюшины, этого достаточно.
– Сергей Никодимович Храмов, – четко произнесла я. – Это ваш отец.
То, что произнес Александр, вообще-то не стоило бы говорить при женщинах и детях. Но ладно уж, у человека потрясение основ.
Понять можно.
– Так почему ваш сын похож на моего? – прищурилась женщина. Я испытала желание вцепиться ей в волосы.
– Почему бы нет? Все маленькие дети похожи.
– Не настолько. А еще – мой сын не похож на своего отца, он моя копия, потому мы и избежали вопросов во времена оны.
Да откуда ж ты на мою голову взялась, такая умная?
Сдаваться я все равно не собиралась. Хотя действительно, на Храмова Благовещенский был похож весьма приблизительно. Скорее, на свою мать. Те же темные волосы, гордая посадка головы, резкие черты лица, в женском варианте они казались слишком четкими, в мужском варианте были просто неотразимы. То, что нужною.
– Колода тасуется весьма причудливо, – я собиралась стоять на своем до последнего. – Я видела в молодости Сергей Никодимовича На портрете. Александр похож на него.
Женщина прикусила губу. А так тебя!
– Полагаю, нам нужно поговорить в другом месте. И без свидетелей, – вовремя вмешался Виктор Николаевич. – Прошу всех следовать за нами. Александр? Мария Ивановна?
Я медленно кивнула.
Да, разобраться в этом стоит, пока нас не завалило враньем. Но как же не хочется, кто бы знал!
– Пожалуй. Я еду домой, можете составить мне компанию.
– Я предпочел бы пригласить вас к себе, но полагаю, вы не поедете? – уточнил Виктор Николаевич.
– Правильно полагаете.
– Хорошо, Мария Ивановна, мы принимаем ваше приглашение.
– И немедленно! – вмешалась Александра Александровна, сверкнув на меня глазами.
Я глаз тоже не опустила.
Мне не двадцать лет, мне в том мире сорок стукнуло. И таких, как ты, я на завтрак пучками ела! И похлеще бывали, а и тех побивали!
– Следуйте за нами.
Я демонстративно взяла Ваню под руку и направилась к выходу из сада. Погуляли, называется, полюбовались фонтанами!
Благовещенский поехал с родителями, в их экипаже. Мы – впятером, в пролетке.
Ваня вопросительно посмотрел на меня.
– Маша, и что теперь?
– Ничего хорошего, – вздохнула я. – Факт.
– Что нас может ждать?
– Скандалы, склоки и ссоры, – обозначила я возможное будущее.
Ваня даже чуть расслабился.
– И это все?
– Тебе еще и мало?
Брат едва не фыркнул.
– Маша, мы скоро уедем отсюда! В Березовский! Пусть хоть обвыясняются и расскандалятся! Нам-то какая разница? Авось, туда не докричатся!
Я хмыкнула.
В чем-то Ваня был прав. Скандала никто устраивать не будет – невыгодно.
