– Правда?
– Зизи, как мой муж мог сожрать Демидова, если он умер раньше?
На личике девушки мелькнуло разочарование. Действительно, недочет.
– А-а…
– Вот я могла сожрать Демидова, – оскалилась я.
– ТЫ!? НО КАК!?
Прогресс. Первая искренняя эмоция за весь разговор.
Настала моя очередь похлопать глазками.
– Сибирь, понимаешь. Дикие люди, стаи медведей бегают, кто не успевает спрятаться, того сжирают прямо на площади, перед Управой… вот, загнали нас с Демидовым в один подвал, день сидим, два сидим, на третий я его убила и съела…
– Аххх!
Я добавила в голос истовости записного каннибала.
– А потом и обнаружила, что одной стены у подвала нет. Пришлось домой топать.
Зизи поняла, что над ней издеваются – и надулась.
– Мари! Как это некрасиво с твоей стороны!
– А со стороны моей подруги красиво мне и записочки не прислать?
– Куда?
– На адрес супруга, вестимо. Глядишь, и уцелел бы бедный Демидов. Особенно если к письму хоть корочку хлеба приложили бы. Сидела б я в том подвале и грызла ее, печально так…
– ФИ!
Издевательство окончилось закономерно, "лучшая подруга" задрала носик и вышла вон.
Я послала ей ядовитую ухмылку и принялась неторопливо мыть руки. Сейчас, еще прическу поправлю – и можно опять в гадюшник. Дайте только с духом собраться.
Ага, размечталась.
Не дали.
* * *
Я так буду бояться в туалет сходить, определенно.
Выходишь из кабинета, идешь по коридору, а тут перед тобой – Матвеев воздвигается.
– Мария Ивановна.
– Матвей Иванович.
Пришлось по всей форме реверанс делать. Интересно, где он тут в засаде сидел?
– Вы мне не уделите пару минут для приватного разговора?
Я подняла брови.
– Вы уверены, что сейчас подходящее время?
– Мария Ивановна, я пытался встретиться с вами…
– Но?
– Романов весьма не одобрил подобные намерения.
Я хмыкнула.
Вот не знала… но вообще-то могло быть и так. Если Матвеева крепко взяли за задницу на его делишках…
То ли он крутил с ученым, то ли не он… а вот дочка его точно засветилась, словно новогодняя елочка. Кстати говоря!
– Как ваша дочурка поживает?
Матвеев покривился, словно я ему лимон на рану выдавила.
– Мария Ивановна!
Я улыбалась вполне невинно.
– Неужели милую Настеньку не пригласили на бал?
Матвеев скрипнул зубами, но сдержался.
– Именно о ней я и хотел поговорить с вами.
– Слушаю? – посерьезнела я.
Вокруг да около Матвеев ходить не стал.
– Что вы хотите в качестве виры?
Опа!
– Все настолько плохо? – невольно вырвалось у меня?
Матвеев молча кивнул на дверь и первым вошел внутрь. Я проследовала за ним.
Обычный альков.
Кровать, пара кресел, столик. Тихо, спокойно.
Матвеев уселся в кресло, я предпочла постоять и отошла к камину, разглядывать узоры на каминной доске. Красиво, мастер делал, сразу видно.
– Его величество был в гневе. Насте грозит замужество и ссылка.
Я вздохнула.
Сочувствовать меня совершенно не тянуло, вечная, знаете ли, проблема мажоров. Когда напакостить они могут, а отвечать – стесняются. Странно, правда?
Но…
– Я поговорю с его императорским величеством. Сумму виры и наказание для вашей дочери будет определять государь.
Матвеев поник плечами. Только почему-то я ему совершенно не верила.
– Настя – моя дочь. Любимица…
– Поэтому ей можно убивать, подличать, преступать закон, главное – не попадаться? Простите, Матвей Иванович, я ничем не могу вам помочь.
Вот как хотите, так и воротите.
Не верю я, не верю, не получается у меня поверить в это страдающее лицо. Не получается!
А потому я раскланялась и ушла. Задержать меня Матвеев не пытался. А чего хотел, за чем приходил?!
Да кто ж его знает?
Это интриганы такого уровня, что мне рядом с ними и сидеть стыдно. Я до их уровня не дотягиваю.
Вообще.
Никак.
Сто лет проживу, и тогда не потяну, направление у меня другое, и желания нет. Что-то Матвеев или сказал, или сделал, или…
Не знаю.
Но полагаю, что своей цели он добился.
Ой!
За размышлениями я опять свернула не туда. Или – туда?
И уткнулась носом в пуговицу на мундире какого-то красавчика.
– Госпожа!
На моей ловко подхваченной кисти запечатлели страстный поцелуй. Я мысленно застонала, но в ответном реверансе присела.
И мило улыбнулась, уступая инициативу. Что-то не верилось мне, что все так просто и легко, нет, не верилось.
* * *
Что сказать – красавчик. Даже красавчег, как пишут на форумах в моем времени.
Вот представьте картину – два метра без малого, косая сажень в плечах, этакий богатырь, затянутый в военную форму и с военной же выправкой, копна каштановых волос, громадные голубые глаза – и лицо, которому позавидовал бы и Давид. Тот, которого изваял Микеланджело.
Красивое, и в то же время очень мужественное. Не парень – картинка.
Наклей его фотки на шоколадки – так народ их поразметет ради фотографий. Просто. Можно даже шоколад внутрь не класть, дамы и так млеть будут.
– Госпожа, Виталий Шуйский, к вашим услугам.
– Мария Ивановна Храмова, – назвалась я. – Вы позволите воспользоваться вашими услугами?
– Я просто умоляю вас это сделать.
– Тогда проводите меня в бальный зал, – распорядилась я. – Я заблудилась.
– Госпожа, прошу вас…
Мне был честь по чести предложен локоть. Я оперлась на него и подумала, что невезуха. Не с моим ростом на таких красавцев вешаться. Это как такса рядом с догом, ясно, что собаки, но выглядит… своеобразно. Хотя, говорят, скрещиваются.
И мужчина оч-чень даже ничего. Сексапильный такой.
А как бы он выглядел в джинсах? И губы у него такие… пухлые, если я встану на цыпочки, есть шанс дотянуться, и подбородок очень мужественный, с ямочкой, а ресницы какие…
