Иван XIV махнул рукой.
– Я не сержусь. Езжайте домой, юноша, о состоянии… сестры вам сообщат.
Княжну как раз перекладывали на снятую кем-то с петель дверь храма.
А кровь капала и капала на камни двора…
Ваня поднялся, кое-как (не аристократ, не обучен) поклонился, кивнул Пете, и пошел к выходу. Петя помчался за ним. А что часть пути они прошли рядом с медиками, и с Благовещенским, который так и не отпустил пальцы княжны, и оттеснить его ни у кого не получилось…
Его величество перевел взгляд на князя Горского.
– Мария Ивановна и вся ее семья находятся под моим личным покровительством.
Князь побледнел.
В переводе на русский недипломатический это звучало проще: "протянешь руки – протянешь ноги". И князь это отлично понял.
Поклонился, забормотал что-то верноподданническое, капая кровью на дорогой костюм, Иван XIV его уже не слушал. Обернулся к Романову.
– Предварительно?
– Шуйские, государь. Картечь… взорвись это все, как они планировали, тут бы народу полегло.
– Как они смогли пройти сюда?
– Выясняю, государь.
Романов понимал, что после такого провала, на службе его вряд ли оставят. Разве что дела сдать разрешат… не казнили бы – уже хорошо.
Даже если и казнят – он сейчас, считай, в долг живет. Тоже на площади был, его бы тоже накрыло… все бы полегли.
Взрывом хорошо сносит щиты, никто ведь с боевыми не пришел, так, обычные, не самые сильные подняли. Взрывом их бы влегкую посносило.
А потом – картечь.
Если в голову, если повреждение мозга – не выживет и самый сильный маг. Никто не выживет. Княжна их всех спасла. Но как она успела – вот вопрос?
На него Романову тоже предстояло ответить.
Он даже не понял… какое-то время княжна двигалась быстрее человека…
Магия?
Но такой магии просто не существует.
Да и то, что она сделала… она – маг земли. Нестандартное использование обычных заклинаний?
Может, и так.
Надо будет расспросить ее родных. Обязательно.
* * *
Василий Шуйский двигался вместе со всеми.
Никто не стал задерживать людей на площади, и он вышел беспрепятственно, вместе со всеми.
Его дети мертвы.
Его юрт – мертв.
Его дело погибло.
Ничего, ничегошеньки у него не осталось. Или все-таки?
Осталась месть.
Если не думать о себе, если решиться на самопожертвование… но месть – кому?
А что, есть выбор?
Конечно, нет. Только один человек из всей толпы заслуживает внимания. Гадкая баба, из-за которой столько планов пошло прахом.
Княжна Горская.
Что ж.
Василий не будет торопиться, он подождет. Если княжна умрет, отлично! Он обратит свой гнев на кого-нибудь еще.
Если выживет… она – не выживет. Он поспособствует.
Шуйский покосился в ту сторону, куда уже уехали названные братья княжны.
Достать их?
Реально, но – не стоит. Это соплячье деревенское… какой смысл на них время и силы тратить? Смешно даже. Скорее всего, княжна их приблизила в пику отцу, но и отца трогать…
С другой стороны…
Братья – ерунда, но у княжны есть и дети.
Василий хищно улыбнулся, прикидывая план действий.
Дети – отлично!
Их легко похитить, они не могут сопротивляться, они уязвимы… что еще нужно?
Ничего.
Но если похитить ее детей… о, это будет отличная месть. Можно даже не убивать их сразу, подождать немного. Если княжна умрет, их можно…
А почему нет?
Или воспитать этих детей для себя – и под себя.
Или убить.
Или поторговаться…
Определенно, эту идею стоит и обдумать, и развить. И Шуйский медленно пошел вниз по улице.
Где у нас живет княжна Горская, она же госпожа Храмова? Надо навестить ее дом. Посмотреть что там, как… прикинуть подходы – отходы.
Давно он ничем таким не занимался, но и выбора нет. Все его дети, все его люди – все полегли там, на площади.
Что ж.
Шуйский докажет, что юрт – это он. Эти твари еще пожалеют…
И Василий зашагал еще быстрее, на ходу вспоминая, какими средствами он располагает.
* * *
Александр сидел в коридоре.
Ощущения у него были самые отвратительные.
Как так получается?
Он – мужчина. Он военный, он ходил в бой и не кланялся пулям, но… с Машей почему-то все получается неправильно. То она бросается в бой, то закрывает всех – собой, то…
А ведь она женщина. Ей на роду написано быть слабой и хрупкой, нуждаться в защите мужчин…
М-да.
При Машеньке этого лучше не произносить.
При всей внешней изысканности и утонченности, княжна Горская вовсе не была эфемерным созданием. Она не жеманилась, не хлопала ресницами, не пыталась кокетничать – она воспринимала мужчин на равных и очень обижалась, когда ее считали слабее или глупее.
Хотя ничего удивительного в этом не было.
Женщины и мужчины все же разнятся, и никто не заставит прекрасную даму, к примеру, таскать камни. Зачем?
Для этого есть мужчины.
И точно так же, никто не заставит рыцаря составлять цветочные букеты. Можно, но… стоит ли?
Мужчины и женщины разнятся, и у них есть свои места в мире. Стоит ли смешивать?
Нет, не стоит. Это как вода и масло, ничего хорошего не получится, да и смысла нет. Александр видел в Европе суфражисток. Отвратительное зрелище.
Коротко стриженные, в штанах, с папиросами в зубах, раскрашенные самым жутким образом – кому может понравиться такой кошмар?
Хотя находятся любители.
И мужчины там бывают всякие, в том числе и женоподобные. Но на Руси это не прижилось. Дикари, как говорят в Европах.
Ну и плевать на них три раза.
Какая же чушь лезет в голову!
Но Александр знал причину.
Этот не Маша должна сейчас лежать на операционном столе, это он должен быть там!
Он!
А он не успел, не отреагировал… и до сих пор не может понять, как успела Машенька.
Вроде бы доля секунды… и крик.
Он помнит чей-то крик, жуткий, кошмарный…
