– Проходите, Мария Ивановна.
Я послушалась.
– Позвольте выразить вам свои соболезнования, ваше…
– Государь.
– Когда уходят близкие, нужные слова найти невозможно. Что бы ни сказать… ваше горе – это горе и всей империи. Его высочество стал бы выдающимся правителем.
– Благодарю вас, Мария Ивановна. Игорь Никодимович обо всем вам рассказал?
– Да, государь.
– В свою очередь, обещаю, я отпущу вас, как только будет пойман Шуйский. Мы думали, что перекрыли все пути отхода, но гадина оказалась коварной.
– Не сомневаюсь, государь, Игорь Никодимович сделает все возможное, и негодяй будет пойман.
– Вот, возьмите, Мария Ивановна.
На стол передо мной легло простое золотое кольцо. Ободок, на нем припаян диск размером с монету, на монете – сокол, падающий на добычу.
– Благодарю вас, государь.
– Это пропуск во дворец. В любое время дня и ночи.
Я молча поклонилась в знак благодарности. А что тут скажешь? Я бы обошлась?
Я – обойдусь, но без меня не обойдутся.
– Похороны завтра, в десять утра. Я вас жду. Игорь Никодимович пришлет за вами карету и людей..
– Благодарю вас, государь. Вы позволите задать вопрос?
– Мария Ивановна, разумеется.
– Ваше императорское величество, что будет, когда все это закончится?
– Когда все это закончится, я отпущу вас в Березовский. И позабочусь о том, чтобы компенсировать вам все неудобства.
– Я не сомневаюсь в вашем благородстве, государь.
Я поклонилась и вышла в сопровождении Романова. И только в карете позволила себе расслабить спину.
Ёжь твою рожь!
Это – не ужас. Это намного хуже, а я в эпицентре…
* * *
Дома было спокойно.
Я молча прошла внутрь, мола села в кресло в гостиной…
Так меня мои мужчины и нашли. Ваня – первым, за ним уже примчались все остальные, в том числе и… Благовещенский?
– Когда сообщили о случившемся, я решил отправиться к ребятам, и не оставлял их, – пояснил мне мужчина.
Я молча сжала протянутую мне руку в знак благодарности. Слов не находилось, только пальцы дрожали. Господи, во что я их всех втянула?
За что?!
– Что вы можете сказать, Машенька?
– Все плохо, – коротко пояснила я. – Цесаревич Василий мертв, наследником стал его брат Иван, Шуйские все подстроили. Теперь их трясут, как грушу, а Матвеевы… я думаю, отделаются большим куском денег и власти.
– Шуйские? Никогда бы не подумал, скорее, я считал, что это Соболянские.
– Мне самой многое не рассказали, – призналась я. – Завтра я должна быть на похоронах.
И предъявила перстень.
Александр помрачнел.
– Машенька, вы знаете, что это за кольцо?
– Знаю, – без малейшего энтузиазма отозвалась я. – И могу заверить, что статус не имеет ничего общего с действительностью. Но кто мне теперь поверит?
– Я поверю.
Я откинулась на спинку кресла, прикрыла глаза.
– Александр, подумайте еще раз. Я – плохая спутница жизни. Опасная…
– Единственная.
Слово упало увесисто. Я промолчала.
Будет еще время поговорить по душам. А пока…
– Дети? Нил, Андрюшка?
Змееныш шипел и рвался на руки. Прижался, обвил руками за шею…
– Мама.
Я поцеловала темную головку.
– Солнышко мое.
Андрюшка обезьянкой висел на Благовещенском. Хороший мой…
Пусть у вас хотя бы отец будет, если мне ненароком оторвут голову. Пусть…
* * *
Поздно вечером Александр постучал в мои комнаты. Я не спала и ждала его. Не ради интима, нет.
– Проходи. Садись. Выпить хочешь?
– Нет, спасибо. Машенька, что случилось на приеме?
– То, что и должно было случиться, – я уронила лицо в ладони – и сломалась. Позволила себе быть обычным человеком, показать свой ужас, свое неприятие ситуации…
Меня тут же зазнобило и затрясло. Благовещенский обнял меня, но успокоиться я не могла еще долго, а заговорила почти спустя час.
– Тут все слилось в один поток. Если я правильно поняла… Шуйские интриговали не за цесаревича. Им нужен был не Василий, а Иван. Или третий, четвертый наследник, как получится. Сделать его первым намного проще.
– Вот даже как?
Я потерла виски.
Андрей Васильевич, спасибо вам. Вы мне кое-что рассказали о политическом раскладе. И сейчас данные образовали стройную систему, логическую и непротиворечивую. Хотя… когда жизнь подчинялась логике?
Никогда…
– Примерно двадцать лет назад. Эта история началась примерно двадцать лет назад, – прошептала я.
Княжны еще не было на свете, когда Матвеев провел интригу. Суть я не помнила, а вот расклад… он откусил хороший кусок у Захарьиных, у Кошкиных, и у Юрьевых. И если аккуратно взять в прикуп Демидовых, он получил бы власть на Урале. Практически неограниченную.
Именно поэтому Демидов так спокойно сватался к княжне. Ровня, неровня… когда тебя поддерживает император, не заинтересованный в усилении юрта Матвеевых… зато весьма заинтересованный стравить их с Алябьевыми – отказа не будет.
А еще Матвеев зацепил интересы Шуйских.
Контрабанда, да.
Через Сибирь шел большой поток контрабанды из Китая, в том числе и опиум. Увы…
Если Матвеев садится на Урале, подминая под себя Демидова, Шуйским становится жарковато. Рано или поздно, Матвеев задастся вопросом, что такое хорошее идет через его территорию, и почему с ним не делятся?
Демидов, кстати, знал.
Только знать – и доказать, разоблачить, потребовать долю суть вещи разные. Весьма и весьма. Не с его зубами было на юрты огрызаться, даже с императорской поддержкой.
Двадцать лет тому…
Чем был занят Матвеев все это время?
Переваривал.
Мало сожрать кусок, надо им еще не подавиться. Надо его встроить в систему доходов юрта, наладить взаимодействие, расставить на ключевые точки своих людей… сделать проглоченное не инородной частью, а куском себя. Дураком Матвеев не был, скорее наоборот, гениальным интриганом, а потому не торопился.
Юрт никуда не денется, он проводит не акцию, а программу, если что и не успеет доделать, преемник справится. Тут главное подходящего подобрать. Умного, неторопливого… насколько я знала, Матвеев уже пестовал троих или четверых, с запасом.
